Элирм VII

Это помогло. Позволило сменить тактику на более безопасную.

Так, поминутно нагибаясь, приседая и прячась, краткими перебежками мы пробирались от одного укрытия к другому, стараясь как можно чаще избегать открытых пространств. Металлический контейнер, груда мусора, проржавевшая цистерна, перевернутый грузовик с мороженым, вставший дыбом участок дороги и наконец эстакада. Рассеченная громадными трещинами, но в то же время вполне устойчивая, чтобы пройти понизу и скрыться от «глаз» надоедливых вертолетов.

Далее, спустя километр, мы дошли до развязки и повернули направо. Оказались в черте города и заодно убедились, что при должной осмотрительности добраться до выхода не так уж и сложно. Хотя бы ввиду того факта, что с некоторых пор в наше уравнение добавилось множество переменных, а именно — другие участники рейда, также вступающие в город со всех сторон.

Лично я не сомневался, что в конечном итоге командующие «Легиона» отзовут поисковые отряды и сконцентрируют все свои силы у самого центра, однако конкретно в данный момент этого не происходило. Наоборот. Они распыляли ресурсы на почти два десятка направлений и тщательно исследовали каждый закоулок, каждый район.

Волей-неволей некоторые из наших «коллег» все-таки переключали внимание на себя. Оказывались в пределах визуального наблюдения и, сами того не ведая, уже дважды помогли нам избежать нежелательных встреч.

То же самое произошло и сейчас.

Практически касаясь плечами стены из воды, мы едва успели завернуть за угол дома, как неожиданно увидели впереди засаду. Почти два десятка вооруженных до зубов солдат, которые непременно бы нас уничтожили, если бы не одно «но»: ровно в этот же самый миг в нескольких сотнях метров левее прозвучал мелкомасштабный взрыв, вслед за которым, заваливаясь и рассыпаясь, рухнул целый небоскреб! Выпустил веер обломков, проломил здание спорткомплекса с законсервированной внутри ордой мертвецов и в конечном итоге просто-напросто «смахнул» в сторону наших врагов, так неудачно разместившихся на пересечении улиц.

Разумеется, я не был уверен в этом наверняка, но интуиция упорно твердила, что это дело рук либо Ады, либо Эстира. Хотя склонялся я скорее к последнему. Только его шаманское высочество было способно запустить цепную реакцию из случайных событий, в результате которых происходило нечто эпичное. Самая настоящая катастрофа, резко меняющая правила игры и, по сути, становящаяся той самой последней соломинкой, с хрустом ломающей спину верблюду.

Более того, маневрируя среди уцелевших бедолаг и ощущая злобную отдачу оружия, мое разыгравшееся воображение уже вовсю рисовало вполне четкую картинку, на которой усатый вредитель справился с задачей при помощи всего одной плазменной мины. Подкрутил таймер взрывателя, сунул ее в глубокую трещину у основания стены и бросился к Герману, нервно суетящемуся чуть вдалеке.

Следом, вместе с чудовищным грохотом их накрыло облаком пыли, сквозь которое я «услышал» радостный голос:

— Красавчик, Глас! Куда теперь?

— Теперь, многоуважаемый танк, нам предстоит одно крайне рискованное мероприятие! Необходимо устроить кровавое месиво и реквизировать у вояк кое-какую спецтехнику!

— Хорошо. А что насчет Влада, Гундахара и остальных? Ты их чуешь?

— А то, — хитро улыбнулся шаман. — Чую, еще как. Вот только точное направление определить не могу, ибо из-за обрушения стоэтажного здания у моей икс-хромосомы вдруг разыгрался топографический кретинизм. Кстати, если я скажу, что его неупокоенное благородие благоухает детским шампунем, ты мне поверишь?

— Знаешь, после того как ты отпугнул того здоровенного скорпиона, тупо на него блеванув, я готов поверить любому твоему бреду.

— А вот тут, мой большой накачанный друг, как раз-таки никакого бреда и нет. Скорпионы просто крайне консервативны в этом вопросе и за бог его знает сколько лет эволюции так и не научились любить алкоголь. Иными словами, они его на дух не переносят. Стыдно не знать.

— Стыдно — это продавать меня в рабство сумасшедшему роботу.

— Нижайше склоняюсь перед вашим гордым анфасом и со слезами на глазах прощу прощения. И вообще, ты еще долго намерен дуться? Все же в итоге получилось как надо!

— А было бы лучше, если бы предупредил.

— И как бы, по-твоему, я это сделал, если это была спонтанная импровизация? Блистательное озарение, снизошедшее на меня с самых радужных высот омниверсума. Причем без помощи моей дражайшей бабули…

— Вайоми, ты чего застыл?

Голос Гундахара вернул меня обратно в действительность. На запыленную улицу со сгущающимися сумерками и трупами под ногами.

— Герман и Глас где-то рядом, — ответил я. — Пробираются к выходу.

— Рад за них. Однако у нас и без этого куча проблем. Стена снова пришла в движение.

Развернувшись вполоборота, я бросил взгляд на гигантскую плавно перетекающую толщу воды. Заглянул за горизонт ее мрачной поверхности и, как и в предыдущие два раза до этого, увидел повторяющееся послание — едва различимый силуэт Диедарниса по ту сторону. Стоя во весь рост и умиротворенно улыбаясь, он поднимал искалеченную ладонь в прощальном жесте и медленно «уплывал» назад, пока не терялся во тьме. Так, словно он снова погружался на дно, однако на этот раз навсегда. И что странно, но наблюдая за ним, на меня накатывали чуждые и отчасти противоречивые эмоции, которые в обычных условиях я не испытывал.

Не знаю почему, но в эти краткие мгновения я был благодарен ему. Казалось, будто бы именно сейчас, когда уже поздно и обратного пути нет, я наконец-таки его понял. Осознал всю безграничную степень величия титана и был глубоко опечален его трагичной судьбой. Я видел в нем друга. Жестокого, местами безумного, но вместе с тем в тысячу раз более человечного, чем все эти лидеры кланов вместе взятые. Он был как последний рыцарь из древних легенд. Одинокий, забытый, но в то же время по-прежнему стоящий на страже фундаментальных основ, без тени сомнения определяющих всю нашу суть: правды и чести. Того, чего практически не осталось в этом спятившем мире.

Затем наваждение пропадало, и я вспоминал, что коварный мегалодон с нами просто играет. Копается в мозгах и раз за разом устраивает эмоциональные качели, без конца запутывая и вставляя палки в колеса. Увидишь в нем союзника и опору, понадеешься на лояльное отношение или не дай бог посчитаешь себя особенным — тотчас подохнешь в темноте и холоде, потому как слабакам здесь точно не место.

Нет, Диедарнис не друг. И иллюзии его ничем не помогут. Скорее наоборот — станут главной причиной фатальной ошибки.

А вот что реально могло помочь, так это дымящийся дробовик в цепких руках и недовольная физиономия старого игва. Бывшего генерала армии нежити Рамнагора, практически безошибочно определяющего верный маршрут.

В частности, именно его острый нюх помог нам прорваться мимо плотного кольца окружения. Провел сквозь полуобвалившийся торговый зал, пожарную станцию, треснувшее пополам здание министерства и, спустя минут сорок, окольными путями вывел к границам старого города. Условного центра, где до заветного выхода оставалось километра четыре.