"Фантастика 2024-7". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
— Айша, ты факелы здесь видела?
Драконша осветила морду пламенем и качнула головой назад.
— Далеко?
Та махнула лапой куда-то назад. Плохо, что драконы не умеют говорить. А люди — не читают мысли.
Помимо освещения перед Темным стояла проблема вооружения. На элементарном уровне ее можно было решить за счет спутницы.
— Если я выдерну клинок, ничего плохого не случится? — спросил Чиро. Не хватало еще, чтобы драконша кровью истекла от неловкой попытки помочь.
Айша помотала головой и легонько подтолкнула мужчину к своему хвосту. Острие засело крепко. А может, он просто ослаб. Пришлось упереться в чешуйчатый бок ногой. Под светом драконьего огня кровь из раны была темной, почти черной — настоящий цвет определить было невозможно. Драконша глухо заскулила. Она снова
Будьте прокляты, Черные маги!
Наемник поймал алеющий на конце крест, когда тот уже был готов упасть под собственным весом. Быстро поднес к ране. Шкура почернела и пошла пузырями. Айша вжалась мордой в решетку, но смолчала. Кровь запеклась. Пока металл не остыл, Темный коснулся следующего места, где враг рассек чешую до мяса. И еще. Еще. Когда с самыми крупными ранами было покончено, Слон разорвал на полосы рубашку и перетянул поврежденную лапу. Девушка благодарно боднула его в грудь.
Теперь можно идти.
Чиро хотел двинуться первым, но Айша прихватила его зубами за штаны. Драконша была не в лучшей форме, но толку в бою от нее было больше. Потом наемник найдет себе достойное оружие, а пока он годится только тыл прикрывать. Этим самым «тылом» ящерша его и бортанула, проползая мимо. Слон чудом удержал равновесие. Он прихватил короткий меч, выдернутый из раны, и двинулся на звук. Покинув помещение, где располагалась клетка, они оказались в узком коридоре. Судя по скрежету, Айша пробиралась с трудом, обтирая боками стену. Было темно, хоть глаз выткни. Воняло паленым мясом. Чиро осторожно переставлял ноги. Они шли по чему-то мягкому. Время от времени внизу что-то хрустело. Иногда Темный обо что-то спотыкался. Порой это «что-то» было твердым и тяжелым — скорее всего, камни. Иногда нога попадала во что-то вязкое. Впереди послышалось как-то шуршание. Затем шаркнула лапа, и раздался глухой удар о стену. Что бы ни попалось на пути драконше, ему не позавидуешь. Внезапно Айша выпустила струю огня. Сначала перед собой — стены вокруг осветились. Морда поднялась вверх, и под потолком запылали факелы. Большая часть коридора терялась в тени, отбрасываемой драконшей, но и освещенной части хватило, чтобы у бывалого Темного к горлу поднялся рвотный ком. Мягкость дороге придавал беловатый порошок, легкой взвесью поднимающийся при каждом шаге. В этом «покрывале» из праха виднелись обгорелые части тел. Местами виднелось покореженное оружие. У самой стены лежала верхняя часть человеческого туловища. Она с трудом двигала вывернутыми в суставах руками. Мертвые глаза были широко раскрыты, беззубые челюсти шевелились. Но не мольба читалась на лице. В безжизненных чертах застыла ненависть. Чиро вспомнил полчище бандитов-зомби под Альбаторре. Обрубок — точнее «огарок» — принадлежала их собрату.
Айша двинулась дальше, зажигая по пути факелы, но, погорев пару минут, они гасли за спиной. Теперь Хонрадо пробирался еще осторожнее, стараясь не наступать на руки, стопы и ребра. Он шел и думал о спасительном драконьем огне, освободившем тела несчастных от того издевательства над жизнью, в которое превратилось их существование. Внезапно Айша застыла и подняла лапу. Наемник понятливо остановился. Ящерша глухо рыкнула и оглянулась. Как же плохо, что драконы не умеют говорить. А люди не читают мысли. Она качнула головой, будто прося спутника пройти вперед. Чиро пошел, и Айша вжалась в стену, позволяя ему протиснуться. Стоило Темному поравняться с мордой, как молниеносным ударом — не то крыла, не то конечности, рассмотреть не удалось — драконша сбила на пол горящий факел. Затем подняла лапу и показала вперед, потом налево. И подтолкнула воина. Иногда говорить не нужно.
