Голубой бриллиант (Сборник)

ловеласа высшей пробы, и она решила съязвить:

– Вы же совсем недавно в этом доме утверждали, что

наша медицина ломаного рубля не стоит. Что лучшие врачи

обитают в Израиле и Штатах. Почему бы вам, при ваших-то

возможностях, не обратиться к ним.

– Все это так, я мог бы и в Израиль и в Штаты. Но моя

болезнь особая, специфическая, подвластная только вам, -

дурачился Яровой.

– И что ж это за болезнь? - все так же иронически

спросила Таня, догадываясь об ответе.

– У меня болит душа. Понимаете - душа!

330

– Тогда вам надо обратиться к психиатру, а я терапевт.

– Нет, Татьяна Васильевна, не хотите вы меня понять, -

раздосадованно вздохнул Яровой и начал открывать

"Амаретто".
– Доставайте, пожалуйста, рюмки, и мы отведаем

этого божественного напитка, которого Евгений так и не мог

достать. Я вам должен буду сообщить нечто важное и не

совсем приятное.

Таня насторожилась, нерешительно поставила на стол

две хрустальные рюмки, а он тем временем открыл коробку с

конфетами, сел к столу и быстро разлил по рюмкам вино.

– Вы мне напрасно налили: у меня нет настроения, -

сказала Таня, все еще не садясь за стол. Она не решила, как

себя вести с этим непрошеным визитером.

– Настроение создаст "Амаретто". У меня есть повод

выпить: вчера я встречался с президентом Ельциным.

Состоялся хороший разговор.

– У меня тоже есть повод, - решительно подняла рюмку

Таня.
– И у меня, не вчера, а сегодня, только что состоялась

встреча с одним очень интересным человеком. За его

здоровье я с удовольствием выпью. Ну а вы пейте за своего

президента.

Яровой внимательно посмотрел, как Таня залпом выпила

свою рюмку, и он вдруг явственно ощутил ее отчужденность и

тоже выпил.

– А человек, за здоровье которого вы пили, он что, лучше

меня?
– спросил как бы шутя.

– Вы очень разные, даже антиподы. Он - истинный

патриот, - с мягкой иронией ответила Таня.

– А я по-вашему кто? Сионист, масон? - Это была

тяжеловесная попытка сострить. Таня в ответ слегка

улыбнулась и неопределенно пожала плечами. - Кстати,

сионисты не такие уж страшные, как их малюют разные

патриоты. Остерегаться надо не сионистов, а их лакеев и

полукровок. И, разумеется, масонов. Но не будем о политике.
–

Он снова наполнил рюмки, продолжая аппетитно жевать

шоколадные конфеты.

– Почему же? В прошлый раз вы так интересно

рассказывали. Например, о возможной американской

оккупации, о Руцком, - напомнила Таня. Она сохраняла

внешнее спокойствие.

– Забудем этот вздор. Мало ли что по пьянке можно

наболтать, - раздосадованно сказал Анатолий Натанович. -

Все это чушь, фантазия.

331

– А как же с пословицей: что у трезвого на уме, то у

пьяного на языке?

Яровой осклабился и с любезной небрежностью

произнес:

– Да будет вам, Татьяна Васильевна... Танечка. Мне

можно вас так называть?

– Для этого должны быть основания, которых у вас нет,

Анатолий Натанович, - холодно осадила Таня. Однако это не

смутило Ярового. Он напомнил:

– В прошлый раз мы пили на брудершаф. - Таня

промолчала, и он продолжал: - Я буду откровенен: когда я

увидел вас, ваше лицо, ваши глаза, у меня дух захватило.

– Вы повторяетесь, Анатолий Натанович, - перебила

Таня: ей неприятно было слушать его излияния. Но он не

обратил внимания на ее реплику и продолжал:

– Побывав у вас дома, я понял, как вы несчастны. Понял,

почему. Я знаю, что у Евгения есть любовница. И вы об этом

знаете. Вас это угнетает, оскорбляет. Вам так же, наверно,

известно, что Евгений решил расторгнуть ваш брак и связать

себя семейными узами с Любочкой, этой высокой, костистой,

сексуальной кобылой. Вы, конечно, знаете, о ком я говорю. Он

не скрывает с ней своих отношений. Сегодня они вдвоем

улетели в Испанию на песчаные пляжи. В ваших глазах я,

наверно, со своей откровенностью выгляжу не лучшим

образом. Но поверьте, мне искренне горько и обидно за вас, на

которую я молюсь. Для меня вы святая. Не возражайте,

выслушайте. Вы - моя мечта, идеал, который может только

присниться в розовом сне. Я всю жизнь грезил встретить

такую, в ком внутренняя красота, ее душа, так бы

ослепительно сияли. Вы исключительное, неповторимое

творение природы.

– Я уже слышала - реликтовый экземпляр, - снова

перебила Таня, но уже как-то помягче.
– Остановитесь. Мы же

не юноши, мы взрослые и, я надеюсь, не глупые, серьезные

люди. - Хорошо, Татьяна Васильевна. Согласен. Давайте

перейдем от лирики не на прозу, а на деловой тон. Ваш

"Пресс-банк" обречен, как и другие ему подобные. Евгений это

понимает. И он не станет ждать, когда его засадят в тюрягу, он

смоется, как смылись уже некоторые. Я не уверен, что он из

этой поездки возвратится. У Любочки хватка кобры. Возможно,

она уже беременна. Из нашего разговора в прошлую встречу я

понял, что вы ни за какие блага не покините страну, не

332

составите компании мужу, который вам изменил и которого вы

не любите. Пожалуйста, не перебивайте, выслушайте. - Он

говорил быстро, напористо, не давая ей возможности вставить

хотя б одно слово, страстно глядя ей в глаза.
– Я предлагаю

вам себя. Мое положение прочно, как никогда.