Голубя тебе на грудь

Парнишка опасно балансировал на вертикально установленном бревне, одновременно пытаясь вращать в руках длинную палку. Милый мальчуган: конопатый, курносый, бодрый. Тут ребенок резко обернулся, обращаясь к наставнику, потерял равновесие и свалился. "Пожалуй, даже чересчур бодрый", - подумал Барре Камрон, наблюдая за тем, как Реган, что-то брюзжа, проверял, не сильно ли ученик ободрал при падении локоть.

Мужчина отвел взгляд в сторону. Отошел от окна.

***

Тавис Давиот, блаженно развалившись, возлежал в кресле. Наконец-то дома! И двух месяцев не прошло! Или прошло? Мужчина нахмурил лоб, подсчитывая "бездарно потраченное" на задание и дорогу время.

В Обхарнайт он вернулся этим утром, но планировал сказать начальству, что прибыл поздно вечером: лень было сразу идти докладываться. От напарника избавился за три дня до этого - тот свернул на уходившую в сторону от главного тракта дорогу в "гнездо". Барре Камрон должен был давно туда добраться, пообщаться со своими ренами-гавенами, отоспаться и позаниматься прочими незамысловатыми делами. До следующего общего задания можно отдыхать от общества друг друга - вряд ли их пути пересекутся раньше, чем месяца через три-четыре.

Работник "Мирлы" жил один, снимал небольшую квартирку в респектабельном, но не очень дорогом районе столицы. Две комнаты, уборная и никого постороннего. Впервые за эти два месяца можно было расслабиться, не боясь опозорить службу в глазах общества. Мужчина разбросал по полу одежду, больше часа отмокал в горячей ванне, распевая песню об атаке конницы, расхаживал по квартире босиком и в теплом халате на голое тело, на ходу обгладывал купленную по дороге жареную индюшачью ногу, запивая ее неплохим вином прямо из бутылки. Удовольствие омрачало лишь сознание факта, что утром всё равно придется идти на работу, однако пока вечерок выдавался совсем не плохим. Тавис поставил бутылку на пол и, зажмурившись, потянулся всем телом.

В голую щиколотку ткнулось что-то холодное и мокрое. Мужчина, не глядя, тряхнул ногой. Псина Камрона совсем распоясалась - знает же, что он не любит, когда она к нему лезет! Работник "Мирлы" замер с поднятыми наверх руками, осмысливая последнюю мысль. "Псина Камрона"?! Недоверчиво скосил глаз вниз. Возле ножки кресла действительно сидела мелкая некрасивая дворняга. Сидела и стучала по полу хвостом, свесив розовый язык. Тавис какое-то время мрачно разглядывал "друга человека", соображая, как тот мог сюда попасть, потом обреченно вздохнул, уронил руки на колени и обернулся.

– А воспитанный человек бы постучался!
– раздраженно сообщил он стоявшему у стены салуму.

Навыки домушника последнего не раз и не два оказывались полезными в ходе заданий, однако уполномоченный Давиот предпочел бы, чтоб напарник не обкатывал их на его квартире. Интересно, как давно он здесь находится и слышал ли песню про конницу?

– Ну и кто меня за язык дернул упомянуть при нем, где я живу?!
– злясь на самого себя, думал мужчина, садясь ровно и одергивая халат.
– Что надо?
– совсем не вежливо поинтересовался он.
– Только не говорите, что уже соскучились!

Барре Камрон молчал, равнодушно разглядывая небогатый интерьер. Тавис раздраженно притопывал босой ногой, гадая, когда ж тот соблаговолит пояснить цель визита. Постепенно недовольство сменилось тревогой: в голову приходил только один ответ, зачем салуму могло потребоваться заявиться к человеку на ночь глядя, да еще и открыв дверь отмычкой. Он же не посмеет?.. У работников "Мирлы" иммунитет!.. Мужчина медленно поднялся с кресла. Если незваный гость действительно пришел его забрать, то владелец квартиры ничего не сможет сделать, даже оказать хоть какое-то сопротивление или сбежать. Позвать на помощь? Никто не успеет прийти.

– Уполномоченный Камрон, - как можно тверже проговорил Тавис Давиот, стараясь выглядеть уверенно.
– Что вы хотите?

Оружейник постоял еще несколько секунд, потом неспешно тронулся с места и пошел к двери. Собачонка, заметив, что ее хозяин собрался уходить, засеменила следом. Замерший на месте владелец квартиры проводил их недоуменным взглядом. Щелкнул замок - ночной посетитель потрудился за собой запереть. Убедившись, что, похоже, нежданный визит этим и ограничится, Тавис Давиот с облегченьем вздохнул, плюхаясь обратно в кресло. Нашарил рукой недопитую бутылку вина.

– Ну и что это было?
– думал он, прикладываясь к горлышку.
– Нет, вот что это такое было?!

***

Барре Камрон сосредоточенно шагал по городу. Салумам нет дела до обычных людей - о чем можно говорить с рабочим материалом? А "Мирла" - организация, следящая за каждым шагом оружейников, подавляющая их, унижающая самим фактом своего существования. Враждебная. В "гнезде" бы мужчину, мягко говоря, не поняли, если б узнали, ради чего он поехал в Обхарнайт. Однако тот не мог не попрощаться со своим напарником. На всякий случай.

***

– Любимое блюдо?

– Жареные с луком грибы. Только лук должен быть порезан крупно, чтоб его было легче выковыривать, - Айрел лежал на кровати, закинув ногу на ногу, и позевывал.

Шел пятый день, как из него начали делать Кадара.

– Верно, - Кеане, сидя на подоконнике, внимательно проглядывал свои записи - он тщательно конспектировал все Тришины рассказы о невинно убиенном княжиче и его окружении. Девушка таки купила ему новую нарядную тетрадочку.
– Что с домашними животными?

– Собака, - снова зевнул бард, переворачиваясь на бок.

– Как звали, что случилось?

– Это была прелестная зверушка, - вещал бард с наигранной ностальгией в голосе.
– Мой верный друг и товарищ по имени Сельги. Белый с коричневыми ушами и пятном на брюхе. Он погиб под колесами кареты кого-то из прибывших на, не помню за давностью лет, какой праздник гостей. Ревел неделю, - музыкант выдернул из подушки перо.
– Я, а не пёс, - добавил он, соображая, что его фраза звучала несколько двусмысленно.

На стуле в уголке сидел скучающий Рафферти - ждал, когда Айрел освободится и сможет уделить ему время. На коленях у ребенка лежала лютня, по которой он периодически многозначительно постукивал пальцами. Триши не было - она всё окучивала жену мэра, знакомилась через нее с прочими влиятельными людьми города, в первую очередь, имеющими какое-то отношение к торговле. Несмотря на все ее старания, никто из них так и не сообщил о Мэрдисе Карза ничего существенного, помимо того, что удалось узнать в первый же день.