Дождь

Что это? Слезы? Почему вдруг хочется плакать? Наверное, это глупо, но она привыкла просыпаться, чувствуя рядом его горячее и такое надежное тело. Повернув голову, стихийница облегченно вздохнула, заметив высокую фигуру мужа, мерещившуюся черной тенью на фоне окна. Руки сжаты, широкая спина кажется натянутой и напряженной… Высокий… Такой высокий… и смотрит куда-то далеко за горизонт. Ждет? Чего? Тамми смотрела на него и чувствовала сердцем его смятение, обиду и еще что-то ускользающее, теплое, чего не могла понять. Злится… Он все еще злится на нее. Светлые духи, почему так хочется плакать? А еще… Почему так хочется подойти и обнять? Положить голову на сильную грудь, прижаться и просто стоять… Стоять, пока восходящее багряное солнце не оденет этот мир в золото и пурпур. И смотреть… Смотреть, как играют янтарные искры в темных, как ночь, волосах… Что с ней? Откуда такие мысли?

Рэйнэн хмуро смотрел в окно. Нужно было будить малышку, но ему было так жалко. Жалость… Какое несвойственное ему чувство… Какая горькая насмешка: темный властелин, чье имя вселяет ужас и страх, боится подойти к жене и, поцеловав, сказать

«Доброе утро». Такая хрупкая… он смотрел на нее всю ночь. Она улыбалась во сне. Отчего- то хотелось улыбаться вместе с ней. Не сдержался… Поцеловал. А потом целовал еще… осторожно, еле касаясь… И он был счастлив… Никогда в жизни не был так счастлив… Просто от того, что всю ночь обнимал ее и видел улыбку на губах. Проснулась… Снова улыбается… Он так ясно ощущал все ее чувства, когда она была так близко. Клятва крови… Наверное, это было глупо и импульсивно с его стороны связать их такими узами. Он слышал биение ее сердца даже когда она находилась от него через стенку. Как же хотелось подойти сейчас и вдохнуть ее, такую теплую, сонную, податливую, и целовать… Нельзя…Испугалась. Глупая. Зверя не боится, а его боится… Плакать собралась… Глупенькая… Он не может причинить ей боль. Пора… Не оборачиваясь, Рэйнэн тихо обронил:

— Вставай, малышка. Нас уже ждут.

Тамми недоверчиво посмотрела в неестественно ровную спину мужа. Как он понял, что она проснулась?

— Куда мы на этот раз? — тихо спросила она.

Рэйнэн повернулся. Грустная улыбка теплой волной прошлась по спутанным волосам жены. Такая красивая…

— Ты же хотела увидеть море?

Тамми лишь виновато склонила голову, ей почему-то больше не хотелось смотреть на море. Ее детский, необдуманный поступок поломал ни в чем не повинным людям жизнь и чуть не лишил собственной.

— Мы поплывем на большом корабле, — мягко пояснил Рэйнэн. — Иди одевайся. Я подожду.

Стихийница послушно поплелась к шкафу и, достав оттуда платье, направилась в уборную. Она долго смотрела на свое отражение в зеркале. От ссадины на лице не осталось и следа. Словно и не было. Тамми улыбнулась, вспоминая щекотное прикосновение языка дракона. На ней была надета рубаха мужа. Она выглядела в ней так смешно…Огромная, болтающаяся вокруг тела балахоном… И как же не хотелось ее снимать. Она пахла им… Словно теплые, нежные объятья Рэйнэна окружали ее со всех сторон. Тяжело вздохнув, девушка наконец умылась и, переодевшись, вышла к мужу.

— Зачем мы должны куда-то плыть? — поинтересовалась Тамми, когда Рэйнэн взял ее за руку.

Он вздохнул и подвел ее креслу. Мягко нажав на плечо, заставил сесть.

— Мы плывем на остров Торгос. Там находится аббатство «Ордена Тьмы». Тот нож, что оставил твой отец… Его сделал Гэйб. Гэйб знал твоих родителей, они были вместе в сопротивлении, готовившем свержение моего отца. Помнишь, я говорил тебе, что их предали?

