Две сотни секир

Хватило одной щепотки любимой орочьей специи. Связанный Хирд распахнул глаза и принялся верещать.

– Не трогайте меня! Прошу, не нужно меня трогать!

– Никто и не собирался, - ответил ему лейтенант.
– Видели мы, что от таких прикосновений с тобой бывает.

– Ты уж извини, друг, - сказал я.
– Развязать тебя мы сможем только после того, как ты расскажешь нам все. В подробностях. Начиная с того момента, как мы оставили вас с Орнаттом на въезде в Арншелл.

Успокоив пленного, мы аккуратно переместили его на одно из лежачих бревен. Выстроившись перед ним, отряд начал слушать рассказ Хирда.

– Когда появились имперцы я дрогнул, - срываясь на фальцет сказал торговец.

– Я сам по себе - человек спокойный, но не всегда могу удержать внутри того... Второго.

– Прямо как наш славный командир, верно?
– подмигнул мне Васт. Я лишь отмахнулся от лейтенантских острот.

– Как ты вообще стал таким?
– спросил я Хирда.

– Я не становился, - угрюмо ответил он.
– Всегда был таким, сколько себя помню. Ни в одном городе, деревне или даже вшивом лагере мне не было места. Гнали отовсюду, когда вскрывалось то, что было покрыто тайной. Каждый лиходей, что видел во мне беззащитного торговца, ставил целью грабеж или пакость похуже. Угроза жизни - именно то усилие, что открывает зловещий затвор.

Я сравнил процесс, что превращал Хирда в разъяренного зверя с тем, что происходило со мной. В моем случае, надвигающаяся опасность тоже могла быть тем самым тумблером, выключающим контроль над персонажем. Вот только вместо шерсти и клыков, арсенал Рогира пополнялся смертельной точностью, нечеловеческой скоростью, силой и реакцией.

– Раз уж мы отвлеклись от насущных проблем, - выдержав паузу, продолжил я.
– Объясни, почему ты решил присоединиться к нам, еще до событий в Мардвике?

– Хотел выжить. Я не лгал, когда говорил, что на деревню напали. Просто упустил несколько деталей. Часть северян пали жертвами моей оборотной стороны. Видимо из-за этого они не дрыхли пьяным сном как обычно, а стояли на стреме. Страх здорово отрезвляет.

– Ты можешь это как-то контролировать?
– вступил в диалог Дагзетт.

– Раньше мог... Но с каждым обращением мне становится труднее. Этот проклятый зверь будто хочет, чтобы я навсегда исчез, а он смог наслаждаться бесконечным контролем над собственным обличием, - он вытер связанными руками испарину со лба.
– Когда вы нашли меня в хижине, я боролся с чудищем, чтобы не причинить вред. Если бы я отпустил эти чертовы поводья в собственной голове... Было бы гораздо хуже.

– А куда подевались гвардейцы?
– спросил Васт.
– Помимо тех бедолаг, ставших жертвой Орнатта, мы никого не нашли.

– Убежали, ясное дело, - ответил Хирд.
– Мой внутренний зверь не любит пыток.

Подчеркивая недоверие, лейтенант посмотрел на торговца с ярко выраженным прищуром.

– Я ничего им не выдал, - сказал пленник.
– Понимаю, что вернуть хотя бы часть вашего доверия будет сложно, но поверьте - солдаты Империи ушли ни с чем.

Я задумчиво почесал затылок. Тот факт, что часть гвардейцев осталась в живых, говорил об одном - они наверняка доберутся до Дейренхолла и сообщат обо всем случившемся. Но что с того? Мне порядком надоели мысли о лысом чародее и его прихвостнях. Если нам суждено встретиться еще раз - пускай. Мы будем готовы.

Молча вынув орочий клинок из ножен, я одним движением рассек путы, что связывали руки Хирда. Высвободив и его ноги, я помог ему подняться.

– Ни один член нашего отряда не причинит тебе вреда. Если у тебя получится отыскать в мошонке пару затерявшихся яиц, то можешь присоединиться к нам и попробовать побороть своего внутреннего демона. Если нет - дадим тебе немного припасов и... Скатертью дорога.

