"Фантастика 2023-97". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
А всё почему? Потому что я — нежить. А нежить нужно убивать. Почему? Потому что она убивает людей? Нет, в полигонах никто по-настоящему не умирал, если не полный идиот.
Потому что с нежити можно получить полезные трофеи? Иногда, вот только я, кроме своих честно купленных (кто бы мог подумать) доспехов, никакой материальной ценности не представлял.
Потому что нежить — порождение зла? Ничего подобного, в большинстве своём нежить — бездумные инструменты в чужих руках, а те мёртвые, что обрели истинный разум, редко когда продолжали без раздумий убивать людей налево и направо.
Нежить нужно было убивать, так как она не жива, потому
Как же мне сейчас хотелось получить эту самую жизнь, чтобы от меня, наконец, отстали всякие Игоры, Вески и прочие “праведные уничтожители нежити”.
Дайте мне жизнь, и я, может быть, даже перестану убивать людей, может быть, закончу со своими приключениями, к большей части из которых привели такие вот помешанные на жизни ублюдки. Но нет, вы держите её для себя, не хотите ею делиться. Что же, значит, я отберу её у вас!
Слухи о твари, убивающей авантюристов на восьмом уровне подземелья, распространились с просто поразительной скоростью. Всё чаще и чаще во время нападений на приключенцев я понимал, что они узнавали меня.
И вряд ли потому что я уже убивал именно их, я старался расправляться с людьми чисто, сначала уничтожая их амулеты возврата. Скорее уж, потому что те, кого я всё-таки упускал, растрезвонивали обо мне всем, кому только можно.
Казалось бы, разделённые обширными водными преградами пещеры и маленькие островки, на некоторых из которых и вдвоём-то было сложно уместиться. Условия для сарафанного радио мягко говоря неподходящие. Однако я ещё на четвёртом уровне успел убедиться: людская молва — штука куда более волшебная, чем любая магия.
А потому не было ничего удивительного в том, что снова зашевелилась церковь. Я всё чаще стал ощущать шевеления святой магии, пару раз даже натыкался на отряды, в которых находился кто-нибудь из числа святош. Оно, на самом деле, и понятно.
Даже если бы в какой другой раз их такое происшествие не заинтересовало так быстро, нечто подобное всего через пару месяцев после бегства лич-босса уже просто не могло не привлечь их внимание.
А ещё, пусть это и уже скорее мои догадки, столько смертей сразу после завершившегося пшиком расследования… это должно было стать большим ударом по репутации святой братии, ведь это означало, что с одной из своих главных обязанностей они не справляются.
К началу третьей недели моего буйства восьмой уровень буквально заполонили церковники, на этот раз преисполненные не только праведного долга, но и не менее праведного гнева.
Вот только на этот раз ситуация в корне отличалась от прошлой. Если во время предыдущего прочёсывания пещерных озёр ревнители святой веры нашли лишь дырку от бублика, то теперь находили каждый день. Вот только находили не они, а их.
Вживление амулетов возрождения в тело, похоже, было предусмотрено исключительно для особо крутых ребят вроде Игора. Всё-таки вряд ли такая операция была простой или безболезненной.
К тому же люди, если не были полными идиотами, на церковников не нападали, а нежить на этих этажах в подавляющем большинстве случаев была недостаточно умной, чтобы перед убийством человека обращать внимание на какие-то амулеты.
Ключевые слова: “В большинстве случаев”. Потому что
я святош жалеть не собирался. Более того, после того, как церковников в радиусе моих охотничьих угодий появилось едва ли больше, чем обычных приключенцев, я почти полностью переключился на них.Обычно святоши не передвигались без сопровождения, так что, прежде чем убить одного, приходилось сначала расправляться с конвоем, но всё равно потери среди светлой братии явно были очень существенными.
И, естественно, при первых признаках появления паладинов или кого-то ещё посильнее я разворачивался и скрывался на глубине. Со скоростью водоплавающей нежити люди сравниться не могли при всём желании.
Ещё спустя неделю умерло уже где-то двадцать церковников. А потом меня окончательно накрыло, и я пошёл в разнос.
Жизнь… жизнь, жизнь, ЖИЗНЬ! Почему её нет у меня!? Я хочу то, что есть у них! Хочу получить то, чего у меня никогда не было! Даже не только жизнь, я хочу их силу, их магию, их суть! И не только людей, нежити тоже! Их энергия, мощь — всё это должно было быть у меня, а не у них!
Чем сильнее — тем лучше, чем быстрее — тем лучше, чем больше — тем лучше! Заберу все лучшие части себе! Хочу то, чего у меня нет. Хочу самые острые клыки, самые длинные когти, самые мощные лапы, самые крепкие кости, самые-самые, хочу стать лучшим и совершенным во всем!
Да, я хочу быть идеальным, таким, чтобы завидовали мне, чтобы все: живые и мёртвые, смотрели на меня и испытывали то, что я испытываю сейчас!..
Дьявол, какая же это была боль…
Воздействие прошлых квартирантов мне в какой-то степени даже нравилось. Ощущение собственного величия было прекрасно.
Понимание, пусть и ложное, того что я — центр вселенной и величайшее в ней существо, опьяняло и пропитывало мои мёртвые кости силой, к энергии смерти не имевшей никакого отношения. Гнев давал ощущение силы, власти, мощи, собственной неуязвимости и непобедимости, это тоже было очень приятно.
Но вот то, что я испытывал сейчас, приятным назвать было нельзя ни при каких обстоятельствах. Меня корёжило и ломало, стоило лишь подумать о том, что у людей или другой водной нежити есть то, чего нет у меня.
Даже убивая авантюристов и забирая у нежити энергию, мне не становилось легче ни на мгновение. Теперь, зная причину, я понимал, что происходящее со мной не нормально и вызвано моим новым квартирантом, с которой я так и не смог ни разу поговорить из-за того, что находился всё время в воде.
Вот только сделать с собой ничего не получалось. Эта боль не была физической, но, откровенно говоря, я бы предпочёл чтобы страдало моё тело, а не разум. К такой боли я хотя бы привык.
Кстати, похоже, что именно из-за того, что воздействие нового греха не было ни на йоту приятным, я и мог осознавать происходящее сравнительно здраво. Хотя не знаю, был ли это плюс или минус.
Ведь как-то останавливать эти порывы у меня не получалось, что бы я ни делал. Словно внутри меня появился какая-то иная личность, сопротивляться которой было выше моих сил.
При виде проплывающих мимо светляков, используемых авантюристами, я впадал в самое настоящее бешенство, в сознании начинало, словно набат, звучать оглушительное: “ХОЧУ!”, и я бросался в атаку без какого-либо плана или разведки. Не раз и не два из-за этого едва удавалось выжить в бою.
Выручало лишь то, что люди, в отличие от моей новой формы, были для этой среды вовсе не предназначены.