Говори со мной по-итальянски

Прилив сил делает меня счастливой. С каждым нанесенной затрещиной, оплеухой, с каждым новым толчком, наполненным агрессией, с очередным ударом я становлюсь другой: более живой и уверенной в себе. Я возвращаю себе то, что они у меня отняли, и даже больше.

— Bаstаrdо[1]! — со всей мощи кричу, врезаясь твердой перчаткой в физиономию Марка.

В отличие от Лукаса, он не продержался, не смог выдержать первое нападение, и сразу повалился вниз.

— Fеcciа[2]! — интонация только возрастает, а с нею и желание покалечить всех троих.

Я поднимаю ногу и бью ее в ребра Маркуса, когда он все таки довольно быстро встает. Чего делать не должен был, оттого дыхание сбивается, злость окутывает все мысли.

— Sопо d'аccоrdо cоn оgni tuа pаrоlа[3], — отвечает он мне на прекрасном итальянском.

Я останавливаюсь, взглянув на него сверху вниз, потому что он снова на матах, как и его дружок.

— Этого мало, — говорю ему по-английски.

Он полностью расслабляется, разводит руки и ноги в стороны.

— Тогда делай со мной, что хочешь. Можешь побить, исцарапать, … сжечь?

И я бы сожгла, не будь уголовное наказание настолько реальным. Сожгла бы? Смогла бы? Решилась? Я опускаюсь на колени рядом с Маркусом Ферраро. Меньше пары секунд разглядываю его лицо, на котором уже проявляется большой синяк. А потом хватаю пальцами его мощную шею. Сдавливаю.

Сил у меня, по всей вероятности, не так много, поскольку он никак не подает виду, что задыхается, или что ему больно.

— Я помню все, что ты говорил, — шепчу пугающе и грозно, не притворяясь ни на йоту. — Каждое твое слово. А ты? Ты помнишь?

Молча, Марк только смотрит на меня, ничего не предпринимая. Не убирает мою ладонь, не кивает, не моргает.

Его взгляд, в котором есть что-то мне не понятное, убивает.

Я не придумал ничего лучше, чем начать оскорблять тебя, унижать перед парнями, чтобы они почувствовали к тебе отвращение и отстали., — вспоминаю я слова Лукаса, сказанные в баре на первом этаже моего дома.

Говорю тебе со всей ответственностью, никто бы из нас не сотворил бы такого, прибывая в трезвом состоянии…, - его оправдания, которые тогда мне совсем не хотелось слушать, сейчас одно за другим всплывают в памяти.

Пальцы сами собой разжимаются на горле Ферраро, и лишь теперь я могу видеть, что наделала. Вначале я слышу, как он ловит ртом воздух, старается незаметно сделать вдох, но я улавливаю, каким глубоким он был. А после покраснение в области шеи Маркуса моментально бросаются в глаза. Я сжимала его горловину намного мощнее, чем предполагала. И, скорее всего, когда задумалась, сделала ему больнее, чем хотела.

Вовсе неестественное ощущение: мне хочется попросить прощения за это, но я себя останавливаю, потому что Марк получил свое заслуженно. Краем глаза наблюдаю за Лукасом: он даже не поворачивается, сохранившись в том же положении, в котором я его оставила. Сама не понимаю, как так вышло, что я с трудом глотаю воздух, но я не чувствую себя дискомфортно. Словно все так, как и должно быть. Дейл помогает мне подняться с колен, хоть я и не просила его об этом. Он смотрит на меня внимательно с высоты своего роста.

Убедившись, что я в порядке, позволяет себе отойти буквально на полшага.

— Давай, — говорит парень, разводя руками.

Он дождался своей очереди и теперь желает получить порцию моего гнева. Это он снял с меня трусики в ту ночь. Я помню, как Дейл лапал меня за задницу. Мое тело содрогается от кадров, встающих прямо перед глазами, затмевающих настоящее время.

— Пойдем отсюда. Я не хочу смотреть на уродину, которая ещё и истекает кровью.

