"Фантастика 2024-158". Компиляция. Книги 1-31
Шрифт:
– Богатый жизненный опыт, - Максим сказал это совершенно серьезно.
Тоннель закончился. В глаза ударил вишневый, точно венозная кровь, вечерний свет. Кузьма раскрыл рот, глядя на солнце в форме клочковатой малиновой подушки. Максим потащил его за рукав:
– Давай дуй вперед! Как только солнце зайдет, нам кранты! То есть, тебе кранты. Я-то знаю, что делать.
Васильковое поле за тоннелем Максим пересек за пятнадцать минут. Он влетел цех, в диспетчерской бросил пистолет Макарова и кобуру в ящик, взял запасную лестницу и бросился
Олеся – маленькая, хрупкая, как девочка и вместе с тем милая, родная, развешивала на бельевой веревке детские вещи. Увидев Максима, она медленно подошла к нему и смешно потыкала в грудь пальцем.
– Ты же вроде должен быть там… в Подмосковье. Но ты здесь. И ты не призрак. Я не понимаю.
– Все потом. У тебя супчика не найдется? Или борща? А то я и мой новый друг Кузьма готовы съесть даже дохлую собаку.
– Супчика… - тихо повторила жена. – Ну, пойдем. Налью вам супчика. Коли вы не призраки. Заодно и проверю.
Кузьма проглотил порцию за несколько минут. Максим долго хлебал картофельную похлебку, причмокивая и вполне искренне расхваливая нехитрое блюдо на все лады. Олеся зарделась, точно девица перед женихом:
– Ты меня совсем смутил. Ведь еда-то самая простая.
– Как раз то, что я люблю. Чем проще, тем лучше. И с майонезиком!
– Максим отставил пустую тарелку.
Кузьма уже клевал носом – для его молодого организма впечатлений хватило с лихвой. Олеся постелила ему на кровати в маленькой комнате и едва уговорила принять ванну.
***
Рано утром Максима разбудил крик маленького Антошки. Ребенок капризничал, игрушки над кроватью прыгали сами по себе. Бутылочка с молочной смесью каталась вперед и назад. Максим кое-как продрал глаза. Олеся тихо посапывала: очевидно, она не слышала призывов малыша – настолько утомилась за день. Максим поднялся и взял Антошку на руки.
– Ну что, друг? Пообщаться захотелось?
Ребенок тут же успокоился, прижался к груди отца и принялся сосать палец.
– Э, дружище! Да ты голодный!
Максим взял бутылочку и осторожно поднес соску к губам малыша. Антошка зачмокал, срыгнул и снова взял соску в рот.
– Мне так нравится, когда ты возишься с маленьким. Настоящий отец. Не то, что другие, - Олеся уже проснулась и теперь, протирая глаза, стояла за спиной.
– Прими ванну, пока гость не проснулся, - Максим не обернулся. – А я пока наполню этот молочный бочонок.
Олеся управилась за двадцать минут. Максим передал ей ребенка и распахнул дверь в маленькую комнату. Кузьма вытянулся под одеялом и сопел. Его форма была аккуратно сложена на стуле.
– Подъем! – крикнул Максим, сложив руки рупором. – Боевая тревога! Туууу! Туууу!
Кузьму словно смел ураган. Спичка не успела бы сгореть, как он уже стоял по стойке смирно возле заправленной постели. Понятно, почему он никуда не подорвался бежать: у него же нет сейчас штатного расписания.
– Вот это выучка, солдат! – восхитился Максим. – Я бы так не смог.
–
Тьфу на тебя, чума! – обозлился полицейский. – Глупые у тебя шутки!– Это ты так с офицером разговариваешь?
– Ты, что ли, офицер?
– Старший лейтенант запаса. «Пиджак», разумеется.
– А! Мы таких «партизаны» называли!
– Ладно, проехали. Короче, наше нынешнее положение не очень-то отличается от положения солдат в армии. Нам на ковер к начальству надо идти. Наверняка нас оплакивают, вздыхая при этом с облегчением. Думаю, нас не очень рады будут видеть. С мертвыми героями проблем куда меньше, чем с живыми.
После завтрака Максим повез Кузьму в ОВД – городской отдел полиции, где на втором этаже размещались кабинеты сотрудников ФСБ – федеральной службы безопасности.
На проходной Максим ехидно сказал дежурному:
– Позвоните полковнику ФСБ Фирсову. Передайте, что пришел некто Мак Сим.
Очевидно, молодой сотрудник еще не знал, кто к нему явился.
– Не надо мне тут блестеть остроумием. Паспорт давайте!
– Ха! Мой паспорт в Москве в рюкзачке отдыхает. Будь у меня с собой документы, разве я бы к вам поперся без особого приглашения? Позвоните полковнику. Пожалуйста. Скажите, Максим Безымянный домогается его дочери с красивым именем аудиенция.
Дежурный поднял трубку. Едва он сказал «Максим Безымянный», как телефон разразился потоком брани.
– …твою мать! Живо его ко мне! И кто там еще с ним – тоже!
Максим поднялся на второй этаж и без стука вошел в уже знакомый кабинет. Полковник Фирсов – все такой же безликий, серый и от того не менее страшный, сидел за все тем же письменным столом, за которым Максим его увидел в первый раз. Только на лице особиста прибавилось морщин, а на полированной столешнице – царапин.
– Здравствуйте, Александр Борисович, - вежливо приветствовал его Максим.
– Здравия желаю! – Кузьма при виде высокого начальства вытянулся по стойке «смирно».
– Вольно, - ухмыльнулся Фирсов. – Мне тут москвичи провода оборвали. Аномалия схлопнулась с такими спецэффектами, что все думали, ядерный удар. Потом открыли дверь – а там обычный подвал. Весь забитый взрывчаткой и патронами. Выясняют теперь, чье это богатство. Вас потеряли в Москве. Считают мертвыми, но это, как я вижу, не так.
– Не оправдали доверия партии и правительства, - съязвил Максим.
Полковник не повел бровью. Шутка его не зацепила.
– Твой напарник подождет за дверью, - сказал он бесцветным тоном.
– Мы, вообще-то, были вместе…
– Я настаиваю.
Кузьма вышел из кабинета. Похоже, он принял приказ как должное, безо всяких обид. Максим же сел в кресло для посетителей и выложил полковнику все, за исключением эксперимента с пистолетом Макарова. Никто не должен знать об уникальной способности этого оружия нормально работать в аномалии. Максим позвоночником чувствовал, что это знание ему еще пригодится.