"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15

Татьяна неуверенно тронула мужа за рукав.

— Эрик…

— Прости, — граф де Нормонд слабо улыбнулся и, сделав над собою усилие, поднял голову вновь, — Я знаю, я три сотни лет прожил без родительской опеки, но иногда я так скучаю по ним… И сейчас, мне бы так хотелось, чтобы отец был здесь, со мной, с нами, чтобы я мог рассказать ему о том, что видел, о том, что мог лицезреть нашего предка, Виктора де Нормонда, основателя нашего рода! Я бы столько хотел ему рассказать…

— Эрик… — девушка взволнованно сжала руку мужа и, не в силах выразить все сочувствие, испытываемое ей, покачала головой, — Если бы ты знал, как я хочу помочь тебе… Клянусь, я бы тоже очень хотела, чтобы твой отец был здесь, с нами, но…

— Татьяна!.. — предупреждающий рык хранителя памяти буквально оглушил ее, заставляя вздрогнуть и завертеть головой. По гостиной пронесся невесть откуда взявшийся ветер, взметнул волосы Романа, подхватил и закружил старые газеты…

Татьяна, шестым чувством начиная догадываться, что предупреждение Винсента несколько запоздало, взволнованно сжалась, вцепляясь в руку забеспокоившегося Эрика сильнее, и завертела головой, пытаясь осознать, что происходит.

Ветер усилился, закачались, потревоженные им, тяжелые портьеры… За столом, между ним и дверью, ведущей к библиотеке, появилось нечто смутное, трудноопределимое, но быстро формирующееся в четкую фигуру.

Еще один порыв — и ветер внезапно утих, исчез, оставляя среди гостиной высокого светловолосого человека с револьвером в руке. Человека, невероятно похожего на Эрика.

Молодой граф медленно поднялся на ноги, продолжая в немом оцепенении сжимать руку супруги. Сказать что-либо он не находил в себе сил, слова не шли на ум.

Роман, медленно обернувшийся, сглотнул и, вцепившись в спинку стула мертвой хваткой, немного подался вперед, недоверчиво вглядываясь во взявшегося из ниоткуда мужчину.

Последний же, неуверенно переведя взгляд с одного брата на другого, растерянно моргнул.

— Эрик?.. — голос его звучал удивленно, но вполне убежденно; никаких глухих могильных ноток в нем слышно не было, — Сынок, ты в порядке? Я не понимаю, как оказался в гостиной, я говорил с Альбертом… — взгляд его заскользил дальше, упираясь в Романа, и мужчина нахмурился, — Я думал, ты отправился за братом, почему ты сидишь… — он окинул долгим взором претерпевшую некоторые изменения за последний год гостиную, заметил, наконец, Винсента, наполовину закрывшего ладонью лицо и Татьяну, абсолютно потрясенную случившимся, и, вне всякого сомнения, ничего не понимая, тряхнул головой. На несколько долгих, томительных мгновений в гостиной воцарилась тишина, затем вновь прибывший опять неуверенно подал голос.

— Что здесь происходит?..

— Отец… — сорвался с губ Эрика потрясенный вздох, и на лице его медленно прорисовалась неуверенная улыбка. Он шатнулся вперед, делая робкий, небольшой шаг, сомневаясь в каждом движении, опасаясь, что прекрасный мираж исчезнет, растаяв, как сон.

Брат его оказался стремительнее. Услышав слово, произнесенное молодым графом, он вскочил на ноги и, не в силах скрыть счастья, воскликнул:

— Папа! — безо всяких сомнений бросаясь явственно растерявшемуся мужчине на шею, — Как же я скучал по тебе, мы все скучали! Нам…

— Роман, заткнись! — Винсент, поднявшись с места, грозный, как скала среди моря, нахмурился, медленно выходя из-за стола, — Татьяна совершила глупость, твой отец даже не понимает, где он, не говори лишнего!

