"Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26

Я проглотила обиду. В самом деле, по сравнению с выпускниками я всего лишь «личинка боевого мага», как сказал Родерик.

Когда же я перестану думать о нем!

– А то вы не видели, как она мне лицо начистила! – влез в разговор Феликс.

– Потому что ты не ожидал, – не унималась Дейзи.

– Хватит, – сказал Алек. – Давай так. Найдется у тебя свободный вечер? Погоняю по полигону и посмотрю, что к чему.

– Найдется, – кивнула я. Теперь у меня будет много свободных вечеров. – Только не сегодня.

– Сегодня я и сам зубрить буду… Посмотрю, а там решим. Но думаю, все будет нормально. Новичка против известного бойца никто не выставит, людям нужно зрелище, а не избиение в одни ворота. И ты не барышня с бытового. – Он помолчал и добавил: – Но ты уверена, что тебе нужны бои? Стипендию-то увеличили, и подъемные обещали выплатить уже на следующей неделе, как только деньги переведут из казначейства.

Я засомневалась. С одной стороны, что знают двое, знает и свинья, а Родерик уже показал себя болтуном. С другой – не хотелось отвечать на вопросы, уверена ли я, будто моя мать – не мошенница. Будь здесь только Алек, сам сирота, и Дейзи – они бы поняли.

– Долго рассказывать, – сказала я. – Как-нибудь в другой раз. Но мне очень нужны деньги.

– Во что ты вляпалась? – напрягся Алек.

– Ни во что. Правда. Но сейчас действительно долго рассказывать. – Я улыбнулась ему.

Алек покачал головой, но расспрашивать перестал.

Хорошо, днем можно было занять голову учебой и не думать о том, что на обеде Родерик тоже не появился. Может, просто вернулся в зал для богатеньких? Проверять я не стала.

Хорошо, что у меня отличная память – преподаватели, словно сговорившись, спрашивали домашку именно у меня, а вчера я так и не села за уроки. Но как-то выкрутилась, даже ни одной отработки не схлопотала.

Впрочем, Родерик все же напомнил о себе, когда я пришла к владельцу доходного дома, чтобы заплатить за остаток сезона. Прежде, чем я успела слово сказать, хозяин протянул мне домовую книжку.

– Вот. Все вписал, марки вклеил, до весны вы мне ничего не должны.

Я ошарашенно моргнула, а он добавил:

– На вашем месте я бы не стал посылать знакомую, такая сумма может и в соблазн ввести.

Знакомую? Интересно, что за девушку послал Родерик? Я прогнала эту мысль —только ревности сейчас не хватало! Что ж, придется записать этот долг вместе с долгом барону. Вряд ли у меня получится вернуть его до его диплома, но ничего.

Такой, как Родерик, не останется всего лишь очередной ниточкой в паутине человеческих судеб, не растворится в лабиринте столичных улиц. Наверняка сделает себе и имя и карьеру. Так что я смогу его найти, чтобы расплатиться.

Стучась в комнату матери, я уже знала, что услышу.

– Зачем! – всплеснула она руками, едва открыв дверь.

У стола стоял раскрытый ларь для продуктов и рядом с ним наполовину опустевший мешок. А в ларе чего только не было: пара кочанов капусты, бугрящийся клубнями мешок то ли с картошкой то ли со свеклой, связка лука и чуть меньше – чеснока, лоснящийся маслом сверток, мешочек, судя по всему, с крупой. Если не считать масла – его было совсем немного, только чтобы не испортилось – и капусты, остальное будет лежать долго, и на одного человека хватит не меньше, чем на месяц.

Мама вынула из мешка глиняную баночку с притертой крышкой. Раскрыла ее, по комнате поплыл запах кофе.

– С ума сошла?! Ты себе-то хоть медяк оставила?

– Оставила, – через силу улыбнулась я.

Скажи я правду, и она, чего доброго, откажется от продуктов да еще мне выговорит за «хлыща». Придется все же встретиться с ним и поговорить, пока долг не стал и вовсе неподъемным.

– Что я тебя стоя держу? – спохватилась она. Пододвинула мне табуретку, единственную в комнате. – Сейчас кофе сварю. Хоть вспомню… А ты расскажи, как у тебя день прошел. А то я совсем ничего о тебе не знаю.

Я опустилась на табурет, глядя, как она хлопочет. «Руки помнят», – как сказала она вчера. Движения ее в самом деле были ловкими и точными. Похоже, с самого детства возилась у печки. И поставила передо мной чашечку аккуратно, словно подавальщица в настоящей кофейне.

Верну барону долг, а потом вызову его и убью. Даже повода искать не придется. Только сперва надо доучиться…

– А у тебя как день? – спросила я. – Скучно, наверное, дома сидеть. Принести тебе книг?

– Что ты, какое скучно! – рассмеялась она. – Вчера отмывала все. Хозяин, конечно, видно что прибирался, но все равно не для себя. Чистота не та.

Я огляделась. Оконные стекла словно стали прозрачней, и комната в самом деле засияла.

– Утром на рынок сходила.

Я открыла было рот, чтобы спросить, откуда у нее деньги, но мама опередила меня.

– У Летнего сада хорошо подавали. И я не все тратила. Прятала кое-что. Камень выковыряла из основания ограды, туда и прятала. В ночлежке-то стащат. Вчера сбегала, чтобы тебе вернуть. Вот, возьми. – Она начала подниматься из-за стола, но я поймала ее руку, заставив сесть снова.

– Не возьму. Оставь себе. Мало ли…

– Брезгуешь? – тут же ощетинилась она.

– Нет. Я молодая и здоровая, заработаю. А тебе пригодятся. Хочешь, в банк унесем, – я вспомнила Зена. – Жизнь длинная, всякое бывает.

– Банк… – мама пожевала губами. – Барские это штучки. А простых людей вроде нас обчистят там до нитки. Я лучше тайник какой придумаю, если ты не возьмешь.

– Как хочешь, – не стала я ее убеждать. Сменила тему. – Что на рынке?

– Да так, присмотрелась больше. Ты ведь мне вчера много еды оставила. Кудель купила и спицы. Ветку, вон, подобрала, веретено вырежу. Будет чем вечерами заняться. Носки хоть тебе свяжу, а то бегаешь в ботиночках. – Она снова поджала губы. – Говоришь, ни в чем не нуждаешься.

Я невольно глянула на свои ноги. Вместе с плащом мне выдали и закрытую обувь, на осень. Дамские сапожки, которые к моим штанам подходили, как седло к корове. Искать себе обувь в городе я не стала. В конце концов, большую часть дня мы проводили в помещениях, а утром, на полигоне, даже в одной рубахе было жарко.

– Правда ни в чем не нуждаюсь, – сказала я, но мама только махнула рукой.

– Хотела еще походить, поспрашивать, не нужна ли где судомойка. Сейчас-то я прилично одета, не погонят с порога. Но вот, твой подарок принесли.

Я промолчала, не зная, что сказать, а она добавила:

– Не буду я у тебя на шее сидеть. Тот знанюк гордость мою в грязь втоптал, я думала, все, сдохла она. Не сдохла. Спасибо тебе, из дерьма вытащила, но дальше я и сама барахтаться буду. Назло гаду тому сделаю так, чтобы твои детки бабки не стыдились.

Глава 39

Дети… До сих пор я о них вообще не думала, но сейчас внутри что-то больно скрутилось. У нас с Риком были бы красивые дети.