Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

И такъ согласись Клари, принимать отъ него посщенія во время двухъ только недль. Воспитаніе твое не позволяетъ теб ни къ кому оказывать неучтивости. Я надюсь, что онъ не будетъ первый (изключая однакоже меня) съ которымъ бы ты стала поступать грубо по одной той причин, что онъ почитаемъ всею твоею фамиліею. Я есмь все то, что ты изъ меня хочешь сдлать, другъ, братъ, слуга. Сожалю, что не могу дале простирать своей скромности къ толь нжной и скромной сестр.

Жамесъ Гарловъ.

П. П. Надобно мн еще писать. по крайней мр, если ты по своей милости почтишь насъ отвтомъ. Мать твоя не хочетъ быть обезпокоиваема твоими безполезными моленіями. Вотъ еще, сударыня, одно пагубное слово, которое вамъ не нравиться. Повторяйте имя глубокоученаго вашему брату.

ГОСПОДИНУ ЖАМЕСУ ГАРЛОВЪ.

Въ четвертокъ 23 Марта.

Позвольте дражайшіе и почтеннйшіе родители, чтобъ я, которая не могла получить чести писать къ вамъ прямо, отвлекла васъ на минуту симъ способомъ къ прочтенію сего письма, если оно будетъ вамъ вручено. Да будетъ позволено мн уврить васъ, что единое только непреодолимое отвращеніе можетъ меня укрплять въ противоборствіи вашей вол. Что такое суть богатство,въ сравненіи съ щастіемъ? для чего желаютъ, чтобъ я жестокимъ образом была предана такому человку, къ которому чувствую только омерзніе? да будетъ мн позволено повторить, что самая вра воспрещаетъ мн принадлежать ему: я имю весьма высокое мнніе о должностяхъ супружества. Когда предвижу злощастную жизнь, когда сердце мое иметъ мене тутъ участія, нежели душа моя: мене настоящее мое щастіе, нежели будущее; то для чего бы лишили меня свободы отказать? сей единой свободы я требую.

Я бы могла проводить дв недли въ обращеніи съ Г. Сольмсомъ, хотя бы не мене къ тому находила трудности въ преодолніи своего отвращенія. Но отдаленной домъ, церковь, и малое сожалніе моего брата и сестры устрашаютъ меня чрезвычайною опасностію. И какъ можетъ утверждать братъ мой, что по прозьб Г. Сольмса не будутъ меня содержать въ заключеніи у моего дяди, когда тамъ должна я находится въ теснйшихъ предлахъ, нежели прежде? не угрожаютъ ли мн тмъ, что мостъ будетъ опущенъ? Буду ли я имть тамъ своихъ родителей, къ которымъ бы могла прибгнуть въ отчаянномъ случа?

Я васъ заклинаю не вручать брату и сестр своей власти надъ злощастною дочерью, брату и сестр, которыя угнтаютъ меня жестокостію и поношеніями, и которые стараются представлять вамъ въ ложныхъ видахъ мои рчи и поступки, безъ чего бы не возможно было, чтобъ я имя всегда толикое участіе въ вашихъ милостяхъ, столь скоро была лишена вашей любви.

Вс мои желанія ограничиваются единою милостію. Позвольте мн дражайшая родительница служить при васъ какъ горничною женьщиною, и вы увритесь собственнымъ своимъ опытомъ, что не упрямство и не предубжденіе мною управляетъ. По крайней мр не изгоняйте меня изъ своего дома куда Г. Сольмсъ можетъ прізжать и приходить, какъ угодно будетъ моему отцу. Я прошу только позволенія удалиться, когда его увижу; прочее оставляю на волю промысла.

Простите братецъ, если какая нибудь есть хитрость въ томъ способ, которой я избрала для изьясненія своихъ мыслей моимъ родителямъ; когда мн воспрещено писать къ нимъ, и являться предъ ихъ глазами. Весьма для меня жестоко быть приведенной къ сему. Простите также съ великодушіемъ благороднаго сердца, и съ нжностію, какою братъ обязанъ своей сестр, ту вольность, которую я можетъ быть весьма далеко простирала въ послднемъ своемъ письм. Хотя съ нкотораго времени мало я вижу отъ васъ милости и состраданія, однако не престаю требовать отъ васъ сихъ двухъ чувствованій, потому что несправедливо меня оныхъ лишаете, вы мой братъ съ того времени, какъ благодаря богу родители мои живутъ для благополучія своей фамиліи. Но я уврена, что вы имете власть возвратить спокойствіе злощастной своей сестры.

Кларисса Гарловъ.

Бетти пришедши ко мн сказала, что братъ мой разорвалъ мое письмо, и намренъ написать мн отвтъ, который бы могъ меня принудить къ молчанію; изъ того я заключаю, что могла бы тронуть сердце кого нибудь, еслибы его не столько было свирпо. Да проститъ ему Всевышній.

Письмо LI.

КЛАРИССА ГАРЛОВЪ, къ АНН ГОВЕ.

Въ четвертокъ въ вечеру 23 Марта.

Я къ теб посылаю письмо, которымъ была угрожаема, и которое мн вручено. Братъ мой, сестра, дядя Антонинъ и Г. Сольмсъ, читаютъ теперь вмст копію, говорятъ мн, со всею торжественною радостію, какъ и опровергаемое сочиненіе, на которое они не опасаются отвта.

