Дочь кучера. Мезальянс

– Лира!

Лира спускалась, придерживая длинную юбку. Он вновь видел ее ноги, новую обувь и даже темные чулки. Платье так и осталось черным. Она вовремя одумалась и не стала заказывать новый наряд. Лесса Манури была лучшая в своем деле – в этом она не солгала ей, но даже она бы не смогла сотворить чудо за те несколько часов, что были отведены Лире на сборы. Она прибыла к ней к назначенному часу, но они обсудили последние детали и силуэт платья.

«Ателье кипит от работы, – посетовала она мимоходом. – Каждая хочет быть похожей на вас.»

Лира удивилась. Когда они успели разглядеть ее? Она была на виду всего ничего и то в жакете. В ней можно было признать бедную сиротку, если бы не Карл и великолепный экипаж.

«Сам факт того, что вы смогли захомутать…»

Лесса Манури поняла, что позволила себе лишнего, запнулась и взглянула в сторону выхода, а потом и вовсе заозиралась по сторонам.

«…заполучить такого видного жениха говорит сам за себя.»

Лира и сейчас радуется, что не стала брать с собой наброски. Кажется, что лесса Манури пыталась сыграть на ее самолюбии и заполучить что-то новое в эту несколько тяжелую модную эпоху, но Лира уже знала кое-что об этом мире, а еще держала в уме знания из своего – идеи правят миром и не стоит разбрасываться ими вот так просто.

– Разве тут не должна быть шаль? Шарф? Кисея или мелкая сетка?

Северик подал Лире пальто в то время, как Эверт продолжал разглядывать ее декольте. Лира считала это внимание слишком уж преувеличенным. Тело Марты не обладало выдающимися формами.

– Нет. Со мной должен быть спутник, что отвлечет все внимание на себя и не позволит всяким нахалам бесстыже пялиться на мою грудь.

Граф наконец-таки отвлекся и посмотрел ей в глаза. Он тоже смеялся, правда делал это молча.

– А я?

– Вы можете это делать, – Лира приподняла воротник пальто. – Я рассчитывала именно на это.

Эверт хмыкнул, а потом спохватился.

– Это не принято, – он приблизился к ней, прикоснувшись к шее в мимолетном и легком прикосновении. – На первом представлении королю невеста должна демонстрировать скромность и простоту, но считаю, что этого не хватает здесь.

Эверт отклонился, а Лира даже не поняла, что случилось. Камешек между ключиц был практически невесом и совсем никак не выдал себя, если бы не взгляд мужчины, что подарил его.

– Тебе придется подождать меня еще чуть-чуть.

Странное дело – она много раз получала украшения и дарила их себе самостоятельно, но вот в носу защипало именно сейчас.

– Нет, – Эверт держал ее за плечи. – Во дворце достаточно зеркал и ты еще успеешь насмотреться на себя.

Ее не устраивал этот вариант. Совсем. Ей не нужно было зеркало. Ей нужно было пару секунд, чтобы прийти в себя.

– Ты великолепна, – продолжал настаивать Эверт, поглаживая ее плечи. – Правда.

– Вы ослепительна, виконтесса.

Карл спустился к ним по лестнице, пряча в кармане свою огромную вонючую трубку. Он остается дома, не уставая повторять, что ему нечего делать на таких наискучнейших мероприятиях.

– Карл!

В голосе Эверта звучит раздражение, но не такое как обычно. В нем слышится мольба, но уже ничего не поделать.

– Ты даришь украшения, – Карл провел по усам и проказливо ухмыльнулся, подмигнув ей. – Я дарю имена и титулы.

– Это сделает король.

Лира не понимала, о чем они спорят. Непонимание было настолько сильным, что перевесило и высушило едва родившиеся слезы.

– Хотел сказать тебе об этом по дороге, – начал объяснять Эверт, – но меня опередили.

Сэгхарт пронзил Карла еще одним недобрым взглядом, но тому было все нипочем. Он только снисходительно кивнул ему и дал знак продолжать.

– Во дворце тебя представят не как Марту Кауч, а как виконтессу Бригорра Лиру Дэ Фуа. Мы подумали, что это избавит тебя от неловкостей и смущения…

Лира вместо того, чтобы обнять и поблагодарить Эверта, обернулась к Карлу.

– Благодарю вас, ваше сиятельство, – она обняла его на мгновение, звонко чмокнув в гладко выбритую щеку. – Ваш дар то, что надо, но нам пора.

Лира как будто не обратила внимание на то, что перебила Эверта и отняла его минуту триумфа.

– Вы знаете, что лучше быть пунктуальными и нам уже придется просить Мерта поторопиться.

Эверт хмурился, когда открывал ей дверь и даже когда они усаживались в экипаж.

– Я жду рассказа, – наконец произнесла Лира, расправившись с ворохом юбок, – про виконтессу Бригорра, мое смущение и неловкость.

Сэгхарт Дельвиг не отвечал, наблюдая за происходящим за окном. В мелькающем свете разгорающихся фонарей и не ровном покачивании экипажа было трудно понять, что с ним, но по всему выходило только одно – он обиделся.

– Только не говори, что этот город стал куда более интересен тебе, чем мне? Эверт? Эв?!..

Она взяла его за руку.

– Ты обиделся? Я хотела, чтобы ты рассказал мне все наедине, как, наверное, и планировал.

Эверт бросил на нее один единственный взгляд и начал так как будто бы не хотя. Лира не знала как исправить ситуацию, не видела в случившемся чего-то особенного, потому решила оставить все так есть.

– Графство Бригорр – крошечный надел на Севере страны. Все, кто мог претендовать на те земли погибли или почили бездетными.

– Все? А как же Лира дэ Фуа?

Она приподняла бровь, вновь удивившись тому, что тот приберег такую важную информацию на потом.

– Как выжила она?

– Его светлость Карл Густав Дельвиг давно хотел женить меня и заманивал к себе в поместье, где приютил и в тайне ото всех растил бедняжку.

«Бедняжка» слабо улыбнулась ему. Все в представленной теории было стройно, кроме одного момента – памяти.

– Пережитое в детстве настолько сильно потрясло ее, – продолжил Дельвиг, глядя в окно, – да так, что теперь она не помнит ничего.

– Даже имени?

Эверт кивнул.

– Мы подумали, что стоит оставить место для странностей и иного поведения потому, оставили имя, которым ты зовешь себя.

Лира потрогала камешек на груди, покрутила его, а потом поддавшись вперд, чмокнула его в щеку.

– Спасибо. Это тоже самое что благодарю, но короче. Ты не представляешь, как много — это значит для меня.

Эверт удержал ее, поймал и сжал объятиях, притянув к себе на колени. Некоторое время он молчал, позволяя ей рассматривать его профиль и время от времени то сжимал, то ослаблял объятия.