"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Вот как? Маори? Это те маори, у которых вызывающе языкастый танец хака, татухи на все лицо на страх врагам и заслуженная грозная военная слава? Эти же маори? Да, похожи на них. А почему порубежные-то?
Знаний истории и географии моего реципиента не особо хватило.
Впрочем, покопавшись в памяти, я вспомнил разговоры мужиков, местных и городских, о неких «порубежниках». Что, дескать, сильно на восток лучше не соваться, а не то выкрадут.
Как и вспомнил откровенно-шовинистическую табличку в сети магазинов у Замойских, показавшаяся тогда странной: «Пограничные народности
Ладно, с этим мы разберемся позже, сейчас моя очередь представляться. Или начинать стрелять. Кровавая взаимная мясорубка мне сейчас вообще не кстати, поэтому представлюсь пожалуй, тем более, что спрашивают-то со всем уважением.
— Александр Де Онисов, — отлзвался я. — Имперский дворянин, хозяин владения Фламберг.
Всадники за спиной вождя запереглядывались, а кто-то даже произнес, тихо, но я услышал:
— Искандер Бестибойца…
Вождь Хика прищурился, тоже это услышал.
— На твоём доме змея обвивает чашу, — произнес он.
Не спросил. Он утверждал. Он слышал обо мне.
— Точно, — согласился я. — Это мой дом.
И мой герб тоже, но это секрет…
— Я слышал, Мать Ружей — твоя родственница? — спросил вождь Хика.
— Мать Ружей? — малость удивился я.
— Она живет в поселении Номокон, — пояснил вождь.
— А! — я вдруг понял о ком это он. — Тетка Марго. Да, мы родственники.
Мать Ружей, ну надо же… Ну, в целом то верно, мать она еще та, не отнять.
— Я так и думал, — покивал Хика. — У вас одинаковый семейный знак. Если бы я увидел твое знамя издали, с твоим знаком, я бы сразу встретил тебя со всем надлежащим герою радушием. Заведи себе знамя хотя бы для этого.
— Ну, похоже, придется завести, — усмехнулся я.
Да. Как только решусь окончательно наплевать Болотниковым и их прихвостням прямо в душу, так сразу и подниму свое знамя. А пока рано.
— Окажешь ли ты мне честь отужинать со мной, Искандер Бестибойца? — вкрадчиво произнес вождь.
— Отчего бы и нет? — широко улыбнулся я.
Вижу, вождь искренне настроен провести вечер мирно, в обществе новых знакомых. Похоже, постреляем мы в другой раз.
А знакомство-то, кажется, налаживается!
В принципе, я уже был готов отужинать, да самое время уже. Я накрыл пулемет пологом и обстановка окончательно разрядилась.
Тем более, что супчик в нашем котле уже доварился.
Всадники вождя Хика спешились, стреножили лошадей, пустив их пастись, выставили дальнее охранение из трех человек, что я мог только горячо одобрить, вытащили все съестное, что было расованно у них по седельным сумкам, и добавили к уже почти приготовленному нам ужину. Овечий сыр, соленые оливки, мед в сотах, и конечно картофель, который эти неприхотливые воины запекали в углях костра.
Можно переходить к пиршеству!
Совместная трапеза вполне задалась, никто, разумеется, не бухал и не курил ничего непотребного. Вели себя прилично, не буянили, колкостей в адрес Ангелины никто не отпускал, Штирца нашего не задирали, на Степку глядели с уважением.
Нанатолий прозорливо закопался в походную сумку Ангелины, выбросив оттуда половину вещей, и не отсвечивал.
А там слово
за слово мы с вождем и разговорились.И да, это оказались маори. Те самые маори, обитатели Малого Континента за Австралией, отважные бойцы без алхимических способностей.
В отличие от предыдущего моего мира, они подготовились к встрече с европейцами куда основательнее, уже создав единое раннефеодальное государство. К тому же, пара их островов волею судеб вдруг разрослись по площади втрое. Но всё равно они столкнулись с Империей лет сто пятьдесят назад, и жизнь их необратимо изменилась. Сначала эти парни затевали «картофельные рейды» на плантации колонистов, потом распробовали огнестрел, и начались знаменитые «мушкетные войны», остановить которые смогли только роты имперских панцеров, разрушивших большую часть племенных крепостей.
Затем Империя сделала им предложение, отказ от которого не предполагался. Переселение на новые, поднявшиеся из пучины океана дикие земли континента Мю, в качестве порубежной стражи на передовой линии имперской колонизации.
И вот теперь они здесь нечто среднее между казаками, индейцами и пиратами, освоили всадничество, но пить алкоголь так и не начали, полагаясь, как встарь, на остроту мечей и скорость пуль.
И точно также, как встарь они, по слухам, не оставили прежние добрые народные промыслы по угону скота, автоматонов и людей. Близость беззаконных ничейных земель между прибрежными имперскими княжествами и землями данайских полисов дальше по побережью эти их склонности только поддерживали.
Так что ужин ужином, а расслаблятся не стоит, а после пира стоит пересчитать боеприпасы, пальцы и попутчиков, а то мало ли что… Кочевые маори сегодня здесь, а завтра там, лови их потом, отвлекайся от дел, а мне это надо? Не надо. Так что улыбаемся, поддерживаем приятную беседу, держим обрез под рукой, так всем только лучше будет…
Ну вот, значит, сидим, едим, друг на друга смотрим, улыбаемся.
Вождь Хика, с аппетитом жуя, произнес:
— Какое дело завело тебя так далеко от твоей Священной долины, Искандер Бестибойца? Ищешь повод для нового подвига?
— Я поводов не ищу, — пожал я плечами. — Они меня сами находят.
А вот подробностей, вождь, извини, не будет. И так много сказал.
Вождь понимающе покивал, ну да, секрет, чего уж тут.
— Надо сказать, мы сталкивались с большим волком из Зачарованной Долины, — произнес вождь. — Я и мои воины. Его не брали пули. Как ты убил его? Никто не верил, что это возможно.
— Я отрубил ему голову мечом, — отозвался я.
— Мечом? — вождь удивился. — Так ты мечник кроме всего прочего? Я впечатлен!
Пришлось идти показывать меч, потом показывать, как я умею с ним обращаться, и это была на редкость благодарная публика, стоило увидеть как в их глазах отражается свет сияющего в мече элементаля. Ну, а чего бы и не покрасоваться? Несколько позиций, несколько защитных вращений-мулине, и напоследок позерский подброс меча в воздух, так что во тьме было видно только свечение элементаля в корзине гарды и перехват меча, упавшего из тьмы в свет костра одной рукой.
Похоже, впечатление я произвел неизгладимое.