Дом в тысячу этажей. Авторский сборник

На фоне серебристого света прожекторов на ящиках сидят два человека. Один из них, юноша, смотрит на баррикаду. Второй беззаботно улыбается, показывая все свои бесчисленные морщины. Это Шварц.

— Сегодня я могу спать спокойно, — прошамкал он, тряся сморщенной головкой, — если они что-нибудь предпримут, мы дадим несколько выстрелов, сделаем вид, будто отчаянно сопротивляемся, словно защищаем своих детей. Мы будем «вынуждены» отступить за бетонные сооружения этажом ниже. А они между тем расползутся здесь как вши…

— А что, если они обнаружат бочонки с вашим газом? Что делать тогда?

— Не обнаружат, мой мальчик, не обнаружат… Бочонки наполнены винцом, а газ из мехов, плавающих в вине, будет уходить. Таких бочонков «на всякий случай» там расставлено много, но они столь же безопасны, как грудное дитя в пеленочках. А настоящие, газовые бочонки обозначены красными треугольниками, они и стоят по углам. По сигналу…

— Ты, дед, все это здорово подстроил, но что, если эти пролетарии улягутся вдали от твоих бочонков?

— Не беспокойся, желторотик, я все продумал еще до того, как ты на свет божий появился. Они расположатся, так же как и мы, в районе лестницы! Витек будет их держать возле себя, чтобы они не загуляли по трактирам и барам, понял теперь, несмышленыш?

— А что, если они устремятся за нами на лифте?

— Не плачь, мой маленький, это у тебя зубки прорезываются, я тебе сейчас пеленочку переменю… Они давно бы уже ездили в отпуск в Гедонию, если бы управление лифтом было в их руках! Ты намочил пеленочку, мой бедненький…

Беззубый рот Шварца вытянулся в долгом зевке.

Этим воспользовался Брок. Он схватил ком ваты и заткнул им черную дыру старческого рта.

В следующую секунду он рассчитался с любопытным «ребеночком». Прежде чем тот пришел в себя, Брок ударил его в висок. С вытаращенными глазами тот провалился куда-то в темноту.

Между тем маразматик проявил удивительное проворство в попытке удрать от Брока. Но тот поймал его за ногу и дернул назад. Затем надежно связал его длинной веревкой.

— Не беспокойся, дед — прошептал он прямо в испуганные глазки Шварца, — тебе уже СИО не грозит. Или ты боишься, что постареешь еще на сто лет?

Затем с помощью кляпа и веревки Брок обезопасил себя и от его собеседника. Покончив с обоими, он осторожно подобрался к палаткам.

Лагерь спал.

С несколькими скучающими часовыми Брок расправился быстро и ловко. Он сразу же увидел бочонки, обозначенные красными треугольниками. Из-под них торчали резиновые шланги, стянутые веревкой. Брок стал их быстро развязывать.

Когда Брок возился с последним баллоном, у него вдруг закружилась голова. Перед глазами, причиняя острую боль, возник невыносимый кровавый треугольник. Брок чувствовал, что теряет сознание. Напрягая силы, он взял себя в руки.

«Прочь, прочь, отсюда, пока я не постарел!» Шатаясь, он двинулся вперед.

Еще три шага — и лифт!

Еще шаг — и в последний момент с врезавшимся в мозг тупым, болезненным треугольником Брок повалился в лифт.

Кнопка 100! 100! 100!

Брок упал на пол.

XLIII. 100-й этаж — „Тебя обманули, Морская чайка!“— Прежде всего разыскать Мюллера — Личные телохранители Агасфера Мюллера — Его библиотека

Ему кажется, что он лежит на прохладных простынях и смотрит в потолок. Потолок совершенно белый, а в центре его изображен красный треугольник. Он бессмыслен, его цвет невыносимо ярок и он давит на мозг, вызывая ужасную боль. Словно у этого треугольника есть отверстие и кто-то стремится втиснуть в него его круглый череп. О, если бы не было этого треугольника! Как прекрасно было бы здесь! Потолок белеет сахарной головкой, и его сладость даже ощущаешь на языке. На нем висит матовая лампочка, как уснувший бутон водяной лилии.

И вдруг — толчок!

Что случилось?

Ах да! 100-й этаж!

Открытая дверь лифта, пальмовая роща, звучащая радуга перекинувшейся арки.

Брок хотел перебежать по ней, но вовремя спохватился.

Этого делать нельзя!

Ведь он выдаст себя.

Мюллер сразу поймет, что кто-то незваный хочет проникнуть в его резиденцию. Ведь это не мост — это дуга арфы, на которой должен сыграть мелодию каждый гость, входящий во дворец Мюллера!

Не остается ничего иного, как ждать, чтобы соединить свои шаги с другими, которые тоже направятся сюда.

Ждать пришлось недолго. Послышался шум шагов, и среди пальм показался… лорд Гумперлинк!

Это и вправду был он, Морская чайка! Его Брок меньше всего ожидал увидеть! Откуда он взялся? Воспоминание о принцессе обожгло его. Что с ней случилось?

Лорд Гумперлинк без колебаний вступил на мостик. Вслед за ним нога в ногу двинулся Брок. Мост отозвался грустной мелодией, которая затихла, только когда они остановились перед воротами дворца.

Морская чайка с наслаждением подвергся процедурам, предшествующим аудиенции. Наконец, в белом одеянии римских патрициев он предстал перед идолом.

Надутый Мюллер вновь восседал на своем троне, разложив на коленях живот, с расчесанной, окладистой раздвоенной бородой, прилепленной к застывшей улыбке.

— О повелитель! — воскликнул Гумперлинк, касаясь лбом ковра. — Я исполнил твой приказ!

— Какой приказ? — голос доносится откуда-то изнутри фигуры.

— Принцессу Тамару я отвез обратно на родину!

Брок вздохнул с облегчением.

— И я тебе это приказал? — раздался громогласный крик.

— Я повиновался твоему голосу, о повелитель!

Морская чайка кратко рассказал, как его разбудили, как он вначале сам не поверил и с револьвером в руках бросился к дверям, но как потом повиновался, когда убедился, что голос звучит с потолка.

— Тебя обвели вокруг пальца, — послышалось злобное шипение, — обманули, как мальчишку, Морская чайка с ослиными ушами! Ты внял голосу не моему, а дьявола! Немедленно назад! Подними по тревоге весь флот! Он к твоим услугам! Но без принцессы не возвращайся! Вон!

Лорд Гумперлинк исчез. В зале остался только Брок. Он понимает, что действовать надо быстро, ибо его принцессе грозит опасность…