Фоллаут: Московский Гамбит

«Нужно уходить отсюда, – сказал Седой, прерывая его тягостные раздумья. – И как можно быстрее. Если они потеряли здесь машину, значит, скоро пришлют разведку или ремонтную бригаду. И нам лучше не попадаться им на глаза.»

Они не стали обыскивать тела убитых караванщиков или пытаться что-то найти в разбитых грузовиках. После увиденного это казалось кощунством, да и риск был слишком велик. Они молча покинули это страшное место, унося с собой тяжелое знание о мощи и жестокости своего главного врага. Эхо Анклава прозвучало для них громко и отчетливо, и это эхо не сулило ничего хорошего. Путь к НИИ «Квант» обещал быть еще более смертоносным, чем они могли себе представить.

Седой шел, сжимая автомат, его лицо стало еще более замкнутым и суровым. Он снова и снова прокручивал в голове увиденное, анализируя, сопоставляя. Миссия, казавшаяся почти безумной еще на «Маяковской», теперь выглядела откровенно самоубийственной. Но он дал слово. И он пойдет до конца. Каким бы этот конец ни был.

Глава 17

Глава 17: Глаза в Небе

После жуткой находки у разгромленного каравана Седой и Рыжий продвигались по поверхности с удвоенной, даже утроенной осторожностью. Каждая тень казалась подозрительной, каждый шорох заставлял вздрагивать. Седой постоянно напоминал Рыжему о необходимости смотреть не только по сторонам, но и вверх – на крыши полуразрушенных зданий, где могли затаиться снайперы, и в серое, равнодушное небо, которое теперь тоже несло в себе потенциальную угрозу.

Они старались выбирать маршрут так, чтобы максимально использовать укрытия: шли вдоль стен домов, перебегали открытые пространства короткими бросками, подолгу замирая в руинах каких-нибудь магазинов или подъездов, чтобы осмотреться и прислушаться. Рыжий, наученный горьким опытом последних дней, старался не отставать от Седого и в точности копировать его движения, хотя это и давалось ему с трудом – постоянное напряжение выматывало не меньше, чем физическая усталость.

«Главное на поверхности – не торопиться и не лезть на рожон, – вполголоса поучал Седой во время одного из таких коротких привалов в подвале какого-то обгоревшего дома. – Здесь ты как на ладони. Любой, у кого есть оптика и терпение, может сделать из тебя решето с километра. Всегда ищи укрытие. Всегда думай, куда будешь отходить, если что-то пойдет не так. И помни – небо тоже может быть враждебным.»

Рыжий тогда не совсем понял последнюю фразу, но через пару часов ему предстояло убедиться в ее справедливости на собственном опыте.

Они как раз пересекали относительно открытое пространство – бывшую площадь, заваленную обломками памятника какому-то советскому вождю и ржавыми остовами автомобилей, – когда Седой вдруг замер, как гончая, учуявшая зверя. Он вскинул голову, прислушиваясь.

«Что такое, дядь Серёг?» – шепотом спросил Рыжий, тоже останавливаясь.

«Тихо, – прошипел Седой. – Слышишь?»

Рыжий напряг слух. Сначала он не разобрал ничего, кроме свиста ветра в пустых оконных проемах да отдаленного карканья ворон-мутантов. Но потом… потом он уловил его. Низкий, рокочущий, нарастающий гул, от которого, казалось, вибрировала сама земля под ногами. Этот звук не был похож ни на что из того, что он слышал раньше.

«Что это?» – его голос дрогнул.

«Это то, чего нам здесь не хватало для полного счастья, – мрачно ответил Седой, его глаза быстро сканировали небо. – Ложись! Быстро!»

Он схватил Рыжего за шиворот и буквально втолкнул его в ближайшую воронку от снаряда или авиабомбы, сам падая рядом и прижимаясь к земле.

Не успели они укрыться, как ИЗ-ЗА крыш полуразрушенных зданий на горизонте показался ОН. Огромный, хищный силуэт, напоминающий гигантскую стрекозу-убийцу. Тяжелый транспортный винтокрыл, выкрашенный в темно-зеленый камуфляжный цвет, с красными звездами в шестернях на бортах. Машина неслась низко над землей, ее мощные спаренные несущие винты с оглушительным ревом рассекали воздух, поднимая тучи пыли и мусора. На подвесках под крыльями виднелись блоки неуправляемых ракет и стволы чего-то похожего на скорострельные пушки.

«Винтокрыл… Анклава…» – пролепетал Рыжий, глядя на это чудовище с нескрываемым ужасом и каким-то извращенным восхищением. Он много слышал о таких машинах, но никогда не видел их так близко. Это была настоящая летающая крепость, символ мощи и технологии, недостижимой для обычных обитателей Пустоши.

Винтокрыл пронесся прямо над их головами, заставив землю содрогнуться. Поток воздуха от винтов едва не сорвал с них капюшоны и засыпал глаза пылью. Казалось, он летел прямо на них, но в последний момент слегка изменил курс и начал описывать широкий круг над площадью, словно что-то высматривая.

«Не шевелись, – прошипел Седой, вжимаясь в землю еще сильнее. – И не смотри на него. Могут заметить блик от глаз или оптики.»

Рыжий зажмурился, сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Он чувствовал себя маленькой, беззащитной букашкой под сапогом великана. Одна ракета, одна очередь из пушки – и от них не останется даже мокрого места.

Винтокрыл сделал еще один круг, потом завис на мгновение над центром площади, словно раздумывая. Из его открытого бокового люка Рыжий мельком увидел фигуру в силовой броне, всматривающуюся вниз через какой-то оптический прибор. Потом машина снова набрала скорость и ушла в том же направлении, откуда прилетела, ее рокот постепенно затих вдали.

Еще несколько минут они лежали не двигаясь, прислушиваясь к каждому звуку. Наконец, Седой осторожно приподнял голову.

«Улетел, – констатировал он. – Похоже, просто патруль. Или что-то искали.»

Рыжий с трудом поднялся на дрожащих ногах. Его лицо было бледным, как у мертвеца.

«Что… что это было, дядь Серёг? – его голос все еще дрожал. – Я… я никогда такого не видел…»

«Это «Анклав-Москва», Рыжий, – Седой посмотрел на него тяжелым взглядом. – Это их воздушная поддержка. Их «глаза в небе». Теперь ты понимаешь, с кем мы связались? Это не рейдеры-оборванцы и не мутанты-переростки. Это серьезный, хорошо оснащенный и очень опасный противник.»

Он достал флягу, сделал несколько больших глотков. «Нам повезло, что они нас не заметили. Или не сочли достойными внимания. Иначе бы сейчас от нас только дымящаяся воронка осталась.»

Седой и сам был под впечатлением, хотя старался этого не показывать. Он видел подобные машины в своей прошлой жизни, но тогда они были по другую сторону баррикад, и он знал, как им противостоять. Сейчас же он чувствовал себя почти так же беспомощно, как и Рыжий. Их АКМС и СКС против такого монстра были все равно что зубочистки против носорога.

«Теперь ты понял, почему я говорил, что небо тоже может быть враждебным? – продолжил Седой, пряча флягу. – На поверхности у них полное превосходство в воздухе. Это значит, что нам нужно быть еще осторожнее. Двигаться только от укрытия к укрытию. И постоянно следить за небом.»

Он посмотрел в ту сторону, куда улетел винтокрыл. «Они контролируют этот район. И НИИ «Квант», скорее всего, охраняется не только наземными патрулями, но и с воздуха. Пробраться туда будет очень, очень непросто.»