Газ

Самоубийство моей личности – максимализм холодной реальности.

Я глубоко втягиваю воздух, и время возвращает свой отсчет, отпуская меня из невесомости.

Секунда.

Дверь подъезда открывается, и я чувствую дождь, врезаясь в человеческий силуэт.

19.

Я врезаюсь в силуэт. Красный зонт вылетает из ее рук. Его подхватывает ветер и меняет траекторию. Красный материал врезается в серость, а мои глаза высыхают, и я могу разглядеть этот мир.

Машины движутся со скоростью комет, рассекая пластиковый воздух, словно инородное тело врезается в поток венозной крови. Он имеет сладкий вкус карамели. Я чувствую его на своем языке, в собственном горле, простуженном, либо просто больном. Воздух наполняет мои легкие сладостью, от чего прозрачные стенки прилипают друг к другу, и мне становится еще тяжелее дышать. В атмосфере я чувствую мягкость, пока Алиса старается поймать свой зонт.

На ней серый плащ выше колен с глубокими карманами и большим треугольником под шеей. Я вижу черные пуговицы, что строятся в ряд, скрывая фиолетовую водолазку. Черные колготки сжимают ее бледные ножки. Кажется, она стала выше с нашей последней встречи. Когда была та самая встреча? Я опускаю взгляд вниз и вижу темно-синие туфли на высоком каблуке. Он блестит стразами, словно небесные звезды привезли в коробке на фабрику обуви, и теперь рабочие раскидывают их повсюду, дабы придать волшебства в легкие конструкции.

Алиса ловит зонт, чтобы всунуть его в черный чехол – длинный и изящный. Он весит у нее за спиной, словно ножны у токийских ниндзя. Черная шлейка делит серый плащ на ровные доли, будто на посмертных фотографиях рисуется лента.

Я смотрю на мир.

Около ларька с кофе и пирожками человек в строгом костюме и блестящих лакированных туфлях что-то кричит на молодую девушку в голубом фирменном фартуке.

– Я тебя зарплаты лишу!

Стандартность мышления директоров. Они так уверены в зависимости людей от материальности, что готовы смешивать личность с гноем, убежденные в своей превосходности. По сути, они забывают то, что их жизнь и существование – стандартность. Разница лишь в месте, на которое их закинули генеральные директора. Круговорот управляющих в природной среде работы. От администраторов до бизнесменов, поверх рабов системы. Они – моль, что вылетает чуть выше. Они парят у самого неба, но видят лишь несколько метров впереди себя. Деньги не заменят кругозор человеческого восприятия.

Мне кажется, я уже думал об этом.

Слышу резкий звук, похожий на то, как застегивают молнию на халатах и осенних куртках. Я перевожу взгляд и вижу, как Алиса прячет красный зонт в его удивительное черное платье, после чего перекидывает чехол за спину, смотрит на меня и улыбается.

– Аккуратней надо – она грозит мне пальцем.

Деревья шумят кронами, а я так хочу, чтобы они желтели, а листья осыпались, стирались до перегноя, умирали под ногами людей. Я вспоминаю то, как сильно любил осень. Любил, пока был жив. Я хочу утопать в ее свежести, но какой ценой. Мне уснуть, чтобы после проснуться в другом городе, с другими людьми, с другой жизнью. Ведь, мы практиковали это. И куда привела столь таинственная дорога?

Я смотрю на Алису и чувствую свое возбуждение. Она нравится мне, как когда-то я любил реальность. Она реальна. От Алисы пахнет прелестным шампунем с добавлением мяты. В этой дождливой свежести я улавливаю вкус ее духов. Он прекрасен в своих очертаниях. Вокруг него строится воздух. Ее лицо так умиротворенно. Она улыбается, и блеск для губ тянется к щекам. Кажется, ее даже не разозлило то, как я вероломно врезался в нее, выбив красный зонт.

Я слышу музыку. Мелодия природы, где капли стучат по крышам, где деревья шумят в своеобразной звуковой волне, а тональность туч играет вторым фоном, будто отголоском или эхом. Меня больше не тревожат крики людей, не беспокоит звук ломающегося пластмассового воздуха. Я свободен от реальности, но возбужден миром и глазами напротив.

Алиса толкает меня в подъезд.

Снова зеленые стены, но я покорно поддаюсь ее движению. Быть может, мне и ненужно никуда бежать? Попытка избавиться от себя? Себя в привычной ли форме? Хотя, мой друг – есть моя вселенная. Мое психическое состояние вновь ухудшилось – процесс медленного самоубийства.

Внутри тепло и тихо. Люди давно покинули бетонный ящик квартиры, чтобы оказаться в подобном сейфе в пределах работы, которую не могут терпеть. Тишина. Я так давно не был в полной пустоте. Я чувствую запах духов Алисы. В них растворяются ароматы подъезда, а мое сердце стучит в ином ритме – в некой степени, неизвестном для меня, незнакомом, как для личности, фантазии – для воображения, что стало разумным.

– Привет – ее красивый голос.

Она жива и реальна, что и делает ее идеалом – в некотором роде – волшебством.

Я молчу.

– Что с тобой происходит? – я слышу грусть.

Идеальность момента. Не так. В этот миг я отрешен от реальности, но все еще нахожусь в ней. Мысли в голове принимают новые формы, хотя все еще оставляют послания моему разуму о том, что Макс строит хитрые ловушки. К сожалению, я помнил слишком много, чтобы утверждать свое существование в реальном мире.

Чувствую сладкий привкус лекарств.

– Ты совсем не отвечаешь на звонки. Ты видел, как выглядишь? – она напугана.

Я хочу рассказать ей все, что происходит. Только представь ее глаза, когда осознание придет в форме симпатии, построенной на отношениях с персонажем, даже не личностью. Насколько хрупок ее рассудок? Рамки ее восприятия могут расшириться, подобно легким при каждом моем вдохе ароматных духов. Я – ее миф. О чем ты? Я – собственная галлюцинация. Эта мысль возбуждает меня, пробивая почву для некоего фетиша, настолько точного и индивидуального по своей природе.

– Макс, скажи мне хоть слово! – она ставит точку.

Она ставит точку, и я вдыхаю освобождение. Мысли в замкнутом круге мишени – я вижу, как в них летят пули ее слов. Они пробивают кости, рвут нервы моей реальности, отпуская в темный космос принятия и бездны. Там находятся секреты и пережитки моей уникальности. В нем загораются звезды, рисуются млечные пути, освещая десятки новых планет, где я создавал цивилизацию, миллионы разумных жизней – моя мастерская, от которой веет холодом. Я вспоминаю все. Кадры памяти летят перед моими глазами. Я принимаю себя в образе фантазии, что убивает во мне боль и тяжесть.

– Расскажи мне все! – просит она.

Сотни счетов, квитанций о пособии – она видела каждый лист достаточно, чтобы знать мое настоящее имя. Его настоящее имя, ведь я – феномен реальности. Целая вселенная, что смешивается с иным миром – таким холодным безжизненным. И этот мир способен раздавит меня прямо сейчас – среди зеленых стен подъезда, прекрасной фигуры и странного возбуждения. Я соединяю вселенные, словно химические элементы, ожидая взрыва, либо новый симбиоз искусства и красоты. В какой- то степени, я – есть то самое искусство.