Эффект Холла, или Как меня обманула одна девушка

– Еще как весело! Тебе надо когда-нибудь обязательно сходить. Хотя бы для развития кругозора!

– А ты? Ты часто бываешь в казино? – спросил я слегка настороженно.

– Да нет! Что ты! Моя мама довольно часто бывает в казино. Ну и меня берет с собой, чтоб не скучно было.

– Впервые слышу, чтобы мамы приучали детей к плохому! Или твоя мама казино считает местом для развития кругозора?

– Ничего ты не понимаешь, Леня, в колбасных обрезках. Мама у меня – просто мировая! Таких мам еще поискать надо. И вообще, ты мою маму не трожь! А то в глаз схлопочешь. Ну, например, в левый хитрый глаз, – с удовольствием заключила Лео.

Я посмотрел на нее. Она меняется в одну секунду. Только что она с умным видом рассуждала и была умелым оппонентом в серьезном споре. А сейчас передо мной ребенок из семьи лесных разбойников, готовый в любой момент к драке или смеху до упада. Я улыбнулся. Все-таки иногда так сильно чувствуется разница в возрасте, ведь еще пару лет назад она училась в школе, а теперь отважно сражается в одиночку с этим миром.

– Слушай, Лео. А ты как-то ничего не рассказывала о своих родителях. Кто они у тебя? Ты же с родителями живешь?

– Ну да. С родителями. С мамой и папой.

– Они у тебя ссорятся?

– Иногда.

– Наверно, из-за денег.

– Угу.

– Папа много зарабатывает, и главный вопрос – вопрос распределения? Поэтому и ссорятся?

– А вот и не угадал. Мама – папин начальник. И в доме – главная мама. А папу иногда это достает, и он бастует.

– Вот прикольно! Ни разу такой ситуации не встречал. Значит, мама ходит по казино, а папа чистит на кухне картошку, моет посуду и полы. Такой – в чепчике и в фартучке. А когда мама под утро приходит из казино слегка подшофе, он закатывает ей забастовки на тему, где она шляется по ночам, по каким мужикам и почему она не выкладывает на стол получку каждое пятое число месяца. Во здорово! А-а-ай, – завопил я, потому что коготки Лео впились мне между ребер. – Пусти! Я же рулю. Ты бы еще кусаться начала. Водителей за рулем не бьют.

– Это водителей не бьют. А вреднющих нахалов типа тебя только так и воспитывают, – проурчала Лео. – И вообще, расскажу папе, как ты его чепчиком обзывал, он тебе все колеса попрокалывает.

– Не надо папы! Папы не надо! Отпусти ребра, сейчас врежусь куда-нибудь. Будем в больнице на соседних койках щипаться. Фу-ты, господи, полегчало!

Она наконец ослабила свою хватку.

– А соседние койки – эт-то славненько! Ты куда меня везешь, кстати?

– Ко мне!

– А ты меня спросил? А ну, разворачивай! Я еду домой к папе и маме.

– Ух ты, и я еду домой, – весело заявил я.

– Ты едешь куда хочешь, а мне срочно надо к себе домой. Так что разворачивай свою колымагу!

– За «колымагу» ты мне ответишь, и за больные ребра тоже. Только сейчас доедем, и я с тобой разберусь, – попробовал я пошутить.

– Ничего ты со мной не разберешься, останови, я выйду. Останови, я сказала!

Я припарковался на обочине.

– Лео! Ну, извини. Ты чего?

Я попытался ее обнять, но она легко выскользнула и из объятий, и из машины, перебежала на другую сторону улицы, подняла руку, остановила первую попавшуюся машину и была такова. Я врезал руками по рулю так, что в ответ чуть не вылетела подушка безопасности, нажал на газ, будто хотел утопить педаль в полу, и с визгом рванул с места в противоположную от Лео сторону. Ну не бегаю я за юбками. И вообще, похоже, пора с Лео прощаться, а то стану, как ее папа, в чепчике и передничке.

