Дождь в полынной пустоши. Книга 2

– Скажите, как вы собираетесь употребить свою долю? Пропьете? Купите когг, натянете шелковые паруса, катать столичных блядей? Заведете благородную жену и настрогаете малявок? Разочарую, титул женщины ничего вам не принесет. Без подписи короля или еще кого с лилиями в короне. Вам покажется странным, но я не собираюсь возглавлять коалицию мотов и выжиг, а готовлюсь пристроить деньжата с наибольшей выгодой. Где это возможно, берут не у всех. Поэтому надо сделать нечто, возвышающее меня в глазах столицы, а не только над тем болотом, в котором мы с вами сидим. Туда куда я понесу свое серебро, пускают очень не охотно и немногих и, причем, с куда большими суммами, чем нам достанется. Второго Ренфрю у меня на примете нет. Приходится изворачиваться.

– Не заговаривай мне зубы! Провоцируя столичных олухов на драки, ты недолго будешь строить планы на новую жизнь. Она получится у тебя печально короткой. И вместо солидного герба, заработаешь тяжеленное надгробье.

– Вы во мне сомневаетесь?

– Лучше обойдись без глупого риска. Просто деньги это тоже что-то.

– Мы друг друга не слышим.

– Давай так. Сперва справим дело, а потом вытворяй, что душенька пожелает. Хоть в монастырь иди.

– Кстати о монастыре. Не нашем, а Святого Игнасия. Ходили в их собор? Видели тамошний иконостас? Помните, что святой привез из своих странствий по Джуйбару? Дары на сорока трех крытых повозках. В храме выставлены рака и ковчежец. Это я так…. размышляю. Все ли золото прибрал король. Или кое-что оставил нам убогим и сирым. Странно все-таки не пускать в склеп, поклониться могиле святого ратника.

У Китца кончился воздух и слова говорить. Он огляделся, слышит ли кто их разговор.

– Ты о чем…

– Да так, светлые мысли в кругу верных друзей. Кстати, а где Удав? Не вижу его.

– Только-только оклемался. Плохо действует рукой и приволакивает ногу.

– Искренне сожалею.

– Сожалей сколько угодно. Но…., - Китц показал палец вверх.

– Сгущаете краски, - не моргнул глазом Колин.

У канальщика было, что высказать молодому партнеру, а унгрийцу ему ответить. Вмешался посыльный. Запыхавшийся и расхлюстанный от спешки. Прорвавшись мимо Тоффера и Стейнбека, сразу бросился к Китцу.

– Ну! — не терпит мямлей канальщик.

– Псари наших сильно порезали. На рынке.

– На каком?

– На Рыбном. Новом Рыбном.

– Вижу, вы обеспокоились, — насмехался Колин над своим серьезным собеседником. — Помочь чем? — и любовно погладил шнепфер.

Китц тут же ушел. Забрал Стейнбека, но оставил Тоффера.

Что ему предложить? — мучился унгриец придумать верно перетянуть канальщика на свою сторону. Все до чего додумался, бесхитростно зовется на восточных островах, нукецукэ. Не знакомый с тонкостями быстрого умерщвления, Тоффер чувствовал себя уверено и беззаботно. Даже помог допить вино.

Уже поздно вечером Колин навестил своего компаньона Глинна, поделиться очередной идеей.

Через пятнадцать минут…. Через двадцать… Глинн собирался бежать сдаваться бейлифу. Еще через пять, полуодетый, почти в дверях собственного дома, осознал, такой удачной сделки ему еще не предлагали. По сравнению с ней барыш с зерноторговли мелочь. И что приятно, как и в прошлый раз, от него никаких телодвижений не требовалось. И надо быть последним недоумком отказать в услуге Виону Ренфрю, о которой тот только собирался попросить. Не просил, но его юный компаньон заверил, обязательно попросит.

– Ну-с, ну-с, ну-с! — потирал руки Глинн, забыв думать бежать куда-либо.

