Газлайтер. Том 27

С глухим хлопком из лампы появляется Демон — высокий, с багровой кожей, гладко зачёсанными тёмными волосами и закрученными рогами. На нём безупречно сидящий смокинг, лакированные туфли, галстук-бабочка, сверкающие запонки — будто только что сошёл со светского приёма, а не из магической тюрьмы.

Но Демон мог хоть как одеться, он же не материальный.

— Ты мне не удивляешься, — замечаю я, скрестив руки на груди.

— А чего удивляться-то? — лениво пожимает плечами Демон. — Говорят, монахи теперь воюют с Великим Филиновым. Он — человек, ты — человек. Всё ясно. Великий Филинов победил.

— За «Великий» — бонус засчитан. Только попрошу — Великий Вещий-Филинов, — поправляю.

— О, понял. Двойная фамилия — признак благородства.

Он щёлкает пальцами. В одной руке возникает свиток, исписанный мелким, почти муравьиным почерком, в другой — гусиное перо.

— Как насчёт контракта? Я готов с тобой сотрудничать. Гибкие условия, лояльность к переработкам, выход в выходные — всё обсуждаемо. Только подпиши.

Я отмахиваюсь.

— Давай без бумажек. Не люблю официальщину. Устный контракт.

Демон вздыхает. Перо и свиток тут же испаряются в лёгком облачке серного дыма.

— Ну да, как всегда, — тянет демон с показной обидой, закатывая глаза. — Никто не хочет по-честному. Все «на словах», а потом — «ой, мы не договаривались, это не то, вырвано из контекста».

Я улыбаюсь краешком губ. Знакомый жуликоватый типаж.

— С кем посоветуешь пообщаться дальше из твоих собратьев? — спрашиваю, киваю на остальные лампы.

Демон почесывает подбородок, картинно задумавшись:

— Самый покладистый, конечно, в лампе с рисунком выдры. Лапочка там сидит вежливая.

Хмыкаю. Ну да. С такими рогами— только изощрённо врать. Этот щёголь очень похож на мошенника-юриста. Учитывая, что в Астрал попадают абсолютно все души, вполне вероятно, что как раз юристом он когда-то и был. Не обижаюсь — просто растворяю его в пространстве и тянусь к указанно лампе. Та, что с рисованной выдрой.

Тру ее медный бок.

Вспышка — и из лампы появляется нечто выдрообразное. Размером с хорька, на двух лапах, с рогами и дьявольским огоньком в глазах.

Она визжит, размахивает лапами и тут же кидается на меня, пытаясь боднуть в живот. При этом абсолютно не замечает, что материальной формы у неё нет. Видимо, инстинкты победили логику. А вдруг проткнёт?

Вздыхаю.

Поднимаю ладонь — и псионическая сеть придавливает астральную тварь. Выдра плюхается на пол, бьётся, визжит, шипит, матерится на четырёх измерениях одновременно. Хрен знает, как эту тварь использовать. Она же неуправляемая.

В этот момент за дверью слышится стук, и сразу же заходит Лакомка в халате:

— Ой, мелиндо, ты не занят?

— Уже не особо, — отвечаю, сжимая пси-сеть. Демон с визгом исчезает обратно в лампу. — Просто общался с нашими арендаторами. Демоны, знаешь ли, такие душки.

Лакомка хмыкает, смотря на место, где только что бился выдродемон.

— Да вижу. Прямо няшки. А вообще я пришла сказать, что спать пора. Ну и…– Она делает шаг ближе. Улыбка лукавая. — У нас в покоях холодно. Мы с Леной подумали… может, ты нас согреешь?

Приподнимаю бровь:

— А как же магические обогреватели?

Лакомка делает невинное лицо, даже чересчур невинное:

— Понимаешь, они сбоят, похоже. Ну работают как-то через раз. Может, заглянешь, мелиндо? Проверишь?

Хмыкаю. Хитрая у меня всё-таки главная жена. Хитрющая, словно кошка, которая своего добивается.

Ну что ж, ничего не поделаешь.

— Сейчас пойдём, — говорю, подходя ближе. — Только хотел спросить тебя об одном важном.

Лакомка приподнимает бровь, уже догадываясь.

— Про Феанора, да?

Киваю.

— Мне ведь скоро предстоит с ним поединок. Он никак не уймется. Хочется понимать, насколько всё это вообще «по традиции» альвов. Насколько можно избежать убийства Воителя.

И, правда, гробить прославленного Воителя — такое себе дело для нового Короля Золотого Полдня. Но и не гробить, похоже, нельзя, раз он нарывается на драку.

Лакомка вздыхает, убирает со лба непослушную золотую прядь:

— Ну, мелиндо, раньше такие вопросы решалось двумя способами. Либо поединком, либо… — она делает паузу.

— Либо? — уточняю, глядя ей прямо в глаза.

— По легенде, — говорит она мягко. — Был один случай. Единственный, что нам известен. Без битвы.

— И как всё тогда произошло?

— Принц отплыл на Валор, — вспоминает Лакомка, глядя в сторону, будто видит далёкие воды. — На землю наших предков. Говорят, тамошние боги признали его. Назвали своим. Возложили на него право. А после этого никто уже не спорил. Ну, кто осмелится перечить самим богам?

— Валор… — повторяю я, задумчиво. — Это где вообще?

— По словам старших, — она пожимает плечами, — наши предки приплыли с Валора, пересекли океан и обосновались у устья Андуина. Там они и остались, а сам Валор — остался лишь в памяти.

— Понял, — медленно киваю. — Значит, Валор…

Перевариваю услышанное. В богов я не верю, но что-то придумывать нужно и срочно. Или придется убивать дурака Феанора.

Беру Лакомку за руку:

— Ладно. Пошли. Покажешь, где у вас эти «сбойные» обогреватели.

Лакомка смеётся и берёт меня под руку.

Идём с Лакомкой по коридору в сторону спальни. В галереях горят магические светильники. На повороте неожиданно сталкиваемся с Ледзором.

Одиннадцатипалый идёт, приобнявшись с Кострицей, будто возвращаются с какого-то очень личного подвига. Улыбка у него до ушей, настроение — как у кота, только что вылизавшего миску сливок. Завидев меня, Ледзор не смущается — наоборот, поднимает большой палец вверх, мол, уважаю, граф, всё правильно делаешь.

Кострица тут же бодает его локтем в живот:

— Не фамильярничай с милордом, — шипит она ему сердито, притом его руку со своей талии не убирает.

Я только усмехаюсь. Похоже, весёлая ночка предстоит не только мне. Подмигиваю морхалу да и двигаюсь с женой дальше.

Чуть дальше, у спален девушек, замечаю Красивую. Она растянулась на подоконнике, вытянув лапы, хвост размеренно покачивается — видно, думает о чём-то своём, женском или тигрином. Сонная, но внимательная. Полуприкрытые глаза всё равно следят за каждым шорохом.