Его Медвежество и прочие неприятности

Смена позиции прошла быстро – в его руках она ничего не весила. Бьерн легко поднимал ее на согнутом локте, пряча смущение от восторженных восклицаний за неловким «Ты просто очень маленькая».

«Расставь ножки шире… О, Творе-е-ец, насквозь мокрая…» - самый настоящий визуал, он любил наблюдать и заводился от крохотных мелочей, будь тот соскользнувшая с плеча бретелька пеньюара или ненавязчиво продемонстрированная ложбинка между грудей. И плевать, что декольте почти все скрывало. А уж когда на теле не оставалось одежды…

– Благородная лэрди, нам стоит сделать перерыв, Вы устали.

Скрипучий голос казначея вернул на грешную землю.

«Ты просто глупая женщина и твое место не за счетной книгой, а в постели лэрда. Иди же к себе в комнату дожидаться господина, и пусть он тебя выдерет ещё раз, если не хватило ночного рандеву» - перевела для себя Валерия.

После того, как Бьёрн объявил, что она вольна участвовать в финансовых вопросах замка, если этого пожелает, отношения с Маркусом натянулись до треска. Казначей так ядовито шипел «благородная лэрди», что будь Валерия чуть впечатлительнее, отравилась бы непременно. И его абсолютно не впечатлили несколько предложений, способных сэкономить пару-другую сотен золотых для строительства.

– Пожалуй ты прав. На сегодня закончим, - Валерия поднялась из-за стола.

Она действительно устала. А если быть честной – чувствовала усталость постоянно.

То, что делал с ней Бьерн, и сколько раз он это делал… Торопливо отложив исчерканный лист в сторону, Валерия покинула комнату. Ещё когда их близость только набирала обороты, она поняла, что мужу мало одного раза. Но чтобы каждую ночь и всю ночь…

«Я сегодня совершенный зверь… Лери, останови… не могу сам… не могу…» - стонал под судорожные толчки, но разве возможно произнести «хватит»? Да, он был зверем. Жадным до ласки, и отчаянно тоскующим по нежности. Таким диким сначала, и убийственно осторожным - потом. Ее грудь была облюбована и распробована, а на теле не осталось ни одного неотмеченного поцелуем уголочка. Бьёрн как будто заново открывал для себя ее тело. С тщанием дотошного исследователя подмечал и запоминал любую реакцию, чтобы потом безжалостно использовать в своих целях.

«Прости, буду аккуратнее тут…» - легонечко целовал и дул на темный синяк. Кожа внутренней поверхности бедра оказалась слишком чувствительной к страстным поцелуям.

«Тебе нравится, - довольно урчал, впервые доведя ее пальцами до яркой вспышки оргазма, - мне тоже - ты очень вкусная, - медленно слизывал прозрачный сок, удерживая ее взгляд, - такая сладкая… - целовал, осторожно наполняя ещё сжимавшееся от удовольствия лоно.

Это походило на какое-то эротическое безумие. Валерии казалось, что подобное возможно только в книгах, и даже самое яркое пятно в личной жизни – первая любовь – не казалась ей такой уж любовью. Она хотела все, что делал с ней Бьерн. Принимала его страсть с радостью, удивляясь беспокойству в янтарных глазах, когда он вдруг весь замирал, пристально вглядываясь в ее лицо.

«Не хочу сделать больно… Ты слишком маленькая» .

Конечно, он делал больно. Но эта была самая сладкая боль на свете, когда в начале их близости все внутри подстраивалось под крупного мужчину. Валерия ждала ее, а еще сама без стеснения изучала своего мужа.

«Ты боишься щекотки?! – изумлению не было предела. Огромный и каменный на вид мужчина чуть не сбросил ее с себя, стоило пальцам очутиться ближе к подмышкам. Бьёрн мило ворчал о допустимых слабостях, но воспользоваться своим открытием Валерия больше не пыталась.

«Какой нетерпеливый Мишка…» - шептала, обдавая напряжённый ствол горячим дыханием. Бьёрн сходил с ума по оральным ласкам. Валерия была совершенной неумехой, да и размер такой огромный… но под ее губами муж взрывался потрясающе быстро. А потом отыгрывался, уже зная, что она может кончить несколько раз, сидя лицом к лицу.

