"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
Ему хотелось вернуть себе былую славу, и он признавался себе в этом желании, понимая его несбыточность.
Но, ох, не зря говорят, что желаний стоит бояться, что желания сбываются, порою даже вопреки нашей воле! Порою даже когда ты уже не помнишь об этом желании, когда не думаешь о нем. А оно сбывается и, сбывшись, далеко не всегда приносит ту радость, что ты ожидал…
Корабль зашел в порт еще вчерашним утром, а сегодня к вечеру намеревался отправиться дальше. На палубе шла неспешная подготовка к отплытию, матросы лениво бродили туда-сюда, без особой охоты выполняя привычные, рутинные обязанности; капитан тихо скучал у себя в каюте, когда по трапу вдруг поднялся человек.
Среднего
— Тебе чего, святой отец? — один из матросов, довольно вежливо обратившийся к священнику, даже чуть поклонился ему, выражая уважение святому человеку. Тот ответил мягкой улыбкой и, прижав томик к груди, свободной рукой перекрестил обратившегося к нему.
— Мне хотелось бы увидеть вашего капитана, сын мой, — голос у священника был тихий, располагающий, и матрос, которому, как и всем, прекрасно было известно о нелегальных пассажирах, порою поднимающихся на борт судна, спокойно кивнул и указал ему путь.
Священник поблагодарил, еще раз осенил собеседника крестным знамением и уверенно направился к капитанской каюте. Матрос, проводив его взглядом, мельком отметил, что легкую качку судна священник словно бы и не замечает и, подумав, что святому отцу, видимо, уже доводилось плавать по морям, занялся своими делами, благополучно забывая о нем.
Священник же, тем временем, вежливо постучал в дверь каюты и, распахнув ее, вошел. Капитан, сидящий за столом, выпрямился, настороженно вглядываясь в него, безмолвно ожидая слов.
Священник огляделся и, обнаружив в углу каюты маленькую иконку, истово перекрестился, затем, наконец, обращая взгляд к собеседнику.
— Добрый день, — говорил он по-прежнему негромко, очень мягко и располагающе, и капитан как-то сразу расслабился, — Прошу простить мне некоторую дерзость, но быть может, сын мой, вы могли бы доставить меня отсюда в другой порт?
Капитан, который уже отчаялся найти пассажира, растянул губы в улыбке, кивая.
— Без проблем, отче! Скажите, в какой порт вас доставить?
— А в какой вы собираетесь зайти в следующий раз? — священник чуть-чуть склонил голову набок, — Моя миссия — нести свет заблудшим душам, я скитаюсь по миру, не желая приюта, и мне безразлично, где в следующий раз моя нога ступит на землю. Увы, я беден… но если вам, мой сын, нужны деньги, я отдам все…
— Да что вы, отче! — надежды поживиться за чужой счет были разбиты; благочестие в душе капитана победило жадность, — Мне совесть не позволит брать деньги со святого человека! Оставайтесь на борту, сколько хотите, если ваша миссия — нести свет… может, вы и моих балбесов вразумите. А то знаете, есть у нас судовой врач… — здесь капитан, не удержавшись, хохотнул, — Так клянусь вам, он порою как зыркнет на меня, аж душа в пятки уходит! Да и высказаться порой может, ну, вот что твой пират! Я уж порой думаю — не дьявол ли в него вселился, в самом-то деле? Когда нанимался казался приличным парнем, а теперь… о нем и слухи во флоте ходят нехорошие.
Священник сочувствующе улыбнулся.
— Я вижу, твой подчиненный действительно ценен для тебя, сын мой, коль уж ты так переживаешь за него. Я поговорю с ним, тем паче, если он врач… Мне бы не помешала небольшая помощь, — здесь отче негромко вздохнул, — Я со смирением принимаю испытания, посылаемые мне Господом, но порою случаются маленькие неприятности со здоровьем, и я опасаюсь, что здесь повинен я сам… — он покачал головой и вернулся к предыдущей теме, — Я побеседую с твоим врачом, сын мой,
обязательно побеседую, но лишь когда мы покинем порт. Дотоле, прошу тебя, позволь мне немного перевести дух — на ногах я с утра и изрядно устал.«Такой молодой и такой дохлый», — брезгливо подумал капитан, однако, изобразив на лице совершенную приветливость, закивал.
