"Фантастика 2025-103". Компиляция. Книги 1-17

После долгой дороги мы, словно муравьи в разоренном муравейнике, мгновенно разбежались по своим делам без лишних указаний. Одни взялись приводить в порядок полуразвалившиеся домики – выметали паутину из углов, стелили на топчаны припасенные спальники. Другие, к моей радости, отправились к небольшой бревенчатой баньке на берегу реки.

К удивлению, база оказалась не совсем заброшенной. В аккуратной поленнице лежали березовые поленья – старые, выдержанные, идеально подходящие для парной. На чердаке баньки обнаружились веники: дубовые с широкими листьями и березовые с нежными веточками – все тщательно связанные и высушенные, вероятно, еще с прошлого лета. Кто-то явно заботился об этом месте, словно знал, что оно еще пригодится.

Тем временем любители рыбалки уже расставили сети у реки. Вскоре они вернулись с уловом – мелкой, но жирной рыбешки, идеальной для наваристой ухи под открытым небом.

Баня растопилась быстро. Я с наслаждением зашел в парную вместе со своими боевыми товарищами – Князем Владимиром Александровичем Мещерским (или просто "Третьим"), Графом Дмитрием Сергеевичем Олениным-Волынским ("Пятым") и Бароном Арсением Павловичем фон Штаубе ("Пятнадцатым"). Веники, заранее замоченные в ледяной речной воде, были мягкими и податливыми. Легкие удары по разгоряченной коже, облака пара, хлесткий запах березы – все слилось в один очищающий ритуал.

После трех заходов в парную, когда поры раскрылись, а тело стало легким, мы с дикими криками выбежали на берег и нырнули в черную воду. Под светом луны и мерцанием костра наши тела дымились, а редкие капли дождя приятно покалывали кожу.

Вытеревшись грубыми полотенцами, мы собрались у костра. Уха, сваренная на скорую руку с минимумом специй, оказалась невероятно вкусной. Горячий бульон согревал изнутри, а жирная рыба таяла во рту.

Кто-то из курсантов – кажется, из соседнего отряда – раздобыл гитару. Под тихий перебор струн зазвучал старинный романс о любви офицера и дворянки. Голос певца – парня с позывным "Восемнадцатый" – дрожал в ночи, рассказывая историю расставания и верности. В этот момент хотелось остановить время, продлить эту идиллию вечно.

Но спокойствие было недолгим. К нашему костру подошли трое незнакомцев – военные без опознавательных знаков. Самый старший из них, мужчина с лицом, изрезанным шрамами, представился кратко:

— Зовите меня Аид. Это Гефест и Один. Я – разведчик и диверсант, Гефест – оружейник и сапер, Один – стратег и снайпер.

Он объяснил задачу: по данным разведки, в трех днях пути отсюда, в действующей шахте, студенты горного университета организовали подпольную ячейку. Наша цель – разведать обстановку, задержать лидеров и выяснить их планы.

— Есть неподтвержденные данные, что они переделывают горнодобывающих роботов в боевые машины, — добавил Аид. — За три дня пути вы должны разбиться на сбалансированные группы. Доспехи не снимать – даже мыться будете в них.

— Эти студенты связаны с "Гневом матушки природы"? — спросил я.

— Вероятно, да. Но это не разовая ячейка – они готовят что-то серьезное.

После инструктажа мы отправились в сарай облачаться в доспехи. Я ожидал, что артефакт сообщит мне о новом ядре – ведь совсем недавно меня использовали как донора. Но он молчал.

"Может, прошло мало времени? В прошлый раз все произошло сразу..." — подумал я с досадой. В глубине души я надеялся на новые способности – зря, что ли, меня использовали как "аптечку"?

Спали мы вповалку в домиках, в тесных спальниках. Последняя ночь под крышей – дальше только холод земли и бесконечная боевая готовность.

"Тоскливо..." — мелькнуло в голове, прежде чем я провалился в тяжелый, беспокойный сон.

