Эхо забвения

Направился к кассе. Почти сразу появилось странное ощущение. Как будто все смотрели. Каждый, кто был в магазине. Мужчина у полки с хлебом, женщина с ребёнком у стеллажа с молоком, кассирша, задумчиво листавшая журнал, даже охранник у выхода. Их взгляды будто цеплялись за спину, скользили боковым зрением, изучали, запоминали.

Дышал глубже, делая вид, что не замечаю, но пальцы крепче сжали ручку корзины.

Это просто паранойя.

Просто нервное напряжение.

Кассирша что-то сказала, но я не слушал. Вытащил из кармана несколько смятых купюр, кинул их на кассу, не дожидаясь сдачи. Быстро сгреб покупки, запихивая их в пакет.

Вышел из магазина быстрым шагом, почти на грани бега. Холодный воздух резко ударил в лицо, но не освежил — в груди всё ещё сжималось. В спину тянулось ощущение, что меня провожают взглядами. Все. Каждый, кто был там. Будто знали, что у меня в сумке.

Кинул пакеты в багажник, хлопнул крышкой так резко, что по пальцам раздался глухой удар. Сел за руль, вытащил ключи, вставил в зажигание.

Двигатель завёлся с тяжёлым рывком, вибрации прошлись по рулю, по ногам. Машина тронулась, плавно выворачивая с парковки.

В глазах будто мошки. Чёрные точки, прыгающие на периферии зрения. Голова мутная, мысли цепляются друг за друга, не складываясь в цельное. Всё плыло, но не как от усталости.

Какая-то хрень происходит.

Минут через десять подъехал к дому. Остановился, выдохнул, пытаясь прояснить голову. Мошки перед глазами уже чуть рассеялись.

Накинул сумку на плечо, достал пакеты из багажника. Пластиковые ручки врезались в пальцы, но он не обратил внимания. Двор был светлый, тишина звенела.

Поднялся на крыльцо. Дверь тяжёлая, старая. Потянулся к ручке и толкнул.

Внутри светло. Шторы везде открыты, дневной свет заливает комнаты, делая их почти уютными. Почти. Пыль всё ещё оседает тонким слоем на мебели, в воздухе чувствуется застоявшийся запах пустого дома.

— Макс! — крикнул в глубину коридора.

Тишина.

Пакеты поставил на кухонный стол, сбросил сумку на стул. Может, он где-то наверху.

Поднялся по лестнице, ступени скрипели под ногами. Первым делом заглянул в его комнату.

Пусто.

Перешёл к своей — нет.

Родительская спальня — тоже.

— Макс! — позвал ещё раз, громче.

Ничего. Тишина.

Дома его не было.

Ладно. Может, скоро придёт.

Спустился вниз, взгляд машинально скользнул по кухне. Пакеты на столе, сумка бесформенной грудой лежала на стуле. В воздухе висела тишина.

Нужно воспользоваться моментом и позвонить Тому.

Набрал номер. Гудки тянулись долго, раздражающе медленно. Прикрыл глаза, прислушиваясь к шуму за окном. Ничего. Ни шагов, ни знакомого силуэта.

Макса нигде не было.

Телефон щёлкнул, в динамике послышался голос Тома:

— Алекс?

Горло пересохло. Внутри всё сжималось, как туго закрученная пружина.

— Том… — почти шёпотом, срывающимся, паническим. — Я… нашёл у себя в номере раздвижной ключ. В крови.

Тишина на другом конце. Секунду. Две. Будто он не знал, что ответить.

— Твою мать, Алекс… — голос Тома стал ниже, жёстче. — Ты уверен?

Сжал телефон крепче, глухо выдохнул, прикрыв глаза. В голове всё ещё пульсировала картина — металл, засохшие пятна, ощущение липкой, въевшейся в пальцы крови.

— Да. — Голос сорвался, а дыхание вдруг стало слишком тяжёлым.

— Слушай, может, тебе лучше приехать? — предложил Том, голос твёрдый, но в нём звучала настороженность. — Есть ещё новости?

Открыл рот, чтобы рассказать про Макса, но в последний момент резко передумал. Не стоит так сразу. Ещё слишком рано, сам до конца не разобрался.

Молча потянулся к сумке, потянул молнию, начал копаться внутри. Двигал вещи, рылся глубже, перебирал каждую деталь. Телефон прижат к уху плечом, а пальцы шарят по тканям.

Ключа нет.

Замер.

Сердце глухо ударило в грудную клетку.

Вывернул всё наружу — одежда рассыпалась на полу, кошелёк, зарядка. Всё на месте. Кроме ключа.

В трубке Том выдохнул:

— Алекс? Ты здесь?

Гудение в ушах, ладони вспотели, взгляд метался по полу, по сумке, по разложенным вещам. Ключа нет. Его просто нет.

— Чёрт… — выдохнул, и в следующую секунду резко обрубил разговор: — Я перезвоню.

Выключил телефон, уставившись в хаос перед собой.

Куда он делся?

Щелчок.

Входная дверь распахнулась.

Резко повернул голову. В дверном проёме стоял Макс. Спокойный, невозмутимый, будто ничего необычного не происходило.

Я посмотрел на него, потом на хаос разбросанных вещей перед собой. Одежда, кошелёк, пустая сумка. Макс сделал пару шагов вперёд, осмотрел беспорядок, затем лениво спросил:

— Потерял что-то?

Прокатил языком по зубам, быстро огляделся по сторонам. Ключа нигде не было. Поймал его взгляд, качнул головой.

— Нет. Просто вещи разбираю.

Макс медленно перевёл взгляд на валяющуюся на полу одежду, снова посмотрел на меня. Бровь чуть дёрнулась, уголок губ тронуло что-то похожее на усмешку.

— На полу?

Пожал плечами, пытаясь не выдать внутреннего напряжения. Макс скользнул по мне взглядом, затем спокойно спросил:

— Всё забрал?

Кивнул, быстро подбирая вещи, чтобы скрыть беспорядок. Он кивнул в ответ, ненадолго задержав на мне взгляд, будто что-то взвешивал в голове.

— Тебе куда-то надо сегодня? — спросил он.

— Нет. — Ответ прозвучал быстрее, чем я успел подумать.

Макс кивнул, затем усмехнулся.

— Тогда надо приступать.

Я нахмурился, не сразу поняв, о чём он.

— К чему?

— К уборке, — спокойно пояснил он. — Эта грязь меня уже давно раздражает.

— Точно, — кивнул я, выдыхая.

Начали с первого этажа. Макс направился на кухню, а я остался в гостиной. Взял мешки для мусора, собрал с журнального столика старые газеты, пустые бутылки, обрывки упаковок, смятые салфетки. Запах пыли смешивался с затхлым воздухом, пропитавшим старый диван.