Элирм VII
Шрифт:
Но это не важно.
Следовало как можно скорее добраться до выхода, потому как прямо сейчас Амон Гёт уже вовсю пытался прорваться сквозь гермозатвор. Наносил чудовищной силы удары, от которых толстенная металлическая дверь прогибалась и вспучивалась.
Становилось ясно, что еще немного, и у него это получится. Однако гораздо неприятнее было то, что каждый из нас начал понимать — добраться до выхода на поверхность мы не успеем.
Пусть это было и больно признать, но с каждой минутой бедолаге Мозесу становилось все хуже и хуже. Поддерживаемый с двух сторон, он несколько раз терял сознание и едва волочил ноги. Кашлял кровью,
— Ладно, мужики, побегали и хватит… Дальше вы без меня… — тихо произнес он. — Боюсь, меня слишком крепко приложило тем зданием…
— Тох, до конца испытания всего ничего! Ты уж как-нибудь потерпи!
Склонившись, я попытался снова поднять его на ноги, однако тот в ответ лишь отрицательно покачал головой.
— Братишка, я не жилец. Я это тебе как монах говорю. Разрыв селезенки, травма печени и что-то еще… походу почки… Ноги сами подкашиваются.
Я не знал, что сказать. Лихорадочно перебирал в голове всевозможные варианты и отчаянно порывался помочь, но головой понимал, что вместе мы не дойдем.
— Влад… — добродушно и в то же время печально улыбнулся Антон. — Гундахар же был прав. Во всем, от начала и до конца. До финала испытания дойдут единицы, и было глупо надеяться, что я окажусь в их числе… Шумный неуклюжий толстяк, который даже к девушке подкатить не может…
— Генерал же попросту тебя троллит. Только и всего.
— И да, и нет. Думаю, мы оба это знаем. Просто как друг ты не хочешь меня обижать… — вновь улыбнулся он. — А теперь проваливай. Не надо портить столь кинематографичную сцену.
И мы ушли.
Пообещали, что обязательно вытащим его со дна океана, и из последних сил рванули во тьму.
Тогда же Амон Гёт наконец-таки прорвался через прочный заслон.
Тяжелая поступь шагов, капающая слюна и утробное рычание голодного зверя.
Мозес был еще жив, когда вздутая гора мышц появилась из тьмы. Сумасшедшие глаза вновь налились красным и заодно подсветили тоннель в небольшом радиусе перед собой.
— Так-так-так… — прозвучал глумливый голос, эхом разносящийся во все стороны. — И кто же тут у нас притаился? А-а-а, потная свинка… — усмехнулся Гёт. — Далеко же ты забрался. Никак снова уцепился более сильным за хвост?
— Пошел ты, — без тени страха ответил монах, за что тотчас же получил удар ногой по лицу.
Послышался хруст, гулкий стук головы о стену и непроизвольный стон — Антону было больно. Очень больно. Но несмотря на это он все равно старался держаться до последнего. Задержать подонка настолько, насколько получится.
— Знаешь, свинка, а я ведь всегда тебя презирал. Жирного, ничтожного слабака с идиотскими шутками, — Стас медленно склонился над обессилевшим телом. — Однако как бы сильно я тебя ни ненавидел, это не помешает мне сожрать твою тушу живьем.
Резко подавшись вперед, Гёт вонзил клыки в шею Мозеса. Вырвал целый кусок мяса и отступил назад, наслаждаясь тем, как противник захлебывается и тщетно пытается зажать ладонью брызжущую кровь.
— М-да. Каким был никчемным уродцем, таким и остался. Ничего не добился на Земле, не добьешься и на Элирме.
— Пусть так… — умирая, прохрипел монах. — Зато именно я тебя порешил…
Поворочав языком, Антон выплюнул на пол осколки стекла. Вместе с выбитыми зубами и кровью.
Одновременно
с этим Гёт почувствовал себя странно. Какую-то непонятную химическую реакцию, взрывными темпами распространяющуюся по его телу.— Что это?! ЧТО ЭТО ТАКОЕ?! — взревел он.
— «Горький миндаль»… Отрава, которую ты только что сожрал, сунув в пасть кусок моей шеи… Так что выкуси, гребаный членосос…
Мозес умер.
Паникуя, Гёт попытался броситься дальше, догнать остальных. Но спустя пару шагов грубо ударился о невидимый барьер, рядом с которым стоял Диедарнис. Титан ничего не говорил, но его пристальный взгляд сообщил оппоненту о многом.
— Жирный ублюдок нарушил условия договора! — проорал Стас.
— Нет, не нарушил. Он не причинял тебе вреда. Ты сам это сделал.
— Организм справится с ядом! У меня еще осталось время!
— Нет, не справится, — вновь покачал головой хозяин «подземелья». — Ты уже мертв.
— Тогда давай заключим новую сделку! Сколько участников я должен убить?! Пять?! Восемь?! Десять?!
— Ты так и не понял, — всего на мгновение, но глаза мегалодона приоткрыли Стасу завесу на такие темные глубины ужаса, о которых прежде он не догадывался. — Мне плевать на тебя Амон Гёт. Ты — гнусная тварь и бесполезный мусор, который даже посмертия недостоин. Поэтому я высосу твою душу и буду тратить ее энергию до тех пор, пока оболочка твоей «искры» не треснет и ты не исчезнешь из этого мира навсегда. Получишь то, на что обрекал сотни других, — Диедарнис выдержал длинную паузу. — А теперь вздохни полной грудью в последний раз и приготовься.
Гёт был не в силах противиться воле титана. Кожа покрылась ледяным потом, тело начала бить крупная дрожь, ноги подкашивались.
Ведь это был даже не страх, нет. Это был первобытный экзистенциальный ужас, чьи истоки находились далеко за гранью человеческого понимания.
— Почему? Почему мне так страшно? — жалобно спросил он.
— Потому что тебе предстоит самая чудовищная участь из возможных. Ведь для души нет ничего страшнее, чем перестать существовать.
Мы успели.
Добрались до конца тоннеля и уже поднимались наверх, когда перед глазами мигнуло оповещение:
Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 14
И с небольшой задержкой:
Испытание «Бездна Диедарниса». Количество участников: 13
— Молодец, толстяк, – улыбнулся своим мыслям Гундахар. — Придумал способ, как уничтожить подонка.
Сомнений не оставалось, это было дело рук Мозеса. Нас никто не преследовал, и даже намека на движение не было. Разве что леденящий душу потусторонний крик, раздавшийся аккурат в тот самый момент, как мы оказались на улице, и от звука которого у меня по коже побежали мурашки.
— Проклятье… Теперь мне стыдно перед ним, – покачал головой игв. — Все-таки пускай и небольшой, но стержень в нем есть.
Я хотел генералу ответить. Предложить несколько способов исправить ситуацию, как неожиданно… получил прикладом в висок!