Это было у моря

Санса, не чувствуя ног, забежала в комнату. Схватила свой рюкзак – туда отправилась прозрачная сумка с лекарствами – лишнее она вытрясет из нее в аэропорту. Кошелек – хватит ли на карточке денег, чтобы поменять этот треклятый билет? Туда же зарядка для телефона, ее блокнот с рисунками… Все, больше не влезет… Санса метнулась к двери, тихо пробежала по мягкому ковру коридора – попутно услыхав, как Серсея все еще разговаривает с Робертом. Хорошо - не будет ее останавливать… Уже неделя. Неделя! А ей ничего и в голову не пришло. Даже не скользнуло ничего в эту глупую деревянную башку. А были странности, она должна была почувствовать. Должна была, но оказалась слишком занята собой. Собой и своими переживаниями…

Промчалась по ступенькам - как хорошо, что никого нет на пути. Забежала в левый коридорчик. Его дверь была открыта - и в комнате никого не было. Ну где он, седьмое пекло, куда его Иные унесли?

Санса глянула в окно, выходящее в сад. Вон он. Возится с Серсеиной тачкой, как всегда. Может, оно и к лучшему. Машина им нужна.

Она не стала выходить с парадного входа, а вместо этого прошла гаражом и выбежала через раскрытую автоматическую дверь.

Сандор уже садился в машину, когда она, даже не открывая дверцы, запрыгнула внутрь.

– Поехали. Сейчас, быстрее.

– Куда? Ты сошла с ума? Что случилось-то?

– Объясню по дороге. Езжай, ради всего святого, пока меня не хватились…

Он, все еще глядя на Сансу в полном недоумении, вывел кабриолет за ворота, закрыл их пультом и спросил:

– Куда ехать-то?

– Направо, к шоссе. Она заправлена?

– Да, а что?

– Нету времени на задержки. Должно хватить бензина.

– Хватить докуда?

– До аэропорта. Этот рейс – в двенадцать. Мне надо на него успеть.

Сандор больше ничего не стал спрашивать, а резко тронул машину с места, и они понеслись – в этой гонке против времени. Санса не могла опоздать – и она знала, все будет как надо. Она успеет.

Когда они проскочили развилку и помчались в сторону шоссе, Сандор-таки решился спросить.

– Мать?

– Да. В лечебнице. Уже неделю. Я подслушала телефонный разговор тети и дяди.

– В лечебнице? А в какой?

– В сумасшедшем доме. Даже телефон уже отобрали…

Тут Санса поняла, что ее колотит крупной дрожью. Полезли проклятые слезы – почему-то именно мысль о телефоне, что отобрали у матери, как отбирают измучившую всем нервы музыкальную игрушку у двухлетки, вызвала этот очередной поток. Сандор мрачно посмотрел на нее, кивнул назад – там, за сиденьями валялась его куртка.

– Не трясись, оденься. Документы ты взяла?

– Да, все в порядке…

Ага. В отличном порядке. Мать сошла с ума, а ее не сегодня завтра выдадут замуж за садиста-убийцу. Лучше просто не бывает…

– Главное, чтобы поменяли билет.

– Не поменяют, купим новый. Деньги есть.

– Купим новые, ты хочешь сказать?

– Нет. Я не могу лететь. Меня не выпустят. Помнишь – подписка о невыезде. Похоже, я у них главный подозреваемый…

Сандор невесело усмехнулся:

– Можно просто самому себе за это поставить памятник – три года охранял этого урода, чтобы потом еще и сесть лет на двадцать за его шалости. Это верх идиотизма! И алиби у меня нет. В предположительное время убийства я как раз мотался в поисках тебя…

– Прости. Я же не знала…

– Я тебя и не виню. Сейчас тебе не о том надо думать. А о том, что тебе надо будет сделать когда ты долетишь. А именно – дозвониться брату и тетке, ну, родной тетке. И сидеть рядом с матерью. Не соглашаться прийти завтра, послезавтра – а сидеть у нее на пороге - вот ирония - цепной собакой. И слышишь, Пташка – не тупить глазки, не тушеваться, забыть про вежливость и приличные манеры. Если хочешь спасти свою мать – действуй, ради всего святого! Я точно знаю, что где-то там под всеми этими твоими рыжими завитушками и пушистыми перышками прячется сталь – сам уже пару раз натыкался. Так что уж, пожалуйста…

Санса смотрела на него, не слыша, не понимая. Она полетит одна… Будет делать все одна… А что там, в больнице… С буйными?

– А ты?

– Ну, а что я. Попытаюсь разобраться с этими копами. Не хочется все же на двадцать – а то и на пожизненное, если повезет. Зато никаких проблем с работой на всю жизнь… Тебе вот только придется искать себе другого кавалера – ну, это уж по-любому….

– Ничего подобного. Обещай, что приедешь.

– Ну, как я, по-твоему, могу приехать? Прилететь на крыльях любви?

– Угони у Серсеи эту тачку. Или купи свою. Сам же сказал, деньги есть.

– Отличный план. Мало того, что висит убийство, так еще спереть кабриолет с именным номерным знаком, который потянет штук на сорок. Ну, чтобы уже наверняка пожизненное. Тебе так не терпится от меня избавиться?

– Иди ты в пекло! Свою ты почему не можешь купить?

– Да потому, что ее мне никто не продаст. А документы? Страховка? Ты сбрендила?

Ты вообще представляешь, как покупают машину?

– Нет. Зато я хорошо представляю, что такое - терять близких. И мне нужна твоя поддержка. Вот сейчас - нужна.

– Хорошо. Я постараюсь. Правда, Пташка, постараюсь. Но ты уж и сама тоже давай, без глупостей. Все же это твоя мать…

До аэропорта они доехали быстро. Когда Сандор припарковал пыльный Астон-Мартин на необъятной площадке, выходящей на летное поле, была четверть одиннадцатого. Санса вылезла из машины, побежала в приземистый новострой – здание аэровокзала. Нашла нужную стойку, на ходу вытаскивая документы. Потом остановилась. Она должна попрощаться. Потом ей придется проходить в терминал – а туда Сандора уже не пустят. Она дождалась, пока он появится, пройдя металлодетекторы на входе – “Надеюсь, он не взял с собой пистолет…” Сансе не очень понравился собственный нервный смешок – никаких истерик. Вроде было все в порядке. Когда он дошел до нее, она сама притянула его к себе. Сама нашла его губы. Пусть смотрят, кому не лень. Кто знает, суждено ли им свидеться… И когда? Этот несчастный прощальный поцелуй был терпким, как недозрелая еще рябина, каким-то нервным – и сладким. Наверное, потому, что был последним. И это мгновенье миновало – Санса заставила себя оторваться от него - это было страшнее, чем смотреть на собственной кровящие коленки, больнее, чем вытаскивать иголки из собственной плоти. Потому что, когда причиняешь боль другому – это всегда хуже. И ответственность всегда несоразмерна…

– Послушайте, мне надо поменять билет. У меня заболела мать, мне срочно надо вылететь на север, в N, рейсом в двенадцать ноль семь.

– Успокойтесь мисс, мы сделаем все возможное. Есть у вас письменное свидетельство о болезни вашей матери?

– Нет, но…

– Мы постараемся. Давайте ваш старый билет. Вероятно, придется доплатить.

– Это не проблема. Готова даже заплатить за первый класс, лишь бы улететь…

Девушка за компьютером начала работать над ее бумажками. Санса нервно стучала носком ботинка по квадратикам мраморного пола. Два бежевых, один красный, один черный, два серых… И все заново.