«Большие лапки…» - восторгалась, складывая их ладони вместе. Пальцы Берна оказались длиннее на две фаланги, а еще он совершенно принял свое прозвище, или, по крайней мере, сделал исключение для нее.

И вполне возможно, что они просто не выползали бы из комнаты, но стройка не терпела задержек, а ее муж был слишком придирчив, чтобы пустить дело на самотёк. Может, и к лучшему, а то между ног саднило бы ещё больше.

Валерия неторопливо поднималась в свою комнату. Как ещё дорогу сюда не забыла? Ночь она проводила в объятьях мужа, и днём, если он был в замке, находилась рядом. Бьерн отдал распоряжение о подготовке их отдельной не запирающейся ключкольцом спальни, и перед Дорис было ужасно стыдно, но Валерия утешала себя мыслью, что служанка все-таки не одна. За ширмой появилась вторая кровать – для Мари.

– Госпожа! – ее появление было встречено бурно. Надо будет с обеими женщинами в Диплог съездить, а то совсем заскучали. Вместе пройдутся по лавкам – после карт-бланша на реставрацию замка Валерия решила начать с малого и заняться библиотекой. Стеллажи давно пора заменить, да и стены с потолком нуждаются в ремонте.

– Хватит на сегодня расчетов, - улыбнулась подхватившимся служанкам, - Мари, ты скоро гобелен вышьешь. Может – прогуляемся?

Девушка бросила тревожный взгляд на дверь. Слав не сдавался - караулил любимую на каждом шагу. Валерия незаметно сводничала и порой под пустяковым предлогом просила юношу сопровождать их. В обществе других женщин девушка чувствовала себя не так скованно, но все же предпочитала держаться подальше.

– Госпожа, мне нужно закончить работу.

Валерия вздохнула – бесполезно. Тут бы психолога хорошего надо, а у нее в арсенале только про мужчин с Марса и несколько журнальных статеек об отношениях.

– Точно не хочешь?

– Не хочу...
– девушка ещё раз глянула за ее плечо и вдруг решительно вздернула подбородок.
– Госпожа! Слав хороший… И ему нужна хорошая девушка, а я… Простите.

Стремительно поклонившись, Мари бросилась прочь из комнаты. Вот тебе раз… Сводничество оказалось не таким уж незаметным.

– Не сердитесь на нее, моя лэрди, - тихо произнесла Дорис, - Мари честная девушка и понимает, что никогда не сможет дать юноше того, что нужно всем мужчинам.

– Я не злюсь… - в тон ей ответила Валерия, - мне просто очень жаль.

– Как и мне, - Дорис о чем-то задумалась, хмуря темные брови, но потом решительно нырнула рукой в карманчик у пояса.
– И вот ещё что… - вытащила крохотный, размером с палец, флакончик, - сок молодого сухопута. Я ведь обещала.

Валерия смотрела на протянутую ей граненую бутылочку. За прозрачным стеклом плескалась темно-алая жидкость. Ещё месяц назад она без раздумий капнула бы в чай положенные десять капель. Самая надёжная защита от беременности. На его основе делают настойку, провоцирующую выкидыш… Рука сама легла на живот. А вдруг… Вдруг там уже маленький? После того, что делал с ней муж... И в голове мелькнул образ крепкого малыша - вот бы мальчик! И чтобы копия отца.

– К-хм, спасибо, Дорис, я… - Валерия запнулась.

– Не надо уже, да? – женщина едва заметно улыбнулась, пряча флакончик обратно. – Может, оно и к лучшему. Слуги шепчутся, что их господин влюблен без памяти. Какой уж тут монастырь…

Щекам стало жарко, но боль коротким уколом напомнила о себе. Бьерн каждую ночь шептал «моя», но никогда – «люблю».

– Им-то откуда знать? Мне он этого не говорил, - пробормотала, отходя к окну.

– Мужчины, что с них взять. Мир гореть будет, а им признаться боязно, - служанка опять вздохнула, и Валерия вместе с ней. А ведь как она все-таки мало знает о человеке, ставшем ей близким быстрее прочих. Не биографию – жизнь Дорис была простой и до определенного момента даже счастливой. Другое – более личное. О чем мечтала, кого любила, какие строила планы…