"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Ты выбрал смерть. – Её слова падали холодно, обречённо. – А умерев, невозможно вернуться.
– Беатрис, я люблю тебя…
Это прозвучало так беспомощно, нелепо, и Карнаган протянул к ней руки, но супруга отшатнулась от него, как от чумного.
– Нет… Нет, Джонатан, ты любишь только её. – В уголке серебристых глаз драгоценной жемчужиной блеснула слеза. – А для меня у тебя больше не осталось места ни в сердце, ни в мыслях…
Капля упала на бумагу, расползлась отвратительной кляксой.
Да, тогда он ещё верил… прежде чем обнаружил ещё одно тело и Око Хора, запечатавшее глаз человека, к которому, казалось, просто невозможно было подобраться. Томас Уотерс, деловой
Уотерс ждал его в условленном месте – в захолустной гостинице, в окружении своих головорезов. Точно псы, сопровождавшие древних царей в посмертии, они лежали у тела коллекционера, мёртвые, как и он сам. Лицо Томаса было искажено знакомой гримасой боли, и проклятый знак отмечал его недвусмысленным посланием.
Вот когда Карнаган внял Беатрис и сыграл в самую жестокую игру в своей жизни – в равнодушие. Обмануть, отвести, сбить со следа… оберегать издалека… И пусть, пусть ненавидят его – он найдёт способ вернуться к ним. Серебро родных глаз… Смеющиеся солнечные лучи в глазах сына и дочери…
Он найдёт способ, а пока…
Смяв бумагу, Джонатан бросил её в корзину, к десятку других начатых, но так и не законченных писем, которые никогда не дойдут до адресата. Резко поднявшись, он подошёл к окну, глядя в сад, залитый ярким солнечным светом. Словно лучи ладьи Ра достигали мрачных предместий Лондона, напоминая ему о земле, с которой он связал свою судьбу.
За спиной он почувствовал тень присутствия, хрупкий мираж. Лёгкая ладонь, кажущаяся почти живой, легла на его плечо. Встрепенулся пёс, спавший у камина, и коротко вильнул хвостом. Краем глаза на периферии зрения он видел красную медь волос своей богини, проклятой царицы. Её именем теперь вершились эти смерти – именем Сета, выжигающим Хору правое Око.
Он должен был прервать этот кровавый след… замкнуть круг и восстановить справедливость…
«Победа будет за нами, мой друг… И тогда мы вернёмся к ним… к тем, кто желал дождаться нас и не сумел…»
– Кто? Кто они были? – тихо спросил Якоб. – Убийцы, идущие по его следу…
– Я мог бы рассказать вам о чёрном рынке древностей, процветающем по сию пору. А мог бы – о могучем культе, уходящем корнями в дремучую древность, пережившем и восстания, и войны, и смену эпох… преобразившемся, как преображались Боги вместе с человечеством. Правда – где-то между, мистер Войник. – Тронтон вздохнул, тщетно грея ладони об остывшую чашку. – И правда в том, что, как ни влиятелен, как ни силён был лорд Джонатан Карнаган, у него был достойный враг. Прежде этот враг носил маску делового партнёра его отца. Какая ирония, что, имя его означает «Великодушный». – Профессор хрипло рассмеялся. – А может, он и был таким когда-то? До того, как зашёл слишком далеко на своём пути к Знанию… Карим ибн-Аджрад – так его звали в миру. Для своих он носил другое имя… точнее, титул. Провидец, общающийся с богами. Потомок жрецов древности. Кахин.
Глава 14
Противостояние
Кахин. Кахин.
Слово стучало в висках, хотя Якоб был уверен – он никогда не слышал этот титул. А вот имя точно помнил, знал… только где же он его слышал?..
Карим…
Бинт-Карим.
Сердце ухнуло, спотыкаясь, и забилось снова. «Спокойно, спокойно, мало ли в Египте Каримов», – укорил себя Войник, но вышло неубедительно.