— Лишнего? — старший граф, и в самом деле не понимающий ровным счетом ничего в происходящем, медленно покрутил головой, совершенно рефлекторно обнимая младшего сына одной рукой. В другой он по-прежнему держал револьвер.

— Я тебя знаю… — он прищурился, всматриваясь в столь непочтительно обращающегося с его младшим сыном мужчину, — Винсент де ля Бош, приятель Эрика… А девушка?..

Татьяна торопливо поднялась на ноги, несколько стесняясь свой совсем не средневековой одежды, и неуверенно склонила голову. Впрочем, сейчас все в гостиной, за исключением самого Анри де Нормонда были одеты не подобающим образом.

— Татин Лероа, — поспешила представиться она, вспоминая имя, коим представлялась в восемнадцатом веке, — Я… была на балу. Танцевала с Эриком… — она быстро глянула на супруга и мимолетно улыбнулась ему. Тот не прореагировал. Взгляд его, все его внимание оставалось по-прежнему приковано к отцу, к которому он все еще не решался подойти.

— Послушайте… — хранитель памяти устало вздохнул и, присев на краешек стола, виновато пожал плечами, — Понимаю, это будет сложно осознать вам, месье де Нормонд, но альтернативы у вас, к сожалению, нет. Дело в том, что это время… не совсем то, где вы находились несколько мгновений назад.

— Папа, почему у тебя револьвер? — неожиданно влез Роман, моментально разбивая всю серьезность момента. Анри де Нормонд, моргнув, медленно опустил взор на оружие в своей руке.

— Я хотел убить Альберта… Ты знаешь, ты говорил мне, за этой ужасной трагедией стоит он, и только он повинен в гибели Луи! Я должен отомстить, и…

— Отец, — Эрик, наконец решившийся на откровенный разговор, обошел свой стул, приближаясь к родителю и внимательно вглядываясь в него, — Трагедия… как давно она была?

Мужчина, совершенно растерявшись, отступил на шаг, недоверчиво глядя на сына. На лице его отразилось явственное беспокойство за психическое состояние того.

— Сынок… трагедия случилась несколько часов назад… Я не понимаю, как ты можешь не помнить этого, разве что Альберт… что он сделал с тобой?!

— Ничего, — блондин вздохнул, одаряя собеседника быстрой улыбкой, — Вернее, тогда он сделал, действительно, но с того мгновения прошли годы… Папа, присядь, я прошу тебя, нам необходимо тебе все объяснить.

Анри, окинув еще одним подозрительным взглядом обоих своих сыновей, а заодно окатив недоверием Татьяну с Винсентом, неуверенно приблизился к столу и, отодвинув один из стульев, сел так, чтобы быть как можно дальше от незнакомых ему личностей. Револьвер он, как бы невзначай, положил на столешницу рядом с собой, дабы иметь возможность при случае схватить его.

Роль рассказчика без особенной охоты, но покоряясь необходимости, принял на себя Винсент. Он говорил, периодически сбиваясь, иногда путаясь, кивая на подсказки друзей, но, в конечном итоге, ухитрился выстроить все-таки довольно стройный, хотя и длинный рассказ. Когда он завершил его известием о том, что сделала Татьяна, слово взял Эрик, и на Анри, еще не успевшего толком прийти в себя от известия о том, что он находится в трехсотлетнем будущем, обрушилась новая лавина информации — рассказ о путешествии по памяти Ричарда, оказавшегося их родным дядей, то, что так жаждал поведать отцу молодой граф.

Отняло все это без малого два часа, и по истечении их глава семейства де Нормонд, почти полностью деморализованный, владел, наконец, полной информацией.

Эрик закончил рассказ и замолчал. Воцарилась тишина. Вмешиваться в раздумья графа, которого нельзя было еще назвать старым, но все же определенно более взрослого, чем его сын, имеющий тот же титул, никто не хотел.

Наконец, Анри решительно мотнул головой и, хмурясь, встал.

— Значит… — он обратил взор к старшему сыну, — Ты все же исполнил свое желание и женился на девушке, которую полюбил, едва увидев?