Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Рон отвернулся и сел на свое место. Барменша наполнила стаканы, радуясь, что драки удалось избежать.

Мир снова приобретал оттенок золотистого веселья.

Гриффиндорцы негромко переговаривались между собой, изредка оглядываясь на слизеринца, хотя Малфой и не думал вслушиваться в их разговор. Он сидел, прикрыв глаза ладонью, слушал веселые байки из жизни целителей больницы Святого Мунго, смеялся над ними, медленно потягивал виски и старался не обращать, совсем не обращать внимания на растущую в душе тревогу.

Рэя пригласила танцевать симпатичная брюнетка, и Драко

остался один. Барменша в который раз наполнила его стакан.

— А вы знаете, что в последнюю минуту уходящего года звезды на потолке сложатся в огромные волшебные часы, отсчитывающие секунды до Нового года?

— Теперь знаю, Розали, — произнес Малфой и посмотрел на свои наручные часы.

До Нового года оставалось полчаса.

«Еще полчаса, и я смогу с чистым сердцем сказать, что умру в этом году», — подумал Драко, тарабаня пальцами по столешнице.

Малфой резко открыл глаза и повернулся вправо. Гермиона стояла в метре от него и смотрела на его руку со смесью ужаса и иронии на лице.

— Грейнджер, что с тобой? Призрака увидела?

— Почти, Малфой, почти.

Она была на грани истерики.

— Мне надо поговорить с тобой.

— Можешь говорить, я разрешаю. — Драко попытался придать своему голосу оттенок глумливости, отрешенно замечая, что даже с затаенной грустью и усталостью в глазах Гермиона была красива.

Как же трудно играть свою роль.

— Не здесь, — девушка покачала головой. — Пригласи меня танцевать.

Драко посмотрел на Гермиону сквозь призму хрустального бокала и рассмеялся.

— Серьезно? Твои дружки не убьют меня за попытку дотронуться до тебя?

Гермиона, не ответив, взяла Драко за руку и повела к танцполу. Окружающие провожали их пару удивленными взглядами, а некоторые — тихими нелицеприятными комментариями в адрес слизеринца. Враждебность к Малфою росла пропорционально громкости перешептываний за его спиной.

Тяжело существовать в мире, где ты проигравший. Многие считают своим священным долгом напоминать об этом каждый миг твоего существования.

С приближением к танцполу музыка становилась громче. «Ведуньи», по просьбам гостей, исполняли свои и другие мировые хиты.

— Мы будем перекрикивать музыку? — спросил Драко, но ответа не последовало.

Как только они вошли в круг танцующих, словно повеяло холодом: поверхность озера покрылась ледяной коркой.

— Не надо кричать, — произнесла Гермиона, ее тихий голос отчетливо слышался сквозь музыку. — Здесь нас не смогут подслушать.

Драко кивнул и положил руку на талию гриффиндорки. Гермиона дернулась и отступила на шаг.

— Грейнджер, ты привела меня сюда, и это не означает, что мы должны стоять как два истукана. Я не причиню тебе боли.

Грусть.

«Да что с ней такое?»

— Теперь я знаю, Малфой.

Сердце пропустило удар. О чем она?

Ведуньи закончили очередную песню, шум аплодисментов на миг отвлек Драко.

— Я вспомнила… ту ночь.

Заиграла музыка, наполняя пространство ноткой отчаяния и безысходности. Гермиона с удивлением узнала песню из нового магловского мюзикла. Кто-то из волшебников был поклонником магловского мюзикла

«Нотр-Дам де Пари».

Река безумной страсти

В моих бушует венах —

На лице Малфоя появилась ироничная улыбка. Слова песни совпали по теме с их разговором.

— Мы оба понимаем, что это было только действием артефакта, — безапелляционно произнесла Гермиона.

Причина всех несчастий,

невзгод и поражений.

— Естественно.

— А чем руководствовался ты ранее?

В нее я погружаюсь,

Никто мне не поможет

— О чем ты?

Тону я и не каюсь,

А совесть сердце гложет.

Кольцо на правой руке Гермионы засветилось ровным молочным светом. Малфою не надо было смотреть, чтобы увидеть, как из его кармана льется тот же мутно-белый свет.

— Поняла, значит.

— Да.

Ты губишь душу мне,

Ты губишь душу мне.

И я кляну тебя,

но все равно тянусь к тебе.

— Чем я себя выдал?

— Тогда ты переместился из библиотеки в свою комнату, а в Хогвартсе нельзя трансгрессировать.

Так буднично, обычно, без крика и слез. Но Грим знал, что творится в ее душе.

Ты губишь душу мне,

Ты губишь душу мне.

И я горю в огне

любви, как будто

грешник на костре.

— Зачем ты сделал это? Просто ответь мне.

Она так близко, она дрожит, успокоить бы ее, обнять, сказать, как раньше: «Все хорошо. Я с тобой».

Увидев, как танцуешь

Ты в легком светлом платье,

Я тут же представляю

Тебя в своих объятьях.

Но былого доверия между ними уже нет.

— Я не знаю, зачем.

— Это какой-то изощренный план? Или ты хотел мною поиграться?

— Я никогда не играл тобою.

Ты губишь душу мне

Ты губишь душу мне

И я кляну тебя,

но все равно тянусь к тебе.

— Я ненавижу тебя.

— Я люблю тебя.

Я думал, что от пламя

Я огражден стеною,

Но сам того не чая,

Сгораю пред тобою.

Гермиона вырвала свою руку и быстрым шагом направилась прочь от танцующих и моментально затерялась в толпе гостей. Малфой закрыл глаза, пытаясь ощутить ее ненависть среди веселья сотни волшебников.

Грим трансгрессировал — морозный ветер ударил в лицо.

— Я не солгал тебе.

— Скажешь, это — правда? — произнесла Гермиона, пытаясь перекричать бушевавший ветер. — Я не верю тебе, ни единому слову. Видеть тебя не могу. Никогда больше не подходи, не касайся, не говори со мной.

Поделиться с друзьями: