Эфирные археологи

«След падения» был заведением необычным. Он изящно балансировал на грани между простонародьем и элитарностью, умудряясь оставаться местом, куда может прийти безработный офицер — но уже вряд ли пойдёт матрос или, напротив, почтенный (в смысле, зажиточный) житель скалы. Как это назвали бы в моих яслях — точное попадание в целевую аудиторию!.. И именно оно гарантировало успешность «Следа падения». За совсем небольшую мзду здешний трактирщик быстро распространил новость о приходе нанимателей среди тех, кто подходил под наши требования.

А требования были, как и в найме с матросами, крайне просты: решительность, смелость — и способность последовать за капитаном в разные авантюры, которые могут оказаться совершенно фантастическими. Это, с одной стороны, сразу отсекало тех, кому хотелось бы мирно ходить на торговце от скалы к скале. А, с другой стороны, подталкивало к нам настолько отмороженных личностей, что надеяться на них было решительно невозможно. И их надо было отсеять ещё на этапе переговоров, а не в полёте, когда замену уже не найдёшь.

Конечно, можно было бы обратиться в местную флотскую контору… И получить некий усреднённый вариант команды: в меру лояльный, в меру умелый, в меру готовый на подвиги… Это вообще приятно, когда за тебя работу кто-то другой выполняет, но когда наступит время последствий — будет поздно сожалеть о том, что не потратил лишний денёк на подбор соратников. Тем более, нам и в самом деле требовался всего день или два, максимум.

Первым успешным кандидатом, что было крайне удивительно, стал механик. Молодой парень, получивший образование всего лишь на помощника механика, тем не менее, отлично разбирался в дирижаблестроении. На несколько десятков вопрос Рубари он ответил не просто полно, но ещё и с дополнительной информацией. Звали парня Шиф (а по папиру Шифернат), и решение трактирщика отправить его к нам казалось на первый взгляд ошибкой — не выглядел он ни решительным, ни особо смелым.

— Почему к нам? — спросил я, когда Рубари, разведя руками, закончил с технической частью.

— Мне сказали, что у вас нескучно. Да и оплата может быть выше… — ответил Шиф и совершенно открыто и искренне улыбнулся. — Вот как-то неинтересно мне просто работать. Если бы я хотел просто работать, остался бы на Кренигане.

Я посмотрел на Танга, и тот пояснил:

— Корабелы Кренигана вспоминаются сразу после корабелов Формора… Но есть и те, кто говорит, что они вообще-то на первом месте.

— Образование получал там же, на Кренигане? — уточнил я.

— Конечно, нет! — парень сделал круглые глаза. — Наши учатся на Форморе и других скалах корабелов. И только так! Это уже второе образование можно получить дома…

— Промышленный шпионаж, да? — догадался я, почему появилось такое необычное правило.

— Что? — не понял парень, почесав нос.

— Я говорю: подглядываете чужие секреты во время обучения? — поправился я.

— Точно так! Догадался, кэп? — надо сказать, Шиф сразу перескочил на «ты». И даже не пытался изображать предельную вежливость.

— Догадался. И чем же тебя не устроила спокойная жизнь? — продолжил я допрос.

— Кэп, ну это же очевидно! Спокойствием! — парень развёл руками. — Я не люблю спокойствие! Я хочу мир повидать. А ещё заработать много денег на собственную верфь! Летая от скалы к скале на торговце, я столько не заработаю!..

Вопросы мы задавали ещё полчаса, но парень оставался цельным в своей позиции — нигде не вылезали несоответствия, нигде не проскакивало ни капли лицемерия или хотя бы смущения. Он действительно был хорошим механиком, а ещё хотел путешествовать и участвовать в приключениях. И его на самом деле не пугала опасность, грозящая его жизни — конечно, если за это ему будут хорошо платить. И оплату он, кстати, просил немаленькую — шесть единиц в день. Выходило почти триста единиц за местный месяц. Но и Рубари, и Араэле убедили меня, что он того стоит.

