Дочь кучера. Мезальянс

– Да. Зубы, клыки, множество глаз, рты и пасти, расположенные не в тех местах, что так привыкли мы, множество лап, жала, шипованные хвосты и когти.

Лира представила результат неудачного генетического эксперимента.

– Я поседел, истончившись. Отдал последнюю магию, чтобы вытащить Монику, Северика и детей. Я видел, как Ричард и Джослин сдерживали чудовищ.

Лира удивилась этому моменту.

– Она тоже была магом?

Карл кивнул.

– Ричард любил ее и Джослин отвечала ему взаимностью. Он решил поделиться с ней своей силой и надо сказать, что не прогадал. Она стала хорошей ученицей и почти равной ему.

Лира кивнула, внезапно вспомнив пункты договора, касающиеся этого кадэ.

– Чертов романтик, – прошептала она себе под нос. – Так вы видели, как они погибли?

– Нет.

Лира подумала, что это плохо – никто не видел смерть и тел, а значит могла оставаться хоть призрачная, но надежда.

– Мы перестали ждать, Лира, – Карл вновь проявил чудеса проницательности, угадав посетившие ее мысли. – Можно было ждать пару дней или недель, но не столько лет.

Старый граф рассказал ей, как страна потеряла старого короля и как настали тяжелые времена: как шел набор рекрутов, как платили золотом за каждого нового ученика в академии магии, как из центра бежали люди, как взвинчивались цены на продовольствие, как опустел двор, а потом наполнился проходимцами.

– Если бы не Лайнелл, Генрих, Катарина, Эверт и Берг неизвестно как бы сложилась судьба Энхайма.

Сестра короля, прожившая при дворе большую часть своей жизни, стравливала одни семейства с другими, спекулировала на сплетнях и слухах, направляла «подводные» течения в нужные русла и подсказывала королю кого стоит упечь за решетку, кого отправить в Индэгард, кого приблизить, а кого отдалить.

– Порталы гремели по стране, высаживая вооруженные отряды. В этот же день они перебрасывались в Смог, прихватив с собой старых, но еще сильных интриганов, что плели козни за спиной государя. На их месте оставались сыновья, племянники и дальние родственники, которым доверял Генрих, а значит и сам король.

Компания друзей поделила обязанности, сосредоточившись на управлении страной и ее безопасности.

– Как вы смогли защитить внешние границы?

Ответ заставил ее зауважать всю компанию короля. Будучи подростками, они сумели принять и воплотить в жизнь самые жесткие решения.

– Они пообещали, что выпустят монстров Индэгарда наружу и несколько раз сделали это, создав коридоры чудовищ и направив их в сторону тех, кто пытался захватить наши владения. Это нужно было сделать, чтобы нас оставили в покое и продолжали считаться с нами.

Она понимала, также как осознавала, что монстры вышли не просто прогуляться и не попугать людей с тем, чтобы к вечеру вернуться обратно – они убивали и наводили ужас, а кто-то стоял и смотрел на сотворенный хаос, позабыв о том, что там тоже люди, а у них родители, жены и дети.

– Сколько им было тогда?

– Пятнадцать и шестнадцать лет.

Лира даже не старалась скрыть изумление и качала головой. Что делала она в свои пятнадцать? Кажется, она мечтала стать владелицей модного дома, только-только перестав грезить карьерой манекенщицы и телеведущей. Она думала о коронованных клиентах в Дубае и Абу-Даби, а Эверт и его друзья принимали взрослые решения, спасая свой дом и страну.

Глава 31

– Что тут происходит?

Эверт появился под утро. Он был не в настроении и темен от усталости. Лира смотрела на него снизу-вверх и какое-то время ничего не отвечала ему. Она видела его по-другому теперь. На фоне всего сказанного Карлом он виделся ей еще более взрослым и, черт бы его побрал, сексуальным.

– Все как всегда: ты орешь, а я сижу и смотрю на тебя.

– Я не ору, а громко говорю.

Он присел на корточки, рассматривая ее какое-то время.

– Еще не отошел от Индэгарда. Там приходится кричать.

– И что там?

Эверт дернул плечом и провел по волосам, окатив ее волной непривычных и не самых приятных запахов: нагретого металла, жженой плоти и тины.

– Твари… Они словно взбесились. Второй прорыв за неполную неделю. Давно такого не было.

– Вы так и не поняли, чего они хотят от вас?

Вместо ответа он покачал головой. Кажется, его пошатывало.

– Я ждала тебя.

Лира поднялась на колени, обнимая и притягивая его к себе. Эверт сначала замер, а потом прижал ее к себе, несколько долгих и бесконечно сладких минут просто потираясь своей щекой о ее и согревая дыханием шею. Это не продлилось долго, Эверт поднялся вместе с ней, прижав к себе, и понес в кабинет.

– Любимое и самое ненавистное место в доме.

– Почему? Ой!

Эверт крутанулся на месте, усмехнувшись ее «ой», но все же прошел к устрашающе огромному кожаному дивану.

– Здесь я работаю и могу отдохнуть. Меня не пытаются съесть и разорвать в клочья. Здесь не нужно контролировать все и вся, достаточно уметь думать и применять то, что вдолбили учителя в детстве. Хотя, одно время я ненавидел это место по этой же причине.

– Почему?

Он сел, притянув ее к себе на колени.

– До некоторых пор в Эйнхайме действовал запрет на любое проявление магии вне академии. Это было нужно, но хотелось тренироваться, а еще ринуться на помощь тем, кто стоял на подступах к Индэгарду, разорвать в клочья всех, кто забрал твоих близких, но…

Времена изменились и не все измерялось одними желаниями. Вместо юности они получили бремя долга и осознание того, что от них зависит судьба целого народа. Они могли бы послать все и, наверное, в этом случае их судьба была бы иной, а жизнь куда более беззаботной и короткой.

– С некоторых пор мне вновь стало нравиться здесь, потому что сюда приходят едва одетые девы и заставляют забыть обо всем.

Лира хмыкнула. Он еще находит силы шутить. Она бы уже спала.

– О, так я тут не первая?

Его губы дрогнули в улыбке, но он ничего не ответил ей, рассматривая и поглаживая спину невесомыми прикосновениями.

– Они живут в других комнатах?

Лира подцепила ногтем цепочку с кристаллом. Тот был полон и слепил глаза голубым светом, совсем как глаза Эверта, что сейчас смотрели на нее с любопытством.

– Надо сменить.

Лира опустила кристалл обратно, а потом потянувшись поцеловала его в губы, также легко, как он ее накануне.

– Пора спать, – проговорила она легко. – Иначе, ты уснешь здесь и примешь форму этого дивана.

Эверт не отпускал ее. Он рассматривал ее лицо до тех пор, пока не остановился на ее губах.

– Не уходи.

Лира поняла, чего он хочет. Она поцеловала его еще раз, уж больно выразительным был его взгляд и просвечивающееся в нем желание. Лира держала его лицо в своих ладонях, сначала потерлась, а потом прихватила его губы, дразня и не позволяя сделать поцелуй глубже, в какой-то момент не сдержавшись, сорвалась, оказываясь в плену горячего рта и языка.