"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
— Поговори с Виктором, Рене, — Аделайн прижала руки к груди, с мольбой глядя на брата, — Он твой друг, он послушает тебя, он всегда к тебе прислушивается! Он должен понять, что мы не можем провести всю жизнь под крылом его родителей, мы должны вить собственное гнездо!
— Да-да… — Ренард неуверенно кашлянул и, пытаясь собрать мысли в кучу, нахмурился, — А… где сейчас Виктор?
Сестра растерянно заморгала — по-видимому, такой решимости прямо сейчас броситься и побеседовать с ее мужем она от брата не ожидала.
— Полагаю, в поместье. Он должен был вернуться к полудню, но я ушла раньше — хотела поговорить с тобой.
— Не беспокоиться… — эхом отозвался Рене и, тяжело вздохнув, на несколько секунд закрыл глаза рукой.
Если с Виком случилось то же, что и с ним, если он тоже попал в свое собственное тело… Бедный граф, что же он должен переживать сейчас! Встретить родителей, покинувших этот свет больше полутора тысяч лет назад — от этого немудрено рехнуться, а Виктор человек ранимый, нежный, с хрупкой психикой. Да еще и Чеслав в свое время над последней поработал… поработает? Сейчас же этого еще не произошло… Какой дурдом, голова кругом идет.
— Рене?
— Ничего-ничего… — Ренард выдавил из себя улыбку и, присев перед сестрой на корточки, взял ее руки в свои, глядя снизу вверх с неизбывной нежностью и любовью, — Знаешь, Ада… Когда я вскочил, на меня вдруг накатило что-то вроде… озарения, предвидения, как бывает с магами, понимаешь? Я вдруг увидел, что будет и, клянусь, я убежден, что все будет именно так! — он глубоко вздохнул, стараясь говорить как можно убедительнее, — Вы с Виктором… вы будете жить с ним в большом, красивом замке, который он, думаю, вскоре уже начнет строить. Там же будут жить и ваши дети, и внуки, и правнуки… и вообще все потомки вашего союза. Вы дадите начало большому и прекрасному роду, вы станете основателями великолепной семьи… Вас ждут и горе, и счастье, и преграды, которые вы сумеете обойти… Но как бы там ни было, Ада, знай — все, что произойдет, что происходит прямо сейчас однажды выльется в огромную радость, однажды все приведет к однозначному, прекрасному исходу…
Аделайн слушала, не то веря, не то не веря, слушала, глядя на брата растерянно и подозрительно, робко кивая иногда. Она слушала, почти ничего не понимая, лишь ощущая в словах Рене поддержку, надежду и, слабо улыбаясь порою, вздыхала.
— Хочу верить, что все так и будет, — она покачала головой, — Но сейчас трудно осознать это. Как ты мог прозреть будущее, Рене, ведь ты никогда не был магом! Я… знаю, кто ты, — Ада понизила голос, глядя на собеседника почти со страхом, — Но ведь это не делает тебя колдуном! То, что ты способен менять облик…
— В твоей крови это тоже есть, но не так сильно выражено, — возразил Ренард и, легко поднявшись с корточек, вновь сел в кресло, — Я же пошел в отца… Но это неважно, не имеет сейчас значения. Ада… — мужчина внезапно посерьезнел; в глазах его сверкнули искорки затаенной боли, — Знаешь… чтобы ни случилось, чтобы ни произошло, прошу тебя, всегда помни, что я люблю тебя. Что я никогда бы не предал ни тебя, ни твоих детей, что я люблю и тебя, и Виктора, и я жизнь за вас готов отдать! Помни об этом, прошу тебя, сестричка, помни!
— Я помню… — сестра баронета вновь растерялась, с волнением глядя на него, — Рене, что с тобой творится? Такое чувство, что ты прощаешься со мной, будто хочешь покинуть меня… нас…
— Нет, — Рене на мгновение закусил губу и вновь заставил себя улыбнуться, — Нет, дорогая, не сейчас. Сейчас я не покину, не оставлю
тебя, не оставлю… Виктора… Знаешь, он ведь, наверное, ждет тебя, — мужчина глубоко вздохнул, — Прошу, милая, отправляйся к мужу. И цени каждое мгновение, что он проведет рядом с тобою, цени! Никто не знает, что уготовано ему в жизни…Аделайн, растерянная, изумленная, поднялась и, явно не желая этого, неуверенно попрощалась с братом. Тот, мягко улыбаясь, поцеловал ее на прощание в щеку и, проводив до двери, долго смотрел ей в след.
Потом вздохнул и, вернувшись в комнату, снова упал в глубокое кресло.
Что же все-таки произошло, что случилось? Почему, как он оказался вновь Ренардом Ламбертом, снова занял свое место в этом времени? Вообще, разве такое возможно?
Эх, хорошо бы спросить об этом у Винсента… Интересно, с ним тоже такое случилось? Если да, то…
Рене нахмурился, закусывая губу и потер лоб. Какой же сейчас период времени, что происходит в жизни других людей?..
Если Вик пока еще даже не выстроил замок, а Ада носит их первенца… А Винсент бежал с каторги за пару дней до того, как они с Виктором нашли тот холм, где он решил построить Нормонд! Значит, сейчас он на каторге?..
Черт возьми, бедняга, надо же спасти его! Вытащить… или нет?
Баронет помрачнел, глядя в пламя камина. Нельзя нарушать ход событий в прошлом, иначе в будущем может произойти черти что… Винсент бежал с каторги сам, а встретились они с ним впервые… той ночью, когда его обратил Рейнир. В Ночь Большой луны! Нет, тогда он был в облике льва, человека-Винсента он увидел уже позже, в домике Рейнира…
Черт возьми, Рейнир! Ренард вскочил на ноги и воодушевленно хлопнул в ладоши. Точно! Конечно! Они хотели поговорить с Рейниром, значит, все, кто оказался в этом времени — даже если они вновь стали теми собой, какими были в шестом веке, — отправятся к нему! Значит, ему нужно только подгадать момент, прийти вовремя к домику старика…
Ламберт опять упал в кресло; взгляд его исполнился почти ужаса. Все они вновь стали теми собой, какими были здесь… но ведь с ними отправились те, кто в шестом веке просто не существовал. Татьяна, Людовик, Роман… Господи, что же стало с ними?! Надо… надо как-то разыскать их, найти…
Баронет решительно сдвинул брови. Да, он обязан найти их. В конце концов, трое молодых людей, одетых совершенно непривычно для этого мира не могли не привлечь ничьего внимания.
Виктор разжал объятия, отпуская отца и, сияя от счастья, перевел взгляд с него на недоумевающую мать. Как давно! Сколько лет!.. Господи, вот теперь он понимает, на что в самом деле способна магия, понимает, как прекрасно дружить с магами!
— Что с тобой? — отец нахмурился, изучая сына взглядом, — Ты болен? Виктор, если ты надеешься таким образом отвлечь нас от спора…
— Какого спора? — мужчина заморгал, ничего не понимая. Разве он мог о чем-то спорить с родителями? Разве мог хоть в чем-то быть не согласен с ними? Они же… они же… родители! Самые родные, самые близкие люди!
Мать тяжело вздохнула и, переглянувшись со своим мужем, покачала головой. Она, судя по всему, тоже полагала, что сын пытается отвлечь их внимание от чего-то важного.
— Извечного спора, сынок! — она нахмурилась, — Почему твоя жена так хочет покинуть нас? Почему мечтает уехать из нашего дома, чем мы ей не по нраву?