Двойник

– Мы не берем, - Дайр садится рядом с женщиной, хмуро глядя на меня и теребя свою бородку.
– Как тебя зовут и сколько тебе лет?

– Вест Грейер, - мои слова как пули. Должны быть. До сих пор была вероятность, что меня выпроводят.
– Мне пятнадцать, и я не слишком молода.

– Значит, не завершила еще свое назначение?
– хрипло говорит он.

– Нет. Еще нет, - мои руки сжаты в кулаки на столе напротив меня, поэтому я убираю их со стола и сажусь на них.

– С чего бы тебе хотеть стать страйкером, если тебя в любой момент могут активировать? Дети твоего возраста слишком заняты, готовясь убить своего Альта, чтобы заботиться о чем-то еще. И правильно делают. Одна промашка, когда выполняешь контракт страйкера, также смертельна, как и при выполнении собственного назначения.

Я киваю.

– Я это знаю. Я пришла сюда, чтобы стать настолько сильной, насколько смогу. И потому что… - я себя останавливаю. Лица напротив меня - суровые маски, они уже почти решили от меня избавиться, я знаю, что моя боль им ничего не скажет. Может, они даже подумают, что я не могу с ней справиться.
– Ну, и как сказал Бэр, чтобы тренироваться…

Дайр качает головой, его губы сжаты в линию.

– Бэр. Ему надо было подумать, прежде чем посылать ко мне бездействующую, - его голубые глаза блестят как стекло в свете огней.
– Впервые он потрудился вспомнить, что я все еще существую, и то, чем я занимаюсь. Так, что он увидел в тебе такого, Грейер, что побудило его нарушить молчание?

Я моргаю в неуверенности, что он хочет услышать.
– Я не знаю.

Женщина улыбается, что делает ее красивой, но и более пугающей.
– Что знаю я, так это то, что ты даже не представляешь, во что ввязываешься, - говорит она.

– Я знаю, что вы нанимаете страйкеров для убийства Альтов, - говорю я сухо.
– Я знаю, что никто даже не осмеливается говорить о вас, особенно те, кто на самом деле нанимали страйкеров, чтобы убить своего Альта. Также я знаю, что пока вам удается избегать Совета, и что ни одного страйкера никогда не поймали. Иначе они убили бы вас или их, и Совет позаботился бы о том, чтобы мы все это узнали.

– А еще ты не знаешь насчет твоего Альта, твоего собственного состязания, не знаешь, что бы ты сделала, когда дело дойдет до: “убей или будь убит сам”.

Тут она ошибается. Я знаю все об Альтах и состязаниях. Когда это случается со всеми вокруг, это как будто происходит с тобой самим.

– Видишь ли, вот из-за этого-то я и задумываюсь, - говорит Дайр.
– Если ты еще не завершила назначение, откуда нам знать, как ты отреагируешь? Есть шанс, что ты нападешь, а есть шанс, что ты убежишь, а, может, и хуже - оставишь такой бардак, который выведет, наконец, Совет из себя и заставит их что-то предпринять.

– Я и не знала, что, для того чтобы стать страйкером, надо пройти тест и ответить на кучу тупых вопросов, - мой голос становится твердым, как камень.
– Я думаю, достаточно одного того, что меня сюда послал Бэр.

Упоминание имени Бэра заставляет Дайра помрачнеть, мне интересно, почему они больше не друзья. Они оба противостоят Совету и назначениям, оба дают Альтам лучший шанс выжить, даже если занимают по этому вопросу с разные позиции. Та ли это причина, по которой они теперь друг друга ненавидят? Бэр думает, что Дайр заходит слишком далеко, а Дайр считает, что Бэр делает недостаточно?

– Нет никакого теста, - наконец говорит Дайр также холодно.
– Ты не обязана объяснять нам свои причины. Мне просто любопытно.

– Хорошо. Мне нужны деньги.

– Врешь, - тут же говорит женщина.

– Нет, не вру. За это платят лучше, чем на любой работе, которую я могу получить, пока я не завершила, - две части, из которых только про одну я знаю наверняка. Факт, что незавершившим платят меньше, чем завершившим за одну и ту же работу; Слухи, что страйкерам платят больше, чем за практически любую другую работу. Если ты в этом хорош.

– Зачем девчонке вроде тебя так нужны деньги?
– спрашивает Дайр.
– Элитное обучение? Не имеет смысла, если ты собираешься стать страйкером.

– Какая разница, если вы все равно получаете посредническое вознаграждение за каждого клиента? С другой стороны, если я остановлюсь, получив своего клиента, то мне не заплатят. Если все работает так, как я думаю, вы просто отдадите работу другому страйкеру.

Он медленно кивает.

– Близко к правде. Думаю, я просто хочу быть абсолютно уверен, что ты уверена. Знаешь ли, к нам раньше никогда не приходили неактивированные или активные Альты.

Несколько секунд в тишине мы все перевариваем его признание. Понимание того, что я первая не столько опьяняет, сколько лишает мужества.

– Бэр говорит, ты идешь на это, потому что не согласна с Советом, - наконец говорит он.
– Что ты не думаешь, что система всегда права, почему умереть должен этот Альт, а не другой.
– Лишь потому, что Альты не думают, что они способны убить кого-то, не значит, что они не заслуживают шанса жить.

– Но на этом стоит Керш: избавься от слабых.

– Керш стоит на солдатах и войнах. А что насчет того, что делает нас не просто машинами, из-за чего мы остаемся людьми? Равновесие - это благо. Если быть слабым означает неспособность жить с воспоминаниями об убийстве, которое совершил собственными руками, тогда, может, стоит считать слабость благом. Быть достойным должно означать больше, чем быть способным использовать пистолет или держать клинок.

– Если вы на самом деле пытаетесь запарить мне мозги этой темой, то объясните, почему, если сильнейший Альт не выигрывает, а слабейший - выигрывает, вы все равно заставляете слабейшего Альта платить?

Лицо Дайра становится непроницаемым, его глаза выражают насмешку и больше ничего. Как если бы он поскользнулся, но вовремя вернул себе опору, спрятался за яростью, в которой нет места вине. Кого он мог потерять, чтобы смотреть на мир так, и как ему было больно?

– Эй, ты или выживаешь, или умираешь, - говорит он.
– Убей или будь убит. Если только ты не хочешь оставить своей семье свое мертвое тело, чтобы они разбирались с этим и расплачивались. Я беру деньги каждый раз.

Со мной будет так же? Стану ли я такой же жестокой, как он, буду ли я использовать работу страйкера, чтобы отогнать преследующих меня призраков, как делает это он? Будет ли это иметь значение, пока я смогу продолжать?

– Понимаешь ли ты это все, Грейер?
– спрашивает Дайр, возвращая меня к разговору.
– Понимаешь и готова к тому, что тебя ждет, если ты станешь страйкером?

– Да, - я отвечаю на его взгляд.
– Готова.

– Знаешь ли, они тебя возненавидят, если выяснят.

Никакого хождения вокруг да около, просто с этого момента моя жизнь будет разрушена.

– Не только Совет, но также неактивированные, активированные и завершившие. И, в глубине души, тебя возненавидят даже некоторые из Альтов, которые сами нанимают тебя, просто потому, что ты - напоминание им о том, что они не могли сделать. Каждый, кто увидит твои метки, будет знать, что ты обманываешь систему. Что ты убиваешь не во имя высшего блага, а потому, что ты сама это выбрала.