"Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31
Шрифт:
– Но я женат!
Зал взорвался смехом.
– Кого это останавливало? – спросил, утирая слезы, мужчина в углу. – Впрочем, раз Анечка на тебя глаз положила, ты в любом случае свободен!
– Как… свободен? – Максиму показалось, что сердце несколько раз ударило и остановилось, как механизм, в котором загустела смазка. Или не показалось?
Девушка смотрела изумрудными глазами прямо в душу. Максим словно растворился в сладком потоке неги. Приятная истома сковала тело. Майор и близнецы остались в другой, полной проблем и неприятностей жизни. Вместо нее начиналась другая, в
Это имя молнией взрезало черную реку забвения. Сердце пронзила невыносимая боль, будто в него воткнули иглу с адреналином. В ушах оглушительно грохнуло, потом еще и еще. Кровь побежала по венам, наполнила капилляры. Пальцы заныли, словно обмороженные.
Несколько секунд Максим жадно глотал спертый, напитанный нафталином воздух.
– Подождите! – отчаянно выкрикнул он. – У меня много хороших стихов! И даже проза есть! Только все это в рюкзаке. Здесь, недалеко. В фойе! Я принесу!
Аня и Надежда Николаевна переглянулись.
– Пусть принесет, - подмигнул мужчина в углу. – Мне интересно. Думаю, и другие с удовольствием послушают. Только оставь нам фонарик. Читать неудобно, сам понимаешь.
Максим положил фонарик на стол. Аня недовольно поморщилась. Высокая грудь колыхнулась под платьем. Надежда Николаевна щелкнула пальцами:
– Хорошо! Заинтриговал, иди! Только возвращайся скорее! Не зли нас!
Дверь распахнулась сама собой. Максим помчался по лестнице и едва не сбил с ног Церпицкого.
– Стой! – крикнул тот. – Мы тебя по всему театру ищем!
– Бежим! Нет времени! Быстрее! Призраки!
– Призраки? – переспросил майор.
– Да! Да! Скорее!
Церпицкий схватил радиостанцию и объявил тревогу. Через минуту все собрались в фойе.
Максим схватил рюкзак и увидел круглолицего мужчину из «Светлячка». Тот погрозил пальцем:
– Обманывать нехорошо, молодой человек! Я так и думал, что вы врете…
Майор буквально вышвырнул Максима на улицу, в теплый летний вечер.
Только за оградой секретного института он рассказал, что произошло в театре. Умолчал лишь об Олесе, о том, какую роль сыграло ее имя в его спасении. Ни к чему девушке новые разочарования…
– Максим! Раз ты такой безответственный, отныне всегда будешь у нас на виду! – приказал Церпицкий. – Шаг в сторону не сделаешь без моего ведома. Не хватало мне лишиться проводника.
Максим прижал к голове ладонь, в шутку отдавая честь:
– Есть, майор! А теперь ответьте на вопрос. Вы понимаете, что могло произойти, не отыщи я этот литкружок? Да лучше провести ночь на улице, чем рядом со сборищем призраков!
Олеся схватила Максима за руку:
– Он не понимает. Ему-то все равно. Майор же глухой, как пробка. Лишь мы с тобой…
Повинуясь внезапному порыву, Максим привлек девушку к себе, прильнул к ней, впитывая тепло ее тела, наслаждаясь ароматом спутанных, немытых волос.
– Знаешь, - прошептал он. – Умирать легко и приятно. Вот жить – очень больно. Невыносимо и мучительно. Но ведь я все равно ушел? Ушел?
Майор
негромко кашлянул:– Заканчивайте уже, Ромео и Джульетта. Солнце садится. Веди нас, проводник.
Максим вздрогнул, словно его ударило током. Стыдясь минутной слабости, он выпустил Олесю из объятий и, ни на кого не глядя, побрел прочь от института.
Глава 31. Метро на свободу
По узкой, аккуратно выложенной бетонными плитами дороге, Максим вывел своих товарищей к обрывистому берегу небольшой речушки. Над водой, окруженный трехметровым забором, нависал добротный двухэтажный дом. То там, то здесь темнели холмики рыхлой земли. Казалось, что гигантские кроты устроили здесь гнездовище.
Максим постучал привинченным к воротам металлическим кольцом, и пожилой голос задал избитый вопрос:
– Кто там?
Максим едва не ответил: «Это я, почтальон Печкин». Но все же он сдержался и произнес:
– Туристы мы. Нам бы переночевать.
Лязгнул засов. Скрипнула калитка, и пожилой человек с глубоко посаженными серыми глазами, точно сыч, уставился на гостей.
– Леонид, - ворчливо произнес хозяин особняка. – Заплатить придется. Пятьсот рублей. С человека.
– Зачем в Зоне деньги? – майор открыл боковой кармашек рюкзака, достал банкноты и помахал ими, как веером.
– Так метро строю. Как дострою, буду ездить в город. Наличность и пригодится. Так что, по рукам?
– Мы согласны.
Леонид взял деньги и распахнул калитку, пропуская гостей.
Максим вошел в комнату, заваленную разным хламом. Чего здесь только не было: от молотков и гаечных ключей до выдранных откуда-то электронных блоков, из которых во все стороны торчали оборванные провода.
На кухне зазвенели чашки. Спустя минуту оттуда донесся голос Леонида:
– Располагайтесь пока. Я вам чаю налью – самовар только что закипел. Постелей на всех нет, но матрасы я вам найду. Девчонку вашу на диван положим. Я раньше в Лебедяни жил, метро строил. Хотел, чтобы всем хорошо было. Да засыпали городские власти мое метро. Теперь вот здесь обитаю.
Белая кошка прыгнула на Олесе на колени, потерлась о ее ладонь и замурлыкала, пристраиваясь поудобнее.
– Вот чудеса. Она чужих людей на дух не переносит, а тут сама на руки скачет.
– Чужих? – переспросил майор, - И много было гостей за последнее время?
– Редко бывают постояльцы-то у меня. За последний год всего двое. Со стволами, рюкзаками. Наглые, хотели у меня катер стащить. Да мотор у него давно уже не работает.
– Скажите, Леонид, а как вы здесь оказались? – Максим пробил консервным ножом банку сгущенки.
– Говорил уже. Строил метро, да его засыпали. Что такое Зона, вы знаете?
– Универсальный тренажер спецназа?
– Не-а. Подумайте, что вы видите, когда едете на поезде?
– Ничего особенного. Леса, поля, города, поселки.
– Неправда ваша. Вы видите разруху: заброшенные заводы, покинутые деревни, оставленные склады. Только здесь все собрано в одну кучу. Как уж так получилось, мне неведомо. Я метро строю. День копаю, три дня своды кладу – мне некогда задумываться.
Старик намазал сгущенку на хлеб.