Подлетев на машине к дому, я затормозил, подняв пыль в воздух. Подождав когда пыльное облако осядет, вышел из машины, посмотрел с тоской на свой дом. Домой не хотелось. Там тихо, спокойно и одиноко. «Леня! Сибарит ты или не сибарит? – спросил я самого себя. – Сегодня, похоже, не сибарит, – ответил я сам себе. – Так и на собственную свадьбу можно угодить, – подумал я. – Надо срочно позвонить какой-нибудь старинной закадычной подруге и пригласить ее на кружечку шампанского. Только будет ли от этого лучше? Не факт. Никогда не понимал девушек. Зачем же так обижаться и реагировать? Ну, неудачно нафантазировал, но что же ее так задело? Что-то в ее семье остается для меня загадкой. Но что? В любом случае это не тема для шуток. И надо было быть поаккуратнее с приколами. А то так жестко – чепчик…»

С этими мыслями я полез в багажник за спортивной сумкой. И тут же увидел ее сумочку, которую перед тем, как зайти в «Пропаганду», она бросила мне в багажник. «Интересно, а у нее деньги есть, чтобы расплатиться с таксистом?» – подумал я про себя. Но что-то мне подсказывало, что она как-нибудь разберется с ситуацией. В конце концов. у нее есть телефон, с которым она никогда не расстается, и безумное количество друзей и подруг, с которыми она всегда болтает по этому самому телефону. Опять же, она всегда может позвонить мне. «Итак, есть повод подождать ее дома», – уговорил я сам себя зайти домой.

Взяв обе сумки – и спортивную и ее, я поднялся к себе, зажег во всех комнатах свет, включил плазму в гостиной. По телевизору, как всегда в ночное время, показывали убийства, насилие, хронику дорожно-транспортных происшествий, отчет об аферах, вымогательствах и о жестокой доле заключенных. По Euronews была хроника из сектора Газа, затем очередные похищения людей в Ираке. По BBC можно было посмотреть на землетрясения и какие-то еще стихийные бедствия. Переключив на канал «Спорт», я увидел отменное мордобитие, называемое спортом. И венчала всю эту красоту сплошная реклама пива. Это уже по всем каналам одновременно. «Лучше бы сплошное порно после двенадцати ночи показывали. Может быть, демографический вопрос бы решили. И никаких двести пятьдесят тысяч рублей за второго новорожденного в семье платить бы не пришлось», – подумал я вяло.

Действительно, после просмотра нашего телевидения не только образовывать семью и рожать детей, но и жить не хочется. А насчет денег создается впечатление, что эти рубли за второго ребенка все равно до дома не донести, потому что по дороге попадешь или под машину, или под нож пьяного пивного алкоголика, которому сегодня не удалось получить взятку.

Вообще, мне кажется, что такое телевидение – исключительно для нашего широкого бедного слоя населения. Людям показывают, что, несмотря на то, что они должны экономить на еде, чтобы было на что купить одежду и дать хоть какое-нибудь образование детям, у них все хорошо, потому что они сидят дома в тепле, а кто-то гибнет там, на улице, или попал под цунами, выехав из страны. И так как кому-то значительно хуже, относительно них нам всем здесь хорошо.

А потому народ не задумывается над тем, что наша страна потенциально – богатейшая страна в мире, что у нас порядка 45% всех мировых запасов газа, приблизительно такие же безумные цифры по нефти и прочим полезным ископаемым. Никто не спрашивает, почему он не чувствует себя от рождения как какой-нибудь шейх, а получает от государства либо шестьсот рублей, либо двести пятьдесят тысяч, если ему круто повезло, и он оказался в семье ровно вторым ребенком.

Мои друзья – успешные люди и оптимисты по жизни – давно не смотрят телевизор, а новости получают из Интернета. Думаю, что не смотреть телевизор и быть оптимистом все-таки связано в наши дни.