Светлые в опасности. Хонрадо поднял факел, осветил путь и со всех ног побежал.Дамиан держался чуть позади напарника, напряженно вслушиваясь в звуки за спиной. Спереди Сельмо и сам себя прикроет. Другое дело, если нападут сзади. Слух у Аквилеро был отличный, но сейчас этого было недостаточно. Айша вела бой. Лязг, скрип, стук, драконий рев — и ни единого человеческого вопля. Пугающая какофония заставляла ежесекундно оборачиваться. Наверное, поэтому Дамиан пропустил тот момент, когда коридор закончился. Изменение в окружающей обстановке Пусик не увидел, а ощутил. Врезавшись в спину Паладина. Сельмо никак не отреагировал на столкновение. Веская тому причина сидела в высоком кресле у стены слева от них. Ее пальцы сжимали голову. Глаза были закрыты. Джетта покачивалась из стороны в сторону, словно надеясь себя убаюкать. Темная была одета по последней моде: в роскошную камизу из эльфийского шелка, штаны из тонкой черной кожи и высокие сапоги гномьей работы. Волосы взлохмачены, но сохранили следы недавней укладки. Даже если девушку удерживали здесь против воли, обращались с ней как с дорогой гостьей. Или любимой дочерью. Если пренебречь бледностью и стиснутой головой.
Дамиан окинул взглядом помещение. Зала была круглой и достаточно просторной. В отличие от коридора, она была освещена магическими светильниками. Потолок уходил вверх высоким куполом. Четыре прохода, ведущие внутрь, располагались симметрично. Вдоль стен стояли кривобокие лавки, повторявшие своими контурами изогнутые стены. И они трое. Больше никого. В сочетании с боем за спиной, ситуация очень и очень напрягала.
Дель Пьёро, который, похоже, ожидал увидеть что угодно, только не одиноко сидящую Темную, наконец пришел в себя и рванулся к девушке.
— Сельмо, стой, где стоишь, — не открывая глаз, произнесла Джетта.
Слова были сказаны ровным, уверенным тоном. Тоном вежливого приказа. Отразившись от потолка, звуки приобрели объем. Казалось, голос магички прозвучал с небес — неважно, что до них Боги знают сколько метров камня. Паладин замер. Но продолжение смазало всё впечатление:
— Меня от тебя тошнит, — добавила Темная. Перекошенные губы девушки показывали, что это не фигура речи, а констатация физиологического факта.
— Джи, что с тобой? — с тревогой спросил Ансельмо.
От звуков его голоса Темную вновь перекосило.
— Ну, почему всё так сложно? — тоскливо спросила она в потолок, открыла глаза и опустила левую руку на поручень кресла. Скрюченные пальцы правой по-прежнему сжимали голову. — Вы принесли артефакты? — и прежде, чем Сельмо успел ответить, добавила: — Молчи, Паладин. У меня и так голова раскалывается, а от звука твоего голоса по ней будто кувалдой с размаху. — Она помассировала лоб и виски. — Дамиан, артефакты у вас?
Аквилеро кивнул.
— Хвала Богам, — выдохнула Темная. — Давай их сюда.
Сельмо вытянул руку перед телохранителем, мешая пройти.
— Джи, сначала объясни, что происходит, — сказал он.
— Вот папа вернется и всё объяснит. Дами, мне трудно передвигаться с такой головной болью. Пожалуйста, принеси сюда артефакты.
С каждым произнесенным словом черты Паладина каменели.
— Ты помнишь, когда у тебя в последний раз так болела голова? — не сдавался он.
— Да сдалась вам всем эта головная боль! — взвилась воровка, вскакивая с места, и тут же со стоном опустилась в кресло. — Не помню я. Ясно? Не помню. Дами, пожалуйста, дай мне артефакты.
— Ты разговаривала с Чиро? — догадался Паладин. — Как он?
— Не в восторге от чести открыть врата нашего мира Великим Богам, — скривила она губы и вновь застонала, сжимая голову.
— А ты? — вырвалось у Пусика.
— А мне уже всё равно, — устало выдохнула Джетта, растирая лоб основаниями ладоней. — Лишь всё поскорее закончилось.
— Джи, пойдем отсюда, — ровно произнес Ансельмо дель Пьёро.
Дамиан всматривался в его твердый профиль. Меньше, чем за пару месяцев с его спутником произошли разительные перемены. Из заносчивого, вспыльчивого мальчишки он превратился в мудрого, сдержанного мужчину. Мужчину, который научился доверять себе и другим. Он не сомневался в том, что Черный маг промыл дочери мозги. Но Сельмо верил в нее.