Голова с дыркой

– Не может быть! Он же должен как-то есть, пить... Может, просто не говорят? Из соображений безопасности. Но ты ведь в секретной Императорской службе! Неужели не знаешь?

– Не знаю. Мы не занимаемся личной охраной Императора. Наша служба называется Императорской, но точно также существует множество других ведомств с подобной приставкой. Есть даже Императорская ассенизационная команда!

– Ну, если так... тогда я снимаю подозрения, что он не ест и не пьёт.

– Всё, что относится к жизни Императора, чрезвычайно засекречено...

– Но он же устраивает какие-то балы, смотры?

– Нет. Он не появляется прилюдно.

– И так было всегда?

– Всегда. Сколько я помню - всегда.

– А раньше?
– решил уточнить Анатолий.

– Когда - раньше?
– перепросил Аркс-сах.

– При старом Императоре. Он появлялся на людях?

– У нас не было старого Императора, - покачал головой Аркс-сах.
– У нас всегда один и тот же Император. Он вечно живой!

"Знаем-знаем, - саркастически подумал Анатолий.
– В истории подобное встречалось не раз: бог-отец, великий вождь Сталин красное солнышко, Ленин вечно живой... Иванов Грозных тоже, говорят, штук пять насчитали. А на самом деле - несколько похожих людей под одним и тем же именем сменяют друга на троне. И создаётся иллюзия бессмертия. Бесчисленные двойники...

Но, однако, дружок поднабрался! Вот что значит прямое воздействие алкоголя на мозг! Древние греки напивались разбавленным сухим вином, а эти...

И тогда он решился на последний, животрепещущий вопрос:

– А как же я попаду к нему на приём?

– А это как раз возможно: ты же инопланетный пришелец! Я думаю, ему любопытно взглянуть на тебя. И потом: по его приказу уничтожили твой корабль. А Император строг, но справедлив!

И Аркс-сах вновь плеснул себе в голову - за здоровье Императора.

– Не расплескаешь?
– спросил Анатолий.

– Ни-ни-ни!
– медленно покачал головой Аркс-сах.
– Если бы ты знал, сколько мы употребляем во время вечеринок!

– Тебе же вечеринки не нравились!
– напомнил Анатолий.
– Вспомни, что рассказывал в вагоне?

– Тогда я вёл легенду, - признался Аркс-сах.
– Хотя кое-что было правдой: я действительно не люблю сливаться с общей массой. Но для того и существует эта жидкость, - он взболтал бутыль, - чтобы забить частное и оставить общее. Я имею в виду воспоминания о чужих кошечках, - пояснил он.
– Плеснул - и забыл. Выветрилось. И кошечками больше не пахнет...

– Да, - пробормотал Анатолий, - вам в этом плане, может, и проще: сразу испаряется и через почки не проходит.

Решив, что приятель изрядно набрался, а испариться ещё не успело, Анатолий попробовал разобраться в том, что беспокоило его с тех пор, как он о нём узнал:

– Так значит, ваши младенцы рождаются абсолютно нормальными? То есть, - он прижал пальцы к голове, имитируя напряжённую работу нетрезвой мысли, - что я говорю? Без отверстий в голове?

– Да, - безмятежно улыбаясь, произнёс Аркс-сах.
– Ты прав. Так оно и есть.

– Но вскрывать головы младенцам!..

– А что в этом плохого? Ты сам говорил про тонзилэктомию и аппендэктомию, что у вас в отдельных странах младенцам удаляли аппендикс и гланды. Даже законы такие принимали. Причём с чисто научным обоснованием! То есть на государственном уровне приняли решение лишать людей в младенческом возрасте соответственно гланд и отростка слепой кишки. Не интересуясь их согласием! А была ли в том истинная необходимость? А наши меры позволяют, к примеру, значительно сократить стадию усвоения знаний: учитель просто делится ими с учениками.

– Я тебе не говорил про тонзилэктомию и аппендэктомию!
– замотал головой Анатолий.

– Разве?
– несмотря на выпитое, Аркс-сах немного смутился.
– А откуда я получил эти сведения?

– Да, - в упор посмотрел на него Анатолий.
– Откуда?

– Ладно, - сдался особист.
– Я тебе расскажу. Не стану морочить голову. Наш обнажённый мозг - это сверхчувствительная система. А наши многолетние э-э-э... эксперименты позволили создать из него изощрённейший механизм. Мы... некоторые из нас, можем, имея контакт всего с несколькими клетками чужого организма, получить о нём полную и исчерпывающую информацию. Почти полную. Порой хватает выделенной воды. Вода - хранилище информации! А особенно водные растворы.

– Так вы...
– начал догадываться Анатолий. Но Аркс-сах остановил его, помахав рукой перед глазами:

– Подожди! А то ничего не скажу! Грубо говоря, мы дошли до такого уровня развития биохимии, что не имеем необходимости загружать чужой мозг в свою черепную коробку. Достаточно положить туда, например, волосок, или кусочек ногтя...

– Фи! Ногти в мозгу!
– сморщился Анатолий.

– Да, пример неудачный. Не очень аппетитно, согласен! Тогда капнуть одну каплю крови... или другой жидкости. И мы узнаем всё об этом человеке. Или почти всё. Именно поэтому мы тебе сразу... почти сразу... поверили. То есть что ты - инопланетный пришелец.

– Значит, - медленно произнёс Анатолий, мгновенно обо всём догадавшись, - в вашем учреждении вовсе не случайно не работал унитаз? Или сей предмет только имел вид унитаза, а по факту - обычная пошлая тюремная параша?

Аркс-сах покраснел. А Анатолий дал себе слово, что если придётся снова иметь дело с этим народом, обязательно перестроит организм таким образом, чтобы из органов выделения ничего не выделялось.

"Но придётся и не потеть!
– с тоской подумал он.
– И не ходить в баню... Нет, если прилетать сюда ещё, то лишь на короткое время. Или не вести с ними закулисных переговоров". Но вслух спросил:

– А как насчёт... распространения знаний обо мне?

– А зачем?
– искренне удивился Аркс-сах. Он выглядел абсолютно спокойным и почти трезвым.
– Есть знания достаточные и есть избыточные. Достаточные необходимы всем, избыточные - избранным. Зачем забивать головы тем, кому это не нужно?

– Многие знания - многие печали...
– протянул Анатолий.

– Ты со мной согласен!
– подхватил Аркс-сах.
– Большое знание - большая ответственность. А все ли способны нести её? Поэтому большое знание доступно немногим избранным.

– Тем более что у вас с этим просто, - усмехнулся Анатолий.
– У кого больше мозгов, тот умнее, тот ответственнее, тот... как ещё можно сказать?

– Благолепнее, - шёлковым голосом подсказал Аркс-сах.

– Во-во. Значит, у подчинённых отобрать мозги, чтобы не задумывались о больших вещах. Простейшие действия можно совершать и с минимальным количеством мозгов. А начальнику требуется больше: ведь он отвечает за всех, думает за всех. А остальные подчиняются. "Не надо думать: с нами тот, кто всё за нас решит!"