– Профессор, всё это произошло во второй половине девятнадцатого века, если я правильно понял. А то, с чем мы
имеем дело теперь, – оно вот же. В двадцать первом.– Дослушайте, раз уж сами просили рассказать, – раздражённо ответил Тронтон.
– Простите моё нетерпение. – Якоб выдавил извиняющуюся улыбку и отхлебнул остывший кофе – очень крепкий и очень сладкий, с примесью каких-то экзотических специй. Взяв пример с англичанина, Войник заказал ещё, хотя, может, и не стоило, если он хотел успокоиться.
Он проверил телефон, но новых сообщений не было – даже Борька не звонил, что странно. Ясмина не выходила из головы, и разум, возбуждённый рассказами о жутком прошлом семьи Карнаганов, строил версии одна другой фантастичнее. Ни одну из этих мыслей Якоб не готов был и не желал доводить до конца, хотя кусочки мозаики так и тянулись друг к другу, точно сами собой.
Совсем как в том самом первом кошмаре, когда куски разрубленного тела сложились в единую мумию… Войник тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Теперь Таа-Нефертари представала перед ним совсем другой. Только где же она сейчас?..
– Джонатан перестал быть жертвой – он стал охотником. Их с Кахином партия, длившаяся много лет, была сложной многоходовкой, в которой верх брал то один, то другой. Как я уже говорил, на стороне Кахина был его ближний круг. Талантливые оккультисты, сведущие в древних тайнах… посвятившие века расшифровке утерянных секретов, артефактов былых эпох. Великие люди, искатели Знания. Семья Кахина владела удивительными секретами. Вы ведь слышали о джиннах, мистер Войник?
«А раньше, знаете ведь как, были те, кто умел с джиннами договариваться. Даже подчинять их. Цари древности… фараоны?.. повелевали таинственными силами. И джинны чтили их, строили для них огромные дворцы. Вы бывали в Луксоре, городе дворцов? Обязательно побывайте. Я оттуда родом…»
Сейчас слова Фарука, сказанные на базаре, почему-то не казались сказочными.
– Да, что-то слышал, конечно, – кивнул Войник. – Ну, про лампу Аладдина-то слышал каждый точно. Но вроде бы джинны по Корану – старшая раса, которую Аллах придумал первой, до людей?
– Я как раз о лампе. Есть духи, связанные с определёнными предметами… и есть люди, способные повелевать этими духами. Или даже привязывать дух к предмету самостоятельно. Это – ужасно, но так есть.
– Как-то… чересчур фантастично, не находите? – несмело улыбнулся Якоб.
Тронтон расхохотался, и несколько туристов из-за соседних столов обернулись к ним.
– Чересчур фантастично? Это говорите мне вы? – Профессор понизил голос. – Хранитель кольца? Я уже сказал – у меня нет времени играть словами. Лампа и джинны – считайте это аналогией. Кахин подчинил себе… могучего духа, – Тронтон сглотнул, снова бросил затравленный взгляд на дверь, – заставил служить себе. Приносить с собой смерть… и безумие. Этот дух приходил за жертвами, прежде чем приходили люди и оставляли печать Ока Хора. И некоторые при встрече с ним желали умереть, потому что он был самой смертью… Он – пёс древних Богов. Всегда идёт по следу и всегда находит. От него не укрыться… если только не носишь при себе другой амулет.
Пальцы профессора дрогнули, инстинктивно сомкнулись, словно он сжал в кулаке так желанный ему предмет. Якобу стало искренне жаль его. Отчётливо он вспомнил пустынные коридоры больницы из кошмаров. Неотвратимый звук шагов. Мёртвый невидящий взгляд. Пса, с которого клочьями свисала иссушенная плоть, кровоточившая тенями.
Вот от кого спасла его царевна. И могла бы спасти Тронтона, если только Войник вернёт её кольцо…