Дагзетт одобрительно кивнул, Сарг громко присвистнул, а лейтенант Васт уронил челюсть от моих слов. Завидев суровую физиономию Рогира, никто не рискнул оставить комментарий.

– Неужели вы не боитесь, что я могу вновь превратиться? В дороге можно встретить много опасностей.

– Перед тобой стоят самые бесстрашные сукины дети материка!
– проорал лейтенант.
– О какой боязни ты говоришь?

– Если что пойдет не так, - вклинился Плоский Урд.
– Командир у нас тоже обращаться умеет.

Лагерь мы сняли меньше чем за час. Когда полуденное солнце взошло над окрестностями, отряд уже миновал пшеничные поля, направляясь к оставленному на побережье судну. С нами не было бравого старосты, но за период предыдущего морского путешествия, Ингольд неплохо поднатаскал Васта в управлении карви. Большую часть времени, лейтенант, как и прежде, тратил на разукрашивание воды в цвет собственного завтрака. В борьбе с рвотными позывами не помогали ни алкоголь, ни чудные лекарства Орнатта, ни издевки Шила.

Под крики ругающегося на гребцов Васта, мы прибыли в гавань Мардвика. Усыпанное звездами ночное небо уже начало бледнеть, проигрывая сражение утреннему светиле. Весь следующий день мы потратили на отдых. Васт с Шилом травили байки об их совместных похождениях, чем здорово подняли настроение всему отряду. Один лишь Хирд, погруженный в собственные мысли, проводил большую часть времени с угрюмым лицом.

Дагзетт, благородная душа, как и я проникся историей бедного торговца. Рассказами о чудесных исцеляющих процедурах шамана Джата, он перевел терзаемый демонами дух Хирда в режим спокойствия. Я же пока с трудом верил в то, что по возвращению в ставку смогу разобраться с собственной проблемой. Но в такие моменты, остатки моей связи с прошлой, реальной жизнью, приходили на помощь. Ведь от пусть и супер-реалистичной, но все же игры, ожидать можно было чего угодно.

Грустный оборотень смог удивить нас еще раз, поскольку оказался отменным рыбаком. Отыскав в заброшенной рыбацкой хижине удочку, Хирд обеспечил отряду сытный и вкусный ужин. Похлебка из морской сельди всем пришлась по вкусу.

– Как же завораживает это поварское искусство, - завел в очередной раз свою шарманку лейтенант, наблюдавший за тем, как приготовивший похлебку Хирд, раскладывает очередные порции по мискам.
– Превращать простые продукты в кулинарный шедевр, от которого слюни текут рекой... Достойное ремесло.

– Черт тебя дери, Васт, - едва сдерживая смех, сказал я.
– Еще одну твою будущую профессию я точно не переживу.

После вечерней трапезы все смогли насладиться глубоким сном. Дорога до ставки Карак-Лухон прошла спокойно. Никаких опасностей по пути мы не встретили. Только протяжный волчий вой, во время короткой остановки, смог потревожить ездовых товарищей, что вторили ему, не давая отряду отдохнуть.

С первыми лучами согревающего степного солнца мы подошли ко входу в убежище наших зелеконожих союзников. Взамен тех двух здоровяков, что сторожили вход во время моего первого посещения ставки, врата стерегли десять бойцов в полных доспехах. В моем сердце затаилась тревога.

– Приветствуем тебя, сын вождя!
– воскликнул один из стражей, снимая шлем.
– Рад видеть вас всех в добром здравии.

По вытянутой голове я узнал в нем метателя копий из отряда Дагзетта. Багмор изобразил натянутую улыбку, обнажив короткие клыки, но актер из него был никудышный.

– Приветствую тебя, друг, - ответил Дагзетт.
– Во имя степного духа, скажи, что Морнаг и Баргур уже вернулись домой с лекарством.

– Вернулись, Дагзетт, - ответил страж и взглянул на меня.
– Арви с Окиной говорят, что травы помогают.