Дочь кучера. Мезальянс

– Поверь мне: это так не просто найти такого надежного в своем равнодушном постоянстве человека.

Ей кажется, что темные мысли покинули его голову – его взгляд прояснился и из него ушло напряжение. Эверт улыбнулся одними глазами и наклонившись поцеловал совершенно не тем поцелуем, которого так хотело ее юное тело – целомудренным и мягким.

– Не говорите глупостей, графиня, – проговорил он ей в губы, часто прикасаясь к ним. – Я думаю о вас каждую минуту с момента нашей первой и такой нелепой встречи.

***

Эверт вновь исчез и дело уже шло далеко за полночь, а он так и не появился. Не спала она, Карл, да и весь дом, каждый кто хоть сколько-то переживал за своего хозяина и друга. Правда в этот раз граф исправился: Северик доложился, что его сиятельство отбыл по государственным делам.

– Я сглазила, – проговорила Лира, прошлась по коридору и вновь заглянула в кабинет. – Накаркала.

Сама сказала о том, что он готовит Джонатана к своему исчезновению.

– Перестаньте мельтешить! Это не пристало. Какой пример вы подаете остальным?!

Лира остановилась, взглянув на Карла Густава. Она так спешила домой и так много думала об их разговоре, о его поведении, прикосновениях и о прошлых словах, а он просто исчез, оставив ее с этим простым, но все же признанием, которое было лучше набивших оскомину слов “я тебя люблю” или все же несколько пафосного “я сделаю вас счастливой”. Сколько раз ей признавались в любви? Сотни раз. Сколько раз ей говорили, что хотят сделать ее счастливой? Ни разу. Сколько раз что думают о ней? Десятки раз. Но ее зацепили именно последние слова, потому что она видела, что он искренен на все сто процентов.

– Мы одни тут и что-то ваш степенный вид совсем не вдохновляет меня.

– Леди!

С ней эти фокусы не пройдут. Она не полевая ромашка, чтобы тупить очи долу стоит только кому-то повысить тон. О, Боже! Она опять думает на старинный манер.

– Давайте я буду волноваться, а вы подавать мне пример, как стоит вести себя? Я ведь барышня и у меня так много нервов.

Карл только повел усами и приказал принести ему кресло. Он уже несколько часов сидит вместе с ней. Лира отказывается ждать в гостиной, библиотеке и холле. Он должен появиться именно здесь. Потому что так ей сказал Северик и Кики. Эверт, видите ли, игнорирует двери, когда возвращается домой с таких вылазок.

– Он сильный маг.

– Вы ведь тоже сильный маг, – возразила Лира, не став употреблять слово “были”.

В спальне на кровати ее ждет потрясающе красивое темно-синее, чернильного цвета платье, черные перчатки, косметика и всякие притирки, а Лире не до того. Какое значение будут иметь все эти тряпки, если тот чье воображение они должны были покорить возьмет и не вернется?

– Я был им, но все в прошлом.

Лира, несмотря на общую взвинченность, удивилась его тону. Он не был печальным, а каким-то решительным: было и было, хватит об этом

– Расскажите мне что случилось с родителями Эверта?

Ей нужно занять себя чем-то. Неожиданное чувство к едва знакомому парню выбивает ее из колеи. Она могла бы понять все – жажду поцелуев и притяжение. Все объяснялось физиологией, а вот беспокойство – нет. Осознание влюбленности поражает и время от времени злит ее, потому что без всего этого намного проще.

– Я знаю, что они погибли, но как это произошло?

Он начал издалека. Лире нравились такие отступления. Так она могла лучше понять этот мир и людей живущих в нем.

– Его величество Эдуард V не предавал значения тревожным новостям о появлении тьмы и чудовищ. Он не верил во взаимосвязь магии и появляющимся аномалиям. Вы позволите?

Он достал из кармана трубку. Лира пожала плечами, усаживаясь на пол. Пускай курит. Пусть ее раздражает еще что-то, а не мысли об Эверте.

– Никто не верил. Один случай не связывали с другим. Не каждый маг обращал внимание на побочные последствия своего колдовства. Таких ведь и не должно было быть.

– Но в Индегарде было больше магов. Почему это не обнаружилось быстрее?

Он пыхнул трубкой, выпустив сизое облако дыма.

– В нашем мире не принято разбрасываться заклинаниями по пустякам. Сильные чары требуют не менее серьезных поводов. О, вижу-вижу ваше разочарование!

Карл тихо рассмеялся. Но Лира все равно видела грусть и, наверное, понимала его. Он лишился того, с чем родился, что было у него всегда, а потом вдруг это взяло и пропало. Как ее способность ходить.

– Хорошо, – согласилась она, признав правдивость его замечания. – Среди взрослых и великих не принято, но как же дети? Такие, как Джонатан.

– В том то и проблема. Индэгард погубил король и дети.

– Ну!.. Прямо-таки дети?!

В первое еще верилось, а вот во второе с трудом.

– В этом мире родители не так близки со своими отпрысками. До недавнего времени мы доверяли наших детей гувернерам, нянькам, мамкам…

– Как это сделал Эверт.

Карл нахмурился, покрутил в руках трубку и вытряхнул пепел в цветочный горшок, вновь принявшись набивать ее табаком из небольшого, выуженного из кармана свертка.

– Нет. У Джонатана был я и этот Ленивайн. Я признаю, что зря доверился ему, но я уже стар и не в том возрасте чтобы сносить всю неуемную энергию этого ребенка. У меня ведь нет детей и все эти премудрости с терпением и воспитанием – это уже не для меня.

Он помолчал немного. Лира думала о том, а признался ли он в этом Эверту или оставил эти слова для ее ушей.

– Первые шуточные чары привели к появлению этой мерзости. Быть может кто-то пытался избавиться от нее, не сказав никому и ничего, но сделалось только хуже.

Лира кивнула: дети так делают, испугавшись гипотетического наказания. Она поступила так, когда разрисовала белоснежное мамино платье черным горохом, а потом попыталась уничтожить следы преступления, засунув его в стиральную машину. Деликатная ткань не выдержала режима кипячения и тысячи с лишним оборотов.

– Индэгард оказался захвачен в какие-то считанные дни, если не сказать, что часы. Одни маги разбирались что к чему, другие боролись с выскакивающими чудовищами, но город уже был обречен. Это понимали, но боролись уже не ради стен и вещей, а ради тех, кто остался жив.

Он повздыхал, потом показал на свою шевелюру.

– Это оттуда. Жителей новой столицы очень легко узнать по ранней седине в волосах.

– Они настолько ужасны?

Она имела в виду чудовищ. Что там за страх такой, что люди седели в мгновение ока?