Тамми кивнула головой. Теперь она сидела тихо, как мышка, не отводя глаз от напряженного лица мужа.

— О планах повстанцев узнали из письма, которое твой отец писал соратникам из темного братства. Письмо передал один из монахов.

Тамми нахмурилась, а потом осторожно спросила:

— Предатель? Ты думаешь, он до сих пор там? Рэйнэн задумчиво потер рукой подбородок.

— Думаю, да. И я с его помощью надеюсь выйти на след тех, кто выпустил сморгов и пытался тебя убить.

Рэйнэн выругал себя, заметив, что после его слов жена вздрогнула и сжалась.

— Те… — он долго подбирал слово, что бы оно не выглядело откровенным ругательством, — двое, что на тебя напали… Им заплатили. И еще. Твоя служанка мертва.

Тамми зажала ладонью рот, не удержав вырвавшегося из нее возгласа ужаса.

— Айра?

— Айра, — подтвердил Рэйнэн. — Она умерла в почтовой карете, когда пыталась покинуть пределы города. Проклятие отсроченного действия. Тот же почерк, что и с ядом, которым тебя пытались отравить.

Тамми не поняла его последней фразы. Отравить? О чем он?

— Тот кувшин в твоей комнате, что опрокинул Тень… Там был яд.

Тамми вдруг стало страшно. Мысли стали метаться в ее голове, поднимая в душе волну паники. Выходит, во дворце остался кто-то, кто желает ее смерти. Хотя, если Айра мертва, а на нее напали, то злодей где-то рядом. Видя, что жена напугана его словами до дрожжи, Рэйнэн поднял ее из кресла и, обняв, прижал к себе.

— Не бойся, все будет хорошо. Я обещаю.

Уткнувшись носом в его рубаху, Тамми хотела только одного, чтобы он подольше не размыкал своих объятий. Она мечтала об этом с самого пробуждения. Стоять вот так, в кольце его крепких рук, знать, что они согреют, защитят, прогонят страх. Страх? Смешно… Еще недавно она боялась его, считала чудовищем, демоном, монстром. А теперь… Кем она считает его теперь? Кто он для нее теперь? Почему так плохо и хочется плакать оттого, что он сердится на нее? И почему так спокойно и светло, когда он рядом? Душевные метания Тамми прервал Рэйнэн.

— Нас ждут. Пойдем.

Прочертив руну перехода, он потянул ее за собой в портал.

Тьма мягко выпустила их в порту. Первое, что бросилось стихийнице в глаза — это невероятное количество воинов, стоявших плотным строем и преграждающих все возможные подходы к причалу, возле которого был пришвартован огромный корабль. Из оцепления вышел человек и направился к императорской чете.

— Корабль тщательно досмотрен, Ваше Величество. Можно подниматься на борт, — отчитался новый начальник императорской стражи.

Тамми опустила глаза, на душе было так серо и пасмурно, словно на смену лету пришла холодная дождливая осень. Ей было невыносимо стыдно. Отчего-то казалось, что глаза всех воинов в оцеплении устремлены сейчас на нее, и во взгляде их лишь неодобрение и немой укор. И этот, с виду спокойный, капитан, просто не подает виду, но тоже считает ее виновной в том, что случилось с его предшественником. Все ее поступки только причиняли вред окружающим. Рэйнэн был прав, она ведет себя, как ребенок. Глупый, несмышленый ребенок. Что с ней случилось? Куда делась ее рассудительность и осторожность? Как же ей хотелось провалиться, исчезнуть куда-нибудь, стать невидимой.

— Что же ты не смотришь на море? — вдруг спросил ее Рэйнэн.

Тамми проводила взглядом покинувшего их мужчину и тоскливо посмотрела на остальную охрану.

— Что будет с тем человеком?

— С каким человеком? — Рэйнэн удивленно разглядывал очень странно ведущую себя с утра жену.

— Капитан, которого вчера арестовали. Что с ним будет? — напряженно поинтересовалась Тамми.

— Это решит суд, — Рэйнэн потянул Тамми в сторону корабля, не желая более говорить на столь неприятную для него тему.