Если я еще къ теб пишу однажды, непреклонная сестра, т. е. для того, чтобъ увдомить тебя, что прекрасная твоя выдумка, которою ты хотла чрезъ меня показать трогательное свое рыданіе моимъ родственникамъ, не имла желаемаго тобою дйствія. Я тебя увряю, что поступки твои не были представляемы въ ложныхъ видахъ. Нтъ никакой въ томъ нужды. Мать твоя, которая съ толикою ревностію изыскиваетъ случай, чтобъ изъяснить въ твою пользу все то, что отъ тебя происходитъ, принуждена какъ теб извстно, оставить тебя совершенно: и такъ намреніе твое служить при ней есть со всмъ безполезно. Жалобныя твои коварства ей несносны: для собственнаго ея спокойствія запрещено теб казаться при ней; и никогда ты ее не удивишь, если не примешь тхъ условій, которыя ей угодно будетъ на тебя наложить.

Едва тетка твоя Гервей не учинилась жертвою твоего обмана. Вчера она сошедши отъ тебя стала защищать твою сторону. Но когда ее спросили, какое увреніе она отъ тебя получила, то смотря на низъ ничего не отвчала. Мать твоя, обольщенная также хитрыми выраженіями, которыя ты истощила на щотъ моего имени, (ибо я, не сомнваюсь о остроумной твоей увертк, началъ читать письмо) требовала не отступно, чтобъ оно было прочтено до конца, и говорила сперва, сложивъ руки, что ея Клари, ея дражайшая дочь не должна быть принуждаема. Но когда ее спросили, желаетъ ли она своимъ зятемъ такого человка, который презираетъ всю фамилію, и который пролилъ кровь ея сына, и что она получила отъ своей любимой дочери, что бы могло внушить ей нжное чувствованіе, а особливо посл, какъ была обманута увреніями о мнимой свобод сердца; то также потупила свои глаза. Тогда не желая совсмъ поборствовать бунтовщиц, приняла она твердое намреніе употребить свою власть.

Можетъ быть думаютъ, Клари, что ты имешь высокое мнніе о должностяхъ супружества, однако я жизнь свою прозакладываю, что ты подобна всмъ женьщинамъ, изъ которыхъ я изключаю одну или двухъ, коихъ имю честь знать, будешь клясться въ церькв въ томъ, что позабудешь выходъ изъ оной, такъ что не вспомнишь о томъ во всю жизнь. Но, кроткое дитя, (какъ называетъ тебя честная твоя госпожа Нортонъ.) не думай еще столько о супружескомъ званіи, по крайнй мр пока не примешь обязательства онаго, и исполняй съ большимъ благоразуміемъ двическія свои должности. Какъ можешь ты сказать, что всему злу будешь подвержена, когда ты большую часть онаго причинила своимъ родителямъ, дядьямъ, тетк, мн и своей сестр, которые столь нжно тебя любили осьмнадцать лтъ, съ того времяни, какъ ты произведена на свтъ.

Если я не подалъ теб случая въ сіи послдніе дни, полагаться много на мою милость и сострадательность, то ето для того, что ты въ сіе время учинилась почти недостойною и той и другой. Я не понимаю твоихъ мыслей, сколько ты ни злобна, когда говоря, что я только той братъ, (степень родства по видимому для тебя весьма маловажный) ты утверждаешь, что не мене потому отъ меня зависитъ возвратить теб сіе спокойствіе, которое находится въ твоемъ произволеніи, когда ты захочешь быть имъ обязанною самой себ. Ты спрашиваешь, для чего тебя лишаютъ свободы въ отказ, ето для того, прекрасная малютка, что уврены, что съ оною будетъ соединена скоро свобода въ выбор. Подлецъ, которому ты отдала свое сердце, не престанно говоритъ о томъ всмъ тмъ, которые его хотятъ слушать. Онъ хвалится, что ты принадлежишь ему, и не избгнетъ тотъ смерти, кто похититъ у него сію добычу. О семъ то мы думаемъ съ нимъ поспорить. Отецъ мой присвояя себ съ праведливостію естественнныя права надъ однимъ своимъ ребенкомъ, ршился совершенно поддержать оныя; и я спрашиваю тебя самую, что можно думать о томъ ребенк, который предпочитаетъ подлаго развратника своему отцу?

Вотъ въ какомъ вид весь сей споръ долженъ быть представленъ. И такъ стыдись, нжность! Которая не можетъ стерпть словъ стихотворца. Стыдись, двическая скромность. И, если ты можешь быть убждена, Клари, то покорись вол тхъ, коимъ ты обязана послушаніемъ, и проси у всхъ твоихъ родственниковъ забвенія и прощенія въ безпримрномъ упрямств.

Письмо мое продолжительне, нежели какое я думалъ когда нибудь теб послать, посл какъ ты по своей дерзости запретила мн писать. Но мн приказано обьявить теб, что вс твои родственники столько же утомлены, содержа тебя въ заключеніи, сколько ты, снося оное. И такъ пріуготовляйся къ скорому отъзду къ твоему дяд Антонину, который несмотря на твой страхъ, велитъ поднимать свой мостъ, когда захочетъ, который будетъ принимать къ себ гостей по своему произволенію, и который неразломаетъ своей домовой церькви для того, чтобъ тебя излчить отъ сего отвращенія, какое ты начинаешь имть къ мстамъ определеннымъ въ божественной служб: мысль сія тмъ глупе, что если бы мы захотли употребить насиліе, то покой твой столько же бы былъ способенъ, какъ и всякое другое мсто, къ отправленію обряда.