Грязное белье

Адам хмуро посмотрел на него.

– Лошадей?

Сиг кивнул.

– Да. Ты можешь представить их как пару, ОКР и Тревогу, управляющих твоей колесницей. Как тебе больше нравится. Но попробуй лошадей. А теперь - догадываешься почему?

Адаму пришлось немного подумать.

– Потому что они управляют мной.

– Да. Потому что они могут управлять тобой, но при некоторой осторожности ты тоже сможешь управлять ими. Тебе придется передвигаться на беспокойных лошадях, и этого не изменить. Что ты можешь изменить, так это то, как ты их воспринимаешь. Держишься ли ты за их гривы и кричишь ли, пока они носятся как угорелые? Ездишь ли ты на такой скорости, которая тебя успокаивает? Ухаживаешь ли ты за своими лошадьми? Используешь ли ты жесткие удила или даешь им что-нибудь мягкое для их нежных губок?

– Ух ты. Я и понятия не имел, что метафора «беспокойство как у лошади» настолько обширна.

Сиг улыбнулся и похлопал Адама по ноге.

– Попробуй и на следующем приеме дай мне знать, как это работает.

Следующий сеанс был через полтора дня, и Адам не мог дождаться.

В то же время ему предстояло выполнить огромный лабораторный проект, что было хорошо, потому что это позволяло ему отвлечься. Все его внимание было сосредоточено на школьных занятиях, поэтому ему не приходилось слишком много думать о том, как давно он не получал вестей от Денвера. Луиза сказала ему, чтобы он держался, что она верит, что Денвер оправится, и очень скоро. Она говорила так уверенно, что Адам подумал, может, она с ним поговорила. Он хотел спросить, но слишком нервничал, поэтому просто доверился им обоим и с нетерпением ждал более приятной терапии. Он ухаживал за своими лошадьми, водил их в воображаемую конюшню и выставлял напоказ в клубной одежде, характерной для гетто. А когда у них было настроение, то и в коже.

Адам также нашел утешение в воспоминании о своей последней, потрясающей ночи с Денвером перед их ссорой: на фотографии его покрытой синяками и покрасневшей задницы. Адам сохранил эту и несколько других своих любимых фотографий на главной странице своего телефона. Он вытаскивал их, когда чувствовал себя слишком взволнованным, напоминая себе о том, как хорошо ему было тогда, и говоря себе, что у него все получится снова.

Ему не хотелось думать о том, чтобы делать что-то подобное без Денвера, но он все равно заставил себя это сделать. Если бы у него не стало Денвера, он бы, по крайней мере, позволил их отношениям стать воротами к раскрытию этого аспекта себя. Сиг пообещал помочь ему найти безопасные связи в БДСМ-сообществе, и Адам цеплялся за это всякий раз, когда чувствовал беспокойство.

Однако, в основном он смотрел на фотографии, представляя, что все еще связан и в безопасности. На самом деле он просматривал их по нескольку раз в день, особенно когда лежал в постели, пытаясь уснуть. Он просматривал их и в лаборатории, натягивая на себя, как защитное одеяло, всякий раз, когда его мозг становился немного взбешенным. Он тщательно следил за тем, чтобы они оставались конфиденциальными, и, как ему велел Денвер, на его телефоне был пароль.

К сожалению, он забыл, что Брэд по-прежнему знает все его пароли.

Он знал, что не должен был использовать один и тот же пароль для всего. Он знал, что должен был менять свои пароли каждые несколько месяцев или недель, или что-то в этом роде. Кроме того, он боялся, что забудет свой пароль. На самом деле, у него была постоянная внутренняя война со своим ОКР по этому поводу: что хуже, забыть свои пароли или быть взломанным? Дома он попытался записать их в блокноте, но потом долго лежал без сна, думая о том, что кто-то может проникнуть к нему в дом, узнать его пароли, затем напасть на него, украсть его телефон и все его личные данные. Итак, он скомпрометировал себя. У него было два сложных пароля, которые он использовал поочередно, и в качестве меры безопасности он попросил Брэда запомнить их.

Ему и в голову не приходило, что ему следовало бы найти кого-то другого на замену, пока он не вышел и не увидел Брэда с телефоном в руках, который с бледным лицом листал его галерею.

Брэд остановился на снимке Адама, связанного, с кляпом во рту, в очках, с зажатыми сосками, с лицом, искаженным от боли, затем посмотрел на Адама так, словно не узнавал мужчину, стоящего перед ним.

Адама охватила паника. Удержать лошадей было невозможно. Лошади неслись вскачь, увлекая Адама за собой. Все, что он знал, это паника, потому что в этот момент в мире не было ничего, кроме паники.

Верни его, хотел потребовать Адам, но не смог вымолвить ни слова. Он стоял, все еще не сняв стерильных перчаток, ожидая, замерзший, плененный, более обнаженный и незащищенный, чем когда-либо во время игры с Денвером.

Брэд продолжал качать головой.

– Что за хрень, Адам? Серьезно?
– Он перевел взгляд с телефона на Адама, затем снова на телефон.

– Отдай, - прошептал Адам.
– Это мое.

Брэд пристально посмотрел на Адама.

– Я все гадал, на что ты смотришь. Я подумал, что это какая-то угроза, как будто он держит это, чтобы ты сделал то, что он сказал, или что-то в этом роде, но ты смотрел на это так, словно это был твой спасательный круг. Тебе это нравится, да?
– Брэд насмешливо скривил губы.
– Господи, Адам, ты болен сильнее, чем я думал.

Я не болен. Адам не смог выдавить из себя ни слова, потому что, когда Брэд посмотрел на него с таким уродливым выражением лица, в это было трудно поверить.

– Отдай, - прошептал он снова.

Конечно, Брэд этого не сделал. Он помахал телефоном перед Адамом, держа его на расстоянии вытянутой руки.

– Больной, Адам. Это ненормально. Ты больной. И этот парень, которому ты позволяешь так с собой поступать - чудовище.

Адам не был болен, и Денвер не был чудовищем. Он знал это, и, хотя это было еще молодое, хрупкое знание, он обнаружил, что теперь может за него ухватиться. Это помогло ему осторожно ухватиться за поводья лошади.

– Нет, - сказал он, все еще шепча, но с жаром в голосе.

– Болен.
– Брэд швырнул это слово в Адама, растягивая шипящие звуки, шипя их, произнося согласные так сильно, что они слипались. Он снова поднял трубку.
– Ты позволил ему сделать это с тобой и сфотографировать это? Господи, это, наверное, уже облетело весь Интернет.

Ты болен, попытался возразить внутренний хулиган Адама. Но даже ему было нелегко найти опору. Поводья лишь болтались в руке Адама, но он был на месте. Адам мог видеть лошадей на расстоянии, и, хотя они все еще были дикими и испуганными, он мог сказать, что им бы хотелось, чтобы они были под контролем.

Ты можешь быть под контролем. Все, что тебе нужно сделать – принять это .

Быть с Денвером - не болезнь. Может быть, они и были нетрадиционными, но в них не было ничего неправильного, и это не было вредно для здоровья.

Адам не был болен, и точка. Он не был нездоров. У него были некоторые психические заболевания, но у многих людей они были. Он принимал лекарства и ходил на терапию. Он следил за своим здоровьем.