— Мы случайно не лишили девственности свинку?

Если бы Лукас тогда не вмешался, наверняка дело дошло бы… до проникновений, но, к счастью, ничего такого не случилось. К счастью… Я усмехаюсь про себя с грустью, опустив глаза. Под ресницами уже появляются слезы, которые я не собираюсь сдерживать. Пускай текут, смывая всю ту боль, что мне довелось пережить. Пускай текут, забирая с собой печаль, ведь в моей жизни ее слишком много. Я больше не хочу день изо дня съедать себя изнутри, вспоминая о той ночи. Я НЕ ХОЧУ!

Ярость дает о себе знать, захлестывает меня, поэтому даже Дейлу не удается сбежать от своей участи. Представляя снова, как он стягивал с меня нижнее белье, я стремительно приближаюсь и, согнув правую ногу в колене, заряжаю парню прямо между ног. Он в тот же миг, заорав от боли, сгибается пополам.

— Не стану скрывать, что мне безумно приятно слышать, как ты скулишь, — нагнувшись, тихо произношу я, постучав блондину по плечу.

Не знаю, откуда у меня столько храбрости и бесстрашия, но когда вдруг губы Лукаса растягиваются в легкую полуулыбку, я направляюсь к нему и, встав между его ног. Мне остается только с приятностью созерцать, как округляется неспешно его рот, стоит надавить чуть-чуть на его член через джинсы. Я давлю сильнее — в ответ слабое постанывание.

— Тебе смешно? — серьезно, без шуток спрашиваю я.

Марк, находящийся слева, сглатывает. Трое сильных, накаченных мужчин во власти одной итальянской девушки.

Это звучит, как начало потрясающей истории.

Маркус не осмеливается повторить ошибку Блэнкеншипа.

Мне не нужно слушать стенания и хныканья Ферраро, чтобы почувствовать удовлетворение. Я уже это получила через его реакцию. Страх в зелено-карих глазах сказал слишком много, чтобы предпринимать ещё что-нибудь в отношении его.

Лукас приподнимается на локтях, то глядя мне умоляюще в глаза, то опуская взгляд на мою ступню, плотно прилегающую к его пенису. Я вдавливаю стопу в ткань еще сильнее, и ответом на это действие является его тихий вскрик.

— Ева, пожалуйста, — звучит хриплый голос Блэнкеншипа.

— Что — пожалуйста? — издевательским тоном вопрошаю.

Мое настроение улучшается, и я не могу не радоваться этому. Еще несколько секунд я мучаю Лукаса, а потом все-таки убираю ногу, получая в награду его облегченный вздох.

— Мы закончили, — отворачиваясь от всех троих, констатирую я и перелезаю через канаты, спускаясь с ринга.

Быстро обувшись и надев верхнюю одежду, я иду к выходу из боксерского зала, ожидая, что Лукас все-таки вскоре справится со своим шоком и отвезет меня в университет.

Пояснения к главе

[1] — Ублюдок! (итальянский язык)

[2] — Подонок! (итальянский язык)

[3] — Я согласен с каждым твоим словом (итальянский язык).

Глава 26

Ева

«Лексус» Блэнкеншипа въезжает на университетскую парковку во время большого перерыва, когда большинство студентов нежатся под лучами теплого осеннего солнца.

Полдень сегодня выдался удачным, окна в машине Лукаса открыты, и песня, которую он поставил звучит на весь двор, привлекая к нам внимание. Следом за «Лексусом» едут две спортивные тачки — Дейла и Маркуса. Вероятно, именно громко ревущий трек Нэка «Hеy Diо» своими мощными басами и великолепным голосом исполнителя заставляет людей поворачивать голову в нашем направлении. Я сильнее вжимаюсь в сидение, ощущая некоторую неловкость. Словно не являюсь той девушкой, что надрала задницы троим англичанам меньше часа назад. Словно не чувствовала себя героиней фильма на ринге. Словно это была не я.