Fallout: Дорогой из желтого кирпича

Большая часть моих проблем исходила именно от них. Неважно, желали ли мне эти люди зла или наоборот были привязаны ко мне. Может быть, в какой-то момент я стал воспринимать себя проклятым. Причем не только с того момента, как отправился в путь, а еще раньше, начиная с учебы в школе детективов.

Люди вокруг меня умирали. И, что хуже всего, умирали те, кто был мне дорог. Каноль, Галлас, Дженис, все они отправились на тот свет слишком рано. Возможно этого не произошло бы, если в их жизни не было бы меня. Я начинал воспринимать себя каким-то дурацким ангелом смерти.

Однако остаться совсем без людей я не мог, поэтому и поселился в окрестностях дикарского поселения. Я наблюдал за ними несколько дней, оставаясь при этом в тени. Таким образом мне удалось вычислить, что они не ходят в сторону развалин Чикаго. Я подозревал, что это связано с каким-то суеверным страхом. Который, тем не менее, был вполне себе рациональным. Дикарям было нечего делать в окрестностях разрушенного мегаполиса. К тому же они должны были знать о радиации, пусть даже и воспринимали ее как что-то похожее на злых духов.

Я нашел место, в котором радиационный фон был на верхней границе нормы. Мне повезло вдвойне, потому что рядом отыскался источник воды, которая тоже была не очень радиоактивной. Мне пришлось построить кое-что вроде опреснителя из куска брезента и нескольких консервных банок, которые я нашел в одном из заброшенных магазинчиков в окрестностях. Таким образом мне удалось получить вполне себе пригодную для питья воду.

Неделю я потратил на то, чтобы вырыть землянку и укрепить ее материалами, которые я нашел в окрестностях. Иногда я выбирался на охоту, ловил кротокрысов или богомолов. Живность в окрестностях была непуганой, так что добывать ее было совсем несложно. Закончив обустройство, я сделал себе капельницу антирадина. Ну и плохо же мне было после него, я пожалел, что не вырыл яму для отправления естественных надобностей. Впрочем, и это упущение я потом исправил.

Так что на жизнь я устроился. У меня было жилье, был источник воды и еды. Да, я подозревал, что все еще могу попасться кому-нибудь из Братства Стали, потому что я видел в стойбище дикарей караваны стальных братьев. Оставалось только надеяться, что никто из них не полезет в окрестности радиоактивных руин. Хотя, подозреваю, что даже если они и пытались, то их патрули пропали без вести. Там ведь так много диких гулей, да и солдаты Анклава наверняка не были рады незваным гостям.

Я расставил ловушки по окрестностям своего нового жилища. Часть из них были на зверей: силки, волчьи ямы и прочее. Другие же были на человека. Да в них могли попасть дикари, но в таком случае они сами будут в этом виноваты. Я в няньки никому не нанимался, так что всю ответственность снял с себя заранее.

Возможно, что затворничество - это не то, к чему я стремился, но другого варианта у меня не было. Нужно было побыть в тишине, подумать о том, что произошло, и о том, что будет дальше. А двинуться в дорогу я всегда успею. Да и жалеть ни о чем не буду.

В моей жизни и так было слишком много того, о чем можно было бы пожалеть.

***

Прошло шесть месяцев, а на мое убежище так и не набрел ни один человек. Жил я тихо и мирно, пусть мне и приходилось часто покидать свою землянку. К моему удивлению самой большой проблемой в уединении была не еда или вода. И даже не то, что я мог в любой момент сойти с ума. Нет, голосов я не слышал, воображаемые друзья меня тоже не посещали.

Самой большой проблемой оказалось отсутствие специй. У меня с собой не было ни соли, ни перца, а без них нормально приготовить дичь, которая периодически попадалась в мои силки, было невозможно. Мясо кротокрыса без соли так вообще напоминало на вкус подошву моих ботинок. Нет, я не пробовал их, просто мне кажется, что сравнение вполне подходящее.

Я устроил настоящую охоту за специями, обошел почти все окрестные развалины, где считал фон допустимым. Неважно жилые дома или дайнеры, соль была почти везде. Да, слежавшаяся до состояния камня, но ничего, портиться там было нечему, главное, чтобы вода не попала, а большинство емкостей оказались герметичными.

А еще я зарос. Если волосы можно было кое-как обкорнать боевым ножом, то с бородой дела обстояли труднее, и я в конечном итоге решил попросту отпустить ее. Мне почему-то упрямо не попадались бритвенные станки, а те, что удалось найти, оказались безнадежно ржавыми. Пользоваться такими мне не хотелось, кто знает, что случится, если при порезе ржавчина попадет в кровь.

В конечном итоге мне пришлось довольствоваться обыкновенными ножницами, ими можно было хоть как-то обкорнать растительность на лице. Не то чтобы меня напрягал мой внешний вид, просто длинная борода мешала.

А еще я завел себе хобби: наблюдать за жителями деревни. Из подслушанных разговоров я узнал, что они называют ее Брамин Вуд, и что они действительно поклоняются браминам, даже несмотря на то, что разводят их в качестве пищи. Маленькие отряды дикарей постоянно сновали по окрестностям: они ходили на охоту, водили браминов на выпас на скудную пустошную траву, а иногда будто бы просто гуляли.

Я оставался на безопасном расстоянии, к тому же в одном из домов нашел хорошую накидку пустынного цвета. Укрывшись ей, я мог оставаться практически незамеченным. Не знаю, кому она понадобилась в довоенные времена, ведь тогда Средний Запад был довольно густо покрыт растительностью. Вроде бы такие места назывались прериями, или чем-то подобным.

Еще там нашелся хороший туристический бинокль, так что наблюдать за дикарями стало еще проще и интереснее.

Вот и сейчас я лежал на земле, укрывшись своей накидкой и смотрел за тремя совсем молодыми парнями, которые выгнали стадо браминов на пастбище. Животные разбрелись и принялись поедать траву, жители племени же собрались вокруг небольшого костерка. Я их не боялся, даже если они меня и заметят, то скорее всего попросту убегут. Должны же они понимать, что их копья - это ничто против человека, вооруженного хорошей автоматической винтовкой. И они такие винтовки видели, раз имеют какие-то отношения с Братством Стали.

К тому же не претендовал я на их браминов. Да, я не отказался бы от хорошего стейка средней прожарки, но портить ради этого отношения с соседним племенем не собирался. Да и не смог бы я приготовить этот самый стейк, не было у меня для этого ни сковороды, ни плиты. Так что оставалось только мечтать и облизываться.

Передо мной пробежала игуана, которая, похоже, не заметила меня. Здесь, на покрытых редкой травой равнинах их было достаточно много, просто потому что им было, что есть. Я резко выбросил вперед руку, схватил ящерицу за туловище. Хватать ее за хвост не было смысла, я об этом знал, наученный горьким опытом. Если попытаться поймать игуану за хвост, она просто отбросит его и убежит.

Перехватив бьющуюся в руках ящерицу двумя руками, я свернул ей шею. Вот и отлично, не нужно будет думать, что есть сегодня на ужин. Выпотрошу игуану, насажу на какую-нибудь палку и зажарю на костре. Должно получиться вкусно, гораздо лучше, чем тот же самый кротокрыс.

Я сунул тушку ящерицы в вещмешок, который лежал рядом, и продолжил наблюдать за дикарями. Меня они не заметили. Так же, как и не заметили стаю волков, которая подбиралась к стаду с востока. Я подобрался, но рассекречивать своей позиции пока не стал. Хотелось предупредить парней, но не хотелось лезть на рожон.