Первый день в лесу прошел относительно спокойно. Под руководством инструкторов мы осваивали искусство скрытного передвижения – как выбирать путь, чтобы не ломать ветки, как ставить ногу, чтобы не хрустели сухие листья. Доспехи оказались незаменимы – без их защиты мы бы все были исцарапаны колючим кустарником и острыми сучками. На привалах, пока другие отдыхали, я вспоминал упражнения из методички Шуппе и пытался овладеть телекинезом. Получалось пока не очень – максимум, что удавалось, это слегка пошевелить небольшую веточку.

Мои старания заметил Аид. Подойдя ко мне, он наблюдал за моими неуклюжими попытками несколько минут, затем сказал:"Принцип развития любого ядра – это контроль над высвобождаемой энергией. Попробуй чередовать усилия: мало, мало, много. Так ты научишься чувствовать дозировку."Его совет оказался полезным. Инструкторы действительно работали с каждым из нас индивидуально, выявляя сильные и слабые стороны. Лейтенант, внимательно наблюдая за их методами, явно перенимал приемы командной работы.

"Кто эти инструкторы? – спросил я у лейтенанта в один из перерывов. – Они будут с нами работать и после операции?"Лейтенант пожал плечами:"По слухам, это спецгруппа из военной разведки. Их буквально выдернули к нам из Африки, с какой-то... неофициальной миссии."Его слова звучали загадочно и настораживающе.

На второй день я почувствовал прогресс – теперь мне удавалось поднимать в воздух небольшие палки и удерживать их несколько секунд. Вдохновленный успехом, я решил попробовать левитировать дедушкин кортик. К моему удивлению, он не только поднялся, но и проявил свои необычные свойства – словно компас, его острие уверенно указало направление. Сверившись с картой, я понял, что три линии – из Петербурга, Великого Новгорода и окрестностей рудника Линнаваара– сходятся где-то в районе Выборга. Точнее определить не удалось, но я твердо решил, что после операции обязательно поеду туда. "Смогу ли я найти ту самую дверь, ключом к которой является этот кортик?" – размышлял я.

Мои манипуляции с кортиком привлекли внимание Гефеста."Неплохо, – одобрительно кивнул он, – но для телекинеза лучше подходят метательные ножи."С этими словами он протянул мне кожаную перевязь с шестью изящными ножами. Их лезвия были покрыты странными узорами, напоминающими рунические письмена. С этого момента каждый привал я посвящал тренировкам – сначала просто пытался удержать один нож в воздухе, потом – направить его в цель. Пока получалось ужасно – ножи больше падали, чем летели, но я уже представлял, как однажды превращу их в смертоносное оружие, управляемое силой мысли.

Третий день начался с предрассветного тумана, окутавшего наш лагерь серебристой дымкой. Пока я разминал затекшие мышцы, наблюдал, как преображаются мои товарищи под руководством загадочных инструкторов.Пятый отрабатывал маскировку доспехов под руководством Одина. Специальные чехлы из маскировочной сетки, пропитанные каким-то составом, делали его практически невидимым в лесной чаще. "Ваша проблема, граф, - слишком гордая осанка", - критиковал Один, заставляя его двигаться ссутулившись. К полудню Пятый уже мог бесшумно пересекать открытые пространства, сливаясь с рельефом.Третий работал с Гефестом над взрывным делом. На поляне они соорудили макет рудника из подручных материалов. "Видите эту балку?
– Гефест тыкал пальцем в хлипкое сооружение.
– Один правильно расположенный заряд - и весь туннель сложится как карточный домик". Третий к вечеру мог на глаз определять "золотые точки" для подрыва.

Пятнадцатый проходил интенсивный курс снайперской подготовки. Один заставил его три часа лежать неподвижно в болотной жиже, целясь в качающуюся на ветру шишку. "Дыхание - между ударами сердца", - монотонно повторял инструктор. К вечеру Пятнадцатый без оптики попадал в цель размером с монету с 50 метров.

Наш романтик с гитарой, восемнадцатый, неожиданно раскрылся как мастер рукопашного боя. Аид учил его "тихим" приемам - как задерживать противника без лишнего шума. Их тренировка напоминала странный танец - плавные движения, внезапные захваты, мгновенные "усыпления".