"Фантастика 2025-108". Компиляция. Книги 1-28

Граф Лург сразу же принялся качать права, что-де всё крестьяне принадлежат ему и только ему, а остальное суета...

– Норг - небольшой замок на сотню воинов и три деревушки, живущие сельским хозяйством.
– Просветил меня барон Алькон.
– Там и трети не наберется, даже если перепродавать всех... Мы зимовали в тех пределах. Народу там и в самом деле мало. Сиятельный граф, наверное, уже всех сюда загнал?

Граф Лург понял, кто перед ним, помрачнел. Наверное, подумал, что уж ему-то да знать, кто у него зимует, так не упустил бы шанса налететь да рассадить по кольям.

Сколько же народу переправили на верную смерть-то на полях Империи и в шахтах Рохни вот эти вежливые господа? Тот же граф Лург, или вот этот купчина экзотического вида? Сколько вот таких людей через них прошло?

И не эти ли люди ловили ночью ростиков около одной таверны прошлой осенью?

А что они сами-то скажут?

– Господа хорошие!
– Обратился к ним. Ну, и что сказать? Да даже и не знаю. А, вот, придумал!
– Господа хорошие! Что же заставило вас взять в руки оружие и сопротивляться законной власти?

– Простите, Ваше Величество! Черный попутал! Случайно так получилось!

Конечно, не все враз и хором ответили, но общий смысл такой.

– Да оно понятно! А кто заставил вас воровать людей моих, как курей из курятника?

– Так это ж крепостные крестьяне, Ваше Величество! Мы всех их честно купили...
– Возразил мне тип с бегающими глазками.

– А ты сам кто будешь, уважаемый?

Себастиан Перейра, торговец черным деревом, кто ж ещё.

– Я купец Качный, из города Каорвол, что стоит на землех Великой и Неделимой Империи, Ваше Величество. Я вышел из Каорвола через весенние шторма, чтобы быть первым и закупить самых лучших и крепких работников, потому что Соединенное Королевство издавна славится своими крестьянами. Они крепкие, выносливые...

Ну и что ему скажешь-то? Что покупать и продавать людей не хорошо? Что за это карает Уголовный кодекс, который в этом мире ещё не придуман? Или что продавать людей на смерть плохо? Или что король-то тоже без подданных не может?

Короче, не фиг и думать. Торговал моими людьми - добро пожаловать на кол... Нет, лучше на виселицу. Вот, может, тут прям и сделаем виселицы... Мать твою ж так!

Кто-то еще до меня о том подумал. Кто-то умный придумал, не иначе, на пирсе вкопать столбы, на них уложить балки деревянные, распорки подложил даже, чтобы балки не гнулись. И на балках висели людские тела, вверх ногами, кто свежие, а некоторые до кости обклеванные морскими чайками.

– Почтенный мастер Качный. Тут есть и вольные люди.
– Сказал я, не отрывая взгляд от повешенных. Из города не видно, а из бараков видно. Так сказать, урок тем, кто бунтовать вздумает. Как же тут любят людей перед смертью помучить-то!

– Так то не моё, не моё, Ваше Величество!
– Рухнул на колени купец.
– Не моё то, я честно покупал смердов у уважаемого барона Нотта, а уж где их тот брал, мне неведомо! Ежели кто и вольный затесался, так отпустили б сразу, но вот не говорили они ничего, молчали все!

Рыцарь в доспехах потряс ухом, презрительно глянул на купца, но ничего не сказал.

– А дети тоже твои?

– Ваше Величество, это же смерды все...

– А отваром тебе их тоже барон Нотт приказал поить?
– Вспомнил я кое-что, рассказанное мне Вихором. Заметил уже, что дети-то все снулые какие-то, сидят себе, ни на что не реагируют. И остальные рабы, кто дольше всех в бараках просидел, такие же снулые рыбины... Надо бы хорошо поискать, не найдется ли тут запасов горного отвара...

– А ты что скажешь, барон Нотт?
– Спросил я.
– Как же ты так вольных людей в смерды так ловко записываешь? Или сословное деление тебе не указ?

– Я в сортах дерьма не разбираюсь!
– Ответил гулко барон, и через губу сплюнул мне под ноги.

Ага. То есть, похватал кого мог и продал, а были ли они там свободные или что ещё, так то не важно. Ну-ну.

– Стоп!
– Я быстро поднял руки, останавливая Виктора и барона Алькона.
– Стоп оба. Граф Нидол... Им вообще что полагается-то по закону?

– Ваш благородный предок, король Мург, повелел за обращение в рабство более десяти свободных казнить, Ваше Величество.

– А за горный отвар?
– Я поглядел на толпу рабов. Тут точно больше десяти... Тут тысяч пять наберется, а может, и больше.

– Смерть, Ваше Величество, через повешение или усажение на кол. Только ваша матушка прощала их...

Я зацепился за слово.

– Граф Нидол, так получается, тут есть те, у которых горный отвар находили, да потом простили, верно ведь?

– Да, Ваше Величество. Вот, к примеру, барон Нотт. В его доме три года назад нашли нужные для приготовления отвара травы и готовое зелье. Но ваша матушка сочла возможным простить барона на обещание больше так не делать. По слухам, это прощение стоило барону две тысячи золотых графу Лургу и на храм Одина было пожертвовано три тыся...

– Старый сморчок!
– Барон наливался давно дурной кровью, но тут его как прорвало. Бросился вперед, целя почему-то в меня, а не в графа Нидола, да получил пинка и повалился на землю, тяжело дыша.

– Прошу прощения, Ваше Величество.
– Барон Шорк. Как он рядом оказался, я даже и не понял. Кажется, того не понял даже Виктор, судя по его ошарашенному взгляду.

– Спасибо.
– Сказал я.

– Не стоит благодарности, Ваше Величество. Это самое малое, что я могу для вас сделать.

Мимоходом я поглядел на толпу бывших рабов.

Оп... Вот это как? Освобожденных из бараков, вообще-то, сначала держали разно, но вот некоторые уже сошлись в парочки. Гвардейцы особо не препятствовали. Мужчины и женщины, вот дети к ним даже. Разлученные перед продажей семьи, получается? Получается, что продавали целыми семьями? И детей совсем маленьких тоже почему-то нет. Почему, а?

Как это почему? Боцман же ясно сказал. Не приносишь прибыли - так ты не нужен. Кому нужен грудной ребенок? Вот их сюда и не брали. Ино дело, куда же их девали-то? Даже и думать не хочется.

– Короче, господа работорговцы.
– Я поглядел на строй.
– Все вы виновны в продаже моих людей. Граф Нидол Лар! Что полагается по закону?

– По слову вашего достойного предка, короля Мурга, ежели кто любого сословия десятерых в рабство заберет самовольно, так казнить.
– Повторил граф Нидол на публику.