Фантом для Фрэн

Проблемы начались в начале девятого месяца, причем обрушились на Фрэн все одновременно, как у нее всегда и бывало.

Алджернон еще не вернулся – последнее письмо, почти ожесточенное, пришло от него два дня назад, и он наконец-то написал, что едет домой… и, проснувшись утром второго февраля, Фрэн долго лежала в постели. В последнее время она непростительно мало спала, а сегодня пробудилась в половине восьмого. Сестра должна была прийти в половине десятого, и можно было еще поспать, но Фрэн не могла - и когда она решила встать, почувствовала первую схватку.

Не очень больно, но страшно.

Фрэн громко и непристойно выругалась и легла обратно в постель, стараясь вспомнить техники, которым ее обучала сестра. Потом ей представилось, что было бы, если бы роды начались вечером, и она вся похолодела. Умница Алджернон, что позаботился о том, чтобы она была не одна – но если бы она немножко промахнулась со временем родов, никакая его предусмотрительность не помогла бы…

До прихода сестры оставался час – совсем немного; а в ее случае могло быть очень много…

Фрэн понятия не имела, правильно ли дышит и двигается, и только считала схватки. Не очень часто и вполне терпимо, но с каждой схваткой ей было все страшнее. А вдруг сестра не подоспеет?..

Раздался звонок в дверь, и Фрэн вдруг с ужасом поняла, что сейчас ей придется встать и открыть, иначе акушерка просто не войдет…

Что ж, надо так надо. Молодая женщина соскользнула с постели и со слабыми стонами, перемежающимися руганью, дотащилась до двери и открыла ее. Тут же громко застонала прямо в лицо изумленной сестре.

– Я рожаю! – сказала Фрэн.

Женщина ахнула, видимо, подумав о том же, о чем и пациентка – что добраться до клиники Фрэн уже не успеет, а связаться с ней не сможет.

Вернее, может, Фрэн и успела бы – если бы можно было здесь поймать такси; но в любимой Алджерноном Бернсом сельской местности не ходил никакой транспорт, кроме гужевого, и тот только частный. Да и кто пойдет искать извозчика? Роженицу опасно оставлять одну даже на минуту…

– Идите ложитесь в постель, - наконец приказала бледная и решительная сестра. – Я сама приму у вас роды, миссис Бернс. Все будет хорошо.

– Угу, - простонала Фрэн, порадовавшись, что этого не видит ее муж.

Да даже если и все будет плохо – уже ничего не сделать.

Справились они на удивление хорошо – вдвоем, вернее, втроем. Непрошеный сын Бернсов так рвался в этот мир, что не только родился на месяц прежде срока, а и вышел всего через четыре часа после начала родов.

Рожать оказалось совсем ненамного больнее, чем терпеть первые схватки – и Фрэн почти забыла о боли, когда ей в руки вложили ребенка; она усмехнулась тому, что у нее сын, как она уже давно знала.

– Гэри, - пробормотала она, вглядываясь в уродливое, как у всех новорожденных, личико с зажмуренными глазками; на головке вился редкий темный пушок. – Ну и кто ты такой, позволь спросить?..

– Усните, миссис Бернс, - посоветовала ей сестра. – Это необходимо. Я присмотрю за мальчиком.

Фрэн не слушала – она уже спала.

***

Спустя некоторое время сестра разбудила ее, чтобы приложить ребенка к груди. Он был тихий; Фрэн даже не помнила, чтобы он закричал, когда она его вытолкнула. Или, может, просто не помнила?..

– Я выкупала его, миссис Бернс, в детской ванночке, - негромко сказала сестра, которая уже успела ознакомиться с “приданым”, заблаговременно приготовленным Бернсами для сына.

– Я заметила – спасибо, - с улыбкой ответила Фрэн, придерживая Гэри у груди, которую он тихо, но жадно сосал. Чистенький и спеленутый, сейчас мальчишка уже не казался таким несимпатичным, как сразу после рождения; краснота исчезла, складки на тельце расправились, а в лице можно было разглядеть знакомые черты. Он походил на Алджернона, и вместе с тем походил и на мать; но пока нельзя было сказать – чем. Как-то неопределенно. Это вообще был ребенок, неопределенный во всех отношениях…

Только цвет и структура темных волос, пожалуй, без сомнений были унаследованы им от деда, Ральфа Грегга. У Честера были такие же.

– Миссис Бернс, я приготовила для него кроватку, - прибавила сестра, и Фрэн снова благодарно улыбнулась, не поднимая головы; но она ничего не сказала. В конце концов, именно за заботу о ней и ребенке этой женщине и было заплачено.

– Вам нужно будет сделать тщательную уборку в доме, спрятать подальше все мелкие и режущие предметы… - сказала сестра, и Фрэн сердито дернулась, чуть не оттолкнув ребенка.

– Не прямо же сейчас? Полагаю, что в ближайшие несколько часов он еще не научится вылезать наружу!

Гэри наконец наелся и отвалился от ее груди с блаженным сопением; он засыпал. Сестра осторожно подняла его и отнесла в кроватку; уложив ребенка и подоткнув одеяльце, она сказала, что нужно дать обо всем знать в клинику, но она не решается оставить миссис Бернс одну…

– Идите, пару часов мы прекрасно без вас обойдемся, - уже несколько повеселев, сказала сидящая на кровати Фрэн. Самое трудное было позади. – Только возвращайтесь потом, хорошо? Мы с мужем вам приплатим.

Фрэн знала, что в их с мужем семейном бюджете скоро появятся огромные дыры – если ситуация на раскопках не изменится. Она обещала приплатить наугад; все равно другого выхода не было.

– Ну… хорошо, конечно, - наконец с сомнением ответила сестра. – Я скоро вернусь.

Фрэн с улыбкой кивнула. Потом поджала губы и помрачнела, вспомнив, что ей сейчас придется закрыть за акушеркой дверь. Стиснула зубы и встала.

– Осторожно! – воскликнула сестра.

– Да ничего, - ответила Фрэн.

Морщась и шипя, она сделала несколько шагов, но тут встревоженная сестра остановила ее.

– Возвращайтесь в постель, миссис Бернс, это очень опасно! Дайте мне ключ, я сама запру дверь!

– Нет уж, спасибо, - ответила Фрэн.

Она сжала зубы и проделала оставшийся путь до прихожей, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в интимных местах. Ключ был в ее сумочке на шкафчике у двери.

Сестра бросила еще один встревоженный взгляд на нее и наконец вышла; Фрэн прислушалась к ее торопливым шагам, потом заперла дверь. Ей досталась ответственная и толковая помощница, очень хорошо.