Дом для изгоев
Шрифт:
Но Шер не собирался пускать всё на самотёк. Он поднял обе руки на уровень груди ладонями вперёд и сделал такое движение, словно отталкивает что-то от себя. Струя воды ударила в окошки и буквально вынесла стекло вместе с оконной рамой. Раздался грохот. Похоже, то, что родственники волокли, чтобы забаррикадировать окно, снесло тоже.
– Идите сюда, дядюшка, тётушка… Не надо меня сердить… - тем же замогильным голосом произнёс Шер. И на сей раз дядя с тёткой предпочли подчиниться. В оконном проёме показались две бледные перекошенные физиономии, которых явно проняло наше представление. Приятно,
– За что вы так со мной? – продолжил Шер. – Что я сделал вам плохого? Почему вы продали меня разбойникам? Они убили меня… Мне холодно…холодно… я хочу согреться…
С этими словами он махнул рукой и щёлкнул пальцами. Я мысленно послал приказ своим заговорённым щепочкам, и сарай с хламом вспыхнул, словно сухая солома. Дядя с тётушкой синхронно взвыли от ужаса, а я следил, чтобы пламя не перемещалось за проведённую мной незримую границу. Не стоит устраивать локальный армагеддец, если можно этого избежать.
– Я хочу согреться… - повторил Шер. – Мне нужно больше огня…
Дядя с тёткой взвыли ещё сильнее. Нет, они точно не ожидали увидеть такого шустрого призрака, и ещё до них дошло, что «призрак» в состоянии сделать это с любой постройкой, и при таком раскладе от их собственности, да и от них самих тоже, останутся только головешки.
Наконец, тётушка умоляющим голосом произнесла:
– Шер, милый, прости нас… Мой муж раскаивается… А сыновья… Они виноваты только в том, что его послушали. Поверь, мне очень жаль… Прости нас, Шер, милый…
– Прощу… - согласился Шер. – Вот согреюсь и прощу…
И он снова взмахнул рукой. Я снова активировал своё заклятие. На этот раз вспыхнула постройка с комнатами для постояльцев.
– Нет! – вырвалось у дядюшки. – Нет! Мы разоримся!
– Заткнись, болван! – пихнула его локтём явно лучше врубившаяся в ситуацию тётушка. – Самим бы уцелеть!
Дядюшка заткнулся так резко, словно его выключили. А тётушка медоточивым голосом произнесла:
– Прости нас, милый племянник! Мы сделаем всё, что ты пожелаешь… Только прости нас… и оставь в покое!
– Всё, что пожелаю? – потусторонним голосом спросил Шер.
– Конечно, милый… - медоточиво подтвердила тётушка.
– Только скажи… мы с мужем сделаем всё, как ты скажешь…
– Поклянитессссь, - голос Шера приобрёл оттенки змеиного шипения. А я тихо порадовался. Не зря тренировались. Парень чешет, как по маслу. Правда, когда «призрак» потребовал клятву, родственнички замешкались, и Шер снова поднял руку со словами:
– Мне вссё холоднее…
– Нет, нет, не надо! – хором вскрикнули дядя и тётушка. – Мы клянёмся, клянёмся…
– Принессите нерушимую клятву… - потребовал Шер. – Поклянитесссь Единым Великим, что вы сделаете всё по моему слову…
Дядюшку с тётушкой перекосило, но клятву они принесли. И Шер произнёс:
– Хорошшшо… Несите мои деньги… Я знаю, они уже у васс…
– Дорогой племянник, - проблеял дядя, - ну зачем тебе деньги? Ты же мёр…
Тётушка и на этот раз заткнула мужа, но недостаточно быстро. А Шер демонически расхохотался:
– Это моё дело… Впрочем, я могу и остаться… Буду приходить к вам в гости, дорогая тётушка. До конца вашей жизни… А
потом мы с вами воссоединимся… И будем счастливы, так счастливы, правда?После этой многообещающей перспективы лицо тётушки в окне исчезло, но вскоре она вновь появилась с довольно-таки объёмистым кожаным мешком в руках. Мешок явно был тяжёлым, женщина подняла его на подоконник с видимым усилием.
– Брось вниз! – скомандовал Шер.
– Что? – не поняла тётушка.
– Брось мешок вниз! – повторил Шер. – И забудь о нём!
Тётушка столкнула мешок с подоконника, и дядюшка Матэ подобрал его, что-то одобрительно пробормотав про себя.
Кстати, нас с дядюшкой Шеровы родственнички не видели, дядюшка Матэ умело отвёл им глаза, так что для дядюшки и тётушки мешок по-прежнему оставался лежать на траве.
Шер уже готовился сказать следующую заготовленную фразу, но тут дверь дома распахнулась, и оттуда вылетели оба Шеровых кузена. Похоже, они были в задних комнатах, проснулись от шума, но виду не подали, и, в отличие от старшего поколения, в призрака не поверили. Более того, удалая парочка успела вооружиться, чем бог послал. У старшенького… как его там… Тироссин, что ли? Да неважно… Так вот, у старшенького в руках было длинное и явно хорошо наточенное копьё, а младший сжимал в руках арбалет. Ну, честно слово, как дети…
– Тироссин! – вскрикнула тётушка. – Гизли! Не надо этого делать!
– Да успокойся, матушка! – заявил старшенький. – Если этот гадёныш мертв – то ничего с ним не сделается! А если он дурит вам голову – сейчас пожалеет!
И этот придурок метнул копьё в Шера. Неплохо, надо сказать, метнул. Непременно попал бы, но… я был начеку. В моей руке уже сформировался небольшой огненный шарик, так что бросок мы совершили одновременно. И я попал.
Со стороны всё выглядело… впечатляюще. Копьё моментально исчезло в огненной вспышке, и я подумал, что даже дальние и крепко спящие соседи такого просто не смогут не заметить. А значит, нужно было покинуть этот двор как можно быстрее.
Кстати, увидев, что случилось с копьём, Тироссин замер на месте, а младшенький выронил из рук арбалет. Гизли, похоже, был трусоват.
В это время продолжавший оставаться незамеченным для всех членов Шеровой семейки, дядюшка Матэ сделал неуловимое движение кистью руки, и Шер снизился, зависнув над двором на высоте где-то с полметра.
– Нехорошо… - сказал он и укоризненно покачал головой. – Я уже хотел закончить с этим и уйти, но теперь… Мне мало моих денег. Может, мне согреться?.. А в качестве дров я использую этих двоих? А, дядюшка, тётушка?
– Шер! – вскрикнула нешуточно испуганная тётушка. – Не надо! Не трогай моих мальчиков! Они поступили так по глупости! Умоляю тебя! Проси, чего хочешь!
Старший из кузенов попробовал дёрнуться, но не смог. Дядюшка Матэ, чтобы избежать всяких ненужных трепыханий, обездвижил обоих кузенов.
– Вы дали клятву… - напомнил Шер. – Я уже хотел уйти… (врёт, так просто его родня ни при каком раскладе не отделалась бы, но… Сами виноваты, сами подставились!) Но теперь… Дядюшка, завтра ты и кузены пойдёте и признаетесь во всём! Во всём! Я требую этого во исполнение вашей клятвы, да будет она нерушима!