— Конечно, конечно, отче, отдыхайте. Вы скажите матросне, чтобы устроили вас — они проводят к каюте, не волнуйтесь. Уверен, ваше общество на них окажет благостное влияние.
— Я смею надеяться на это, — смиренно отозвался священник и, перекрестив напоследок собеседника, а после перекрестившись на икону сам, аккуратно покинул каюту.
…Они покинули порт уже изрядно под вечер, когда вокруг начинало темнеть — капитану нравилось ночное плавание и, хотя Чарльз полагал это неразумным, покидать порты он тоже предпочитал во мраке. Сам Бешенный во время плавания на фрегате «Semper Vivens» никогда не позволял себе такой глупости, и отнюдь не потому, что опасался врезаться куда-то или боялся за свою шкуру. Он просто ценил свой корабль, любил его, и совсем не хотел, чтобы тот пострадал.
Капитану же, судя по всему, было на свое судно плевать.
Весь день Чарли провалялся на койке, то читая какую-то дурацкую книгу, то дремля, категорически не показываясь ни на палубе, ни, тем более, на суше. Вид порта внушал ему отвращение.
Лишь поздно вечером, почувствовав, что корабль, наконец, тронулся, услышав, как заплескала у бортов вода, молодой человек с нескрываемым облегчением выдохнул и, потянувшись, отправился на палубу.
Матросы встретили его смешками, беззлобными шутками, совсем не обидными, а где-то даже и приятными.
— Вот что значит — настоящий морской волк! — потешался один из них, — На сушу даже и глядеть не хочет! Да-а, сколько такого не корми — а он все в море смотрит!
— Ты много пропустил, Бешенный, — подхватил другой, весело потешаясь шуткам товарища, — Наш экипаж пополнился святошей, представь? С нами теперь отче по волнам ходить будет!
— Каким еще святошей? — Чарли нахмурился и, выслушав объяснения, красноречиво закатил глаза, — Небо и земля! Что за чертовы шутки?! На какой дьявол нам на корабле святой отец, он же, небось, только свои молитвы и знает! Представляю, что с ним будет при первом же шторме!
— Будет молиться и нас благословлять на борьбу со стихией, — заржал третий из матросов, всецело одобряя негодование Бешенного и, хлопнув его по плечу, неожиданно кивнул ему же за спину, — О, кстати, а вон и он идет. Да и шагает-то как — видать, привык к качке, даром, что святоша!
Чарли поморщился и сбросил руку собеседника, сам присматриваясь к приближающейся фигуре в рясе. Что-то в ней было не то, что-то царапало, цепляло внимание, но что — понять он никак не мог.
— С вами мы, кажется, еще не встречались, юноша, — священник растянул губы в приветливой улыбке, протягивая новому знакомому руку, — Вы, должно быть, тот самый врач, о котором говорил капитан?
— Он самый, — Чарли осторожно пожал протянутую руку и, склонив голову набок, всмотрелся пристальнее, — Мы действительно раньше не встречались?
Улыбка священника стала шире.
— Я так не думаю, — очень мягко, очень вежливо уведомил он и чуть опустил голову, бросая на собеседника мгновенный взгляд исподлобья. Карие глаза вдруг полыхнули желтым пламенем, и Чарли отшатнулся, выпуская руку «святоши». Как себя вести, он не знал.
Матросы вокруг, подхихикивая и шушукаясь, постепенно расходились по своим делам, оставляя священника беседовать с врачом, пространства вокруг хватало и, казалось, услышать их никто не мог… И помешать чертову ублюдку тоже.