10. День Святого Кальдера (10 октября)

,….Отступают те, кто и не думал победить.

– И кто ж тебя так? — откровенно ржал Грегор, колыхая могучими телесами и хлопая в ладоши. — Желаю посмотреть на удальца.

– А всплакнуть по нему? — огрызнулся Вигг, еле шевеля поджившими губами, поблескивая, недовольно и зло, заплывшими глазами. Сегодня его первое появление на людях, после внезапной, болезни. Не сошедшую желто-зеленую опухлость вокруг глазниц и свернутый нос, дополнял здоровенный синячина на скуле. Не обычный синяк, а чернота с вкраплением лопнувших кровяных сосудиков, багровых корост и лоскутами прижившейся кожи.

Флёгге лишь кисло кривился в поддержку приятеля. На его долю перепало меньше. Насколько кисло выглядела морда скара, понятно, обидчик в полном порядке.

– Уж не за шашни ли с недотрогой Снейт досталось? — предположили сослуживцы, зная неумеренную любвеобильность приятеля.

– Или ты её все-таки тронул! — гоготали приятели на весь первый этаж дворца.

– А потом потрогали его. Ха-ха-ха!

– Она и потрогала! Хи-хи-хи!

Вигг разобижено сопел, раздувал ноздри, приятелям не возражал, от их насмешек не отбивался. Говорить больно. Любое резкое движение губ и сразу кровят.

– Весело? — гыркнул Ллей, проталкиваясь к столу. В кордегардии сегодня столпотворение. И те кому на стражу и те, кто свое оттрубил — все здесь.

Вифферу услужливо подсунули стульчик. Не на табурет же начальственной заднице усаживаться.

– Весело, спрашиваю?

– Выясняем обстоятельства болезни саина Вигга? Не заразно ли, — потешался Грегор, уже с меньшим задором, — тянуть ручки к кому не положено?

– Тянул ручки, а надавали по роже!
– сотряслась кордегардия от нового приступа смеха. Виновник зубоскальства и тот не удержался. Зажимая рот рукой, через боль, закхыкал.

– Трепачи!
– выдавил Вигг, шлепая губищами.

– С кем? — потребовал виффер ответа от побитого подчиненного.

– Подробности, пожалуйста, - подначивал Грегор, оттягивая ухо, лучше слышать рассказ о битве гнома с троллем.

– Тихо, сучьи выродки! — хлопнул Ллей по столу. Отбил ладонь — загорела ожогом.

Кордегардия примолкла. Вифферу настроение попортили и очень возможно, тот испортит его остальным. Мужик он мировой, но уж больно сердцем долго отходчив.

– Улица широкая, - начал скар нести обычную в таких случаях байду. — Народу полно.

– Сам вижу, - не унимался бушевать Ллей. Куда иссиняченный клонит понятно. Жаловаться не приучен.

– Не виласы, - отклонил Вигг подозрения в уроне высочайшей чести состоять в скарах.

Виффер вперился в служивого. Страдалец начальственный взгляд выдержал достойно.

— Распустились. Морды вам бьют, кто нипопадя, - бранилась власть, чем, в общем, не особо увлекалась. — Службу бы так несли, как по кабакам люлей собираете.

– Случилось чего? — догадался первым Пейкер. Зря командование глотку драть не начнет. Их во всяком случае.

– Новик пропал, - объявил Ллей несведущим. — Знали? — Честные переглядки подчиненных, виффера не убедили. Знали, сучий помет!
– Почему мне не доложили? Почему молчали?

– Здесь не курятник, цыплят считать, - заворчал народ.

– Хоть и осень.

– Рты закрыли! — осек Ллей и так глянул на возмущавшихся — примолкли. Накрутили начальству, а шишки всем достанутся.

– Получается уже трое? — подсчитал Пейкер потери среди новиков.

– Кто на этот раз? — спросили из задних рядов, за кого выволочку получать.