"Фантастика 2024-181". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
— Поддерживаю. — первым согласился с моим предложением капитан Брада. — Уйдём мы, и легионеры не смогут защитить местных. Оставлять здесь имперских граждан равносильно, что отдать их на растерзание чужаков. Эти пришлые — безжалостные твари, не ведающие чести.
Моё предложение было поддержано всеми членами совета, и через час у нас был сформирован план. Возможно споры продолжились бы до ночи, но я четко обозначил рамки, в которых можно было продолжать обсуждение, и это дало свои плоды.
Так что поужинать мне удалось в доме старосты, куда мы с Шупакой переселились, освободив помещение трактира для полусотни воинов. А
— Командира, ты тоже говорить с духами. — настаивал Шупака. — Твой мнение очень много весить.
— Что вы там собрались обсуждать, мелкий? — спросил я, совершенно не желая куда-то тащиться на ночь глядя. Завтра сложный день, и хороший отдых не помешает.
— Моя предлагать другой шаман сделать массовый призыв. — шёпотом ответил мой товарищ.
— Это ещё что такое? — не понял я. — Впервые слышу.
— Наша будет призывать один из старейший дух. Нет, не карлик, другой. Очень сильный. Он помогать спасать людей, которые не хотеть уйти из свой дом. Во, закладывать им в голова правильный мысли.
— Дьявол! — выругался я. — А в городе он может проделать то же самое? Ну, то есть внушить горожанам верную мысль.
— Не всем. — покачал головой Шупака. — Одарённый не слушать дух, только простой человек.
— Да нам и простых хватит. — я уже начал выстраивать план действий. Было серьёзное опасение, что нас не пустят в Сарду, закрыв ворота прямо перед носом. А тут реальный шанс попасть за стены города. — И как долго действуют эти правильные мысли?
— Десять-двадцать минут, совсем мало однако. — развел руками дригг.
— Что ж, пойдём, побеседуем с твоими соплеменниками. — я заставил себя подняться. — И почему ты не говорил об этом раньше. Так ведь и на врага можно воздействовать.
— Нет, только на друг. — отрицательно помотал головой мелкий шаман. — Враг не слушать, слишком мягкий воздействие.
— Жаль. Ладно, веди, поговорю с твоими соплеменниками.
Не простое это занятие — убедить крестьянина бросить двор и дом, построенные своими руками. Но жители приграничья всё же соглашались с нашими доводами. Лишь то, что все граничники уходят в глубь империи, уже заставляло людей хватать самое необходимое, и вливаться в обоз.
Всё могло быть проще, но я запретил шаманам призывать старейшего, которого Шупака назвал Шептуном. Для такого сильного духа было конкретное задание — убедить стражей Сарды не закрывать перед нами ворота.
Иногда нам попадались небольшие отряды легионеров — от пятидесяти до семидесяти всадников. В каждом отряде имелся священник. Я ожидал возможных стычек с имперскими солдатами, и каково же было мое удивление, когда воины императора добровольно подчинялись нам, едва узнав, что мы выводим население из приграничья.
Со служителями церкви не церемонились. Командиры тут же, на месте спрашивали людей Ланг-по, надо ли граничникам испить освящённую воду. И если те говорили, что да, надо, тут же заставляли этих лживых сукиных сынов испить яд. Разумеется, никто из священников не выживал после даже одного глотка отравленной жидкости.
От увиденного у простых легионеров мир переворачивался с ног на голову. А когда мы объясняли то, что нам удалось узнать о Ланг-по, воины стали проситься в наши ряды. Не все, но преобладающее большинство.
Города приграничья, население которых было не в пример больше поселков и
деревень, оказались самыми лёгкими на подъём. Но даже так наши сборы затянулись на несколько дней. Скучное, монотонное занятие разбавили встречающиеся иногда отряды чужаков. Граничники не церемонились с ними, уничтожая всех. Среди нас сформировалось негласное правило — пришлых в плен не брать. Никакой пощады тем, кто долгие десятилетия отравлял наш мир тварями и разломом.На тракт, ведущий к провинции Сарда, мы вышли через пять суток после решения вывести всех людей в глубь империи. Двадцать тысяч крестьян с горожанами — всё, что осталось от населения приграничья. И восемьсот легионеров — всё, что осталось от трёх тысячного легиона.
В итоге к Сарде приближалось почти двухтысячное войско, замаскированное под легионеров, выводящих имперских граждан из опасных земель. Я даже отменил общий призыв Шептуна, оставив такой крупный козырь для более сложного задания.
До стен города оставалось чуть больше пяти километров, когда навстречу нам по тракту стало стремительно приближаться пылевое облако. Дозорные сообщили, что это возвращается наш разведывательный отряд. Я тут же отдал приказ остановиться, и лично выдвинулся вперёд, чтобы узнать, в чем дело. А когда увидел, что вместо двух десятков всадников к нам приближается лишь девять, почуял неладное.
— Сарда в осаде! — донёсся до нас крик. — Чужаки напали на город! Целое войско!
Даже сто пар ног не может шагать бесшумно. Что уж говорить о тысяче с лишним воинах, облаченных в доспехи и при оружии. Однако нас не услышали. Маги выставили звуконепроницаемый барьер перед нашим войском, а дождливая ночь скрыла нас от глаз дозорных.
Враг пришёл под стены Сарды вчера — об этом нам рассказал крестьянин, чудом сумевший ускользнуть прямо из под носа чужаков. В этот раз пришлые перебросили в наш мир не оборванцев, а своих настоящих солдат. Полутора тысячное войско, которое должно было смять оборону города, но… Жители Сарды вовремя закрыли ворота, а затем дали врагу бой. Враг два дня штурмовал стены, но умылся кровью, и отступил.
И сейчас, когда противник разбил лагерь и зализывал раны, не ожидая подвоха, к нему приближалась смерть. Каждый граничник и легионер услышал и запомнил мой приказ — пленных не брать. Пусть чужаки знают, что в империи их ждёт лишь смерть.
«Часовые мертвы, хозяин» — прозвучал в моей голове голос Пылавира, и я тут же очистил разум от посторонних мыслей. Мы совсем рядом. Пора.
— Маги, приготовиться к удару!
Плетения уже сформированы, роли распределены. Осталось подобраться чуть ближе. Пять шагов. Десять. Всё, еще чуть-чуть, и мы пересечём охранный контур.
— Сбросить покров! Бей! — отдал я приказ, и его тут же подхватили командиры центурий.
В один миг пространство озарили десятки огненных заклинаний. От внезапного прерывистого освещения стали видны палатки, над которыми вспыхивали, и тут же гасли охранные плетения.
— Арбалеты, луки — бей!
На лагерь чужаков обрушился ливень болтов и стрел. Шелест летящей в ночи смерти, а затем враг закричал, завыл. В нашу сторону понеслись несколько огненных шаров — магия третьего круга, но они тут же разбились о защиту. В ответ граничники вновь ударили залпом из луков, а следом защёлкали тетивы арбалетов. К ним присоединились заклинания, в этот раз в основном огненные.