Следующим специалистом, которого удалось нанять, оказался карго. И доволен его наймом был не столько я, сколько Танг. Я привык считать, что карго — это люди из породы счетоводов или хозяйственников: педантичные, вдумчивые и всегда готовые что-нибудь быстро припрятать для пущей сохранности. Возможно, и в свой карман.

Когда же я смотрел на нашего карго, у меня прямо-таки создавалось ощущение, что его мать должна была родить близнецов, но они срослись так, что в результате получился один человек. Два с лишним метра роста — при этом с очень мягкой походкой, поджарый, широкоплечий и постоянно хмурый. И просил он, кстати, весьма нескромный оклад, но мы не пожалели. И я не пожалел, потому что Танг так умоляюще на меня смотрел, что невозможно было ему отказать. И только когда я согласился, и наш силовик принялся расспрашивать здоровяка, которого звали Илен — лишь тогда я понял, чем тот Тангу так приглянулся.

— Где служил?

— Экспедиционный корпус, — немногословно ответил Илен.

— Серьёзно! — кивнул Танг. — Ходил в пески?

— Ходил…

— И как?

— Дерьмо…

— Да, тут не поспоришь.

В общем, в одном лице с карго мы заодно наняли ещё и абордажника, который нигде, правда, этого не выпячивал, просто молча задирая стоимость найма до восьми единиц в день. Потому, наверно, и просидел в «Следе падения» почти всю весну — никто не брал.

Больше всего я намаялся с рулевым. А всё потому что никто, кроме меня, его бы подобрать не смог. Из пятнадцати кандидатов я вынужден был остановиться на том, который, казалось бы, меньше всего подходил под наши требования. Ну как бы под наши требования явно не подходили женщины — и все очень удивились, когда вместо очередного мужчины мы внезапно увидели девушку в мужском платье.

Звали эту суровую барышню Вера, но она была не из двадцать третьих яслей — просто звучание имени совпадало. Вере было восемнадцать местных лет (ближе к тридцати по земным меркам), но за её плечами было уже много всякого дерьма. И она его даже не пыталась скрыть. Несмотря на внешнюю привлекательность, один её взгляд сразу останавливал любого выпивоху от попыток подкатить с неприличным предложением. А едва заметная полнота была вызвана отнюдь не перееданием, а тем, что под её кожей скрывались неслабые мускулы.

— Ходила с мародёрами?

— Кэп, я пока что ходила только с мародёрами! И ещё немного с торговцами, которые тоже мародёры! — голос у девушки был низкий, отрывистый. — И ещё ходила с мародёрами на торговцев, и ходила с мародёрами на мародёров… И даже сама водила торговца, который был мародёром. И если бы не лядский Анкен, который меня подбил, продолжала бы ходить на своём эфирном корабле…

— А почему к нам решила пойти? — уточнил я.

— Я люблю хорошие дирижабли, а ты выглядишь, как мудак! — ответила она, прямо-таки просияв в лице.

Я поглядел на офицеров и Араэле, но у тех были не менее растерянные и вытянувшиеся лица от столь необычного объяснения. Наша растерянность вызвала у Веры искреннее веселье, которое она заглушила большим глотком пива.

— У мудаков всегда хорошие дирижабли, кэп! — пояснила она. — Что ни хороший корабль — то капитан-мудак. Верная примета!

Мне потребовалось запить и переварить эту информацию… Но поразмыслив над тем, что сейчас выдала девушка, я понял, что она провоцировала всех намеренно. Может быть, ей было важно, чтобы будущий капитан легко переносил крепкие словеса в свой адрес. А, может быть, и вовсе старалась не связываться с теми, кто слишком быстро оскорбляется. Впрочем, вполне возможно, она ждала какого-то определённого ответа от меня? Определённо ждала, поэтому я не стал с ним тянуть.