Грязное белье

Я не болен. Я не ошибаюсь. Я иду своим путем, и этот путь правильный.

Это открытие должно было стать победой. Так оно почти и было. Адам сжался в комок, в кои-то веки его хулиган тоже съежился, сбитый с толку и неуверенный в том, как выстроить защиту, не желая использовать защиту от болезней, предложенную Брэдом, мысленно представляя, как он уступает место олицетворенным Сигом лошадям. Это была победа еще и в том смысле, что Адам понял, что Брэд всегда был для него вреден. Жить с Брэдом было все равно, что жить в «Лаунд-о-Раме» с пьяными парнями из студенческого братства, у которых было полно своих проблем, и которые задирали Адама сильнее, чем его собственный хулиган.

Проблема была в том, что Адам обрел внутренний покой, но это было все, что у него было на данный момент, и теперь, когда его обидчик успокоился, когда его лошади были на поводке, когда Луиза и Денвер отсутствовали, у него не осталось никого, кто мог бы защитить его, потому что ему требовались все силы, чтобы сохранить себя. В отсутствие какой-либо защиты его мозг задействовал последнюю защиту, единственный щит, который он знал, как создать: паническую атаку.

Полномасштабную паническую атаку, близкую к припадку.

Брэд не переставал произносить монолог, когда мир Адама сузился и потемнел, но он и раньше видел, как Адам нервничает, поэтому, когда у него началась одышка, он ухмыльнулся и скрестил руки на груди.

– О, здорово. Сейчас начнется приступ. Видишь? Болен, Адам. Это ненормально - быть таким.

Черт возьми, но Брэд был придурком. Высшего сорта. Хотел бы я знать, как с ним обращаться. Я хочу научиться, как с ним обращаться.

Не сегодня, ответила тревога Адама. Внутренний хулиган разрыдался, лошади встали на дыбы, а перед глазами Адама появились красные точки.

Он наблюдал, словно со стороны, как Брэд понимает, что это нечто большее, чем обычные рыдания и хождение взад-вперед. Странным образом, часть Адама наслаждалась этим, надеясь, что он напугал Брэда до чертиков, что он устроил представление, которое обычно устраивал в отелях, или когда родители запирали его в комнате в попытке наказать за то, что они считали чрезмерным поведением, только для того, чтобы вернуться и найти его пускающим слюни на полу в состоянии, близком к коме.

Боже, я надеюсь, что меня стошнит на него, подумал Адам, и тут паника накрыла его, как одеяло, и ему ничего не оставалось, как отправиться в путь.

Однажды Адам просмотрел на YouTube видео о людях, испытывающих приступы паники, и был поражен тем, насколько безобидными они казались. Они были похожи на смерть. Хуже всего была боль в центре груди, которая ощущалась как сердечный приступ. На самом деле это был выброс адреналина, сильный толчок, призванный разжечь гнев или побудить к бегству, но при приступах тревоги или паники он только подливал масла в огонь. Это было похоже на подтверждение сообщений, которые мозг посылал в виде беспорядочных сигналов СОС: мы умрем. Мы умираем прямо сейчас, и ты не можешь это остановить, ты можешь только умереть.

Это ненастоящее, ругал себя Адам. Он и раньше бывал на этом родео, но по масштабам панических атак это была самая крупная, и, поскольку Адам хотел держаться подальше от Брэда, он не смог удержаться. Может быть, если бы он был достаточно большим занудой, Брэд бросил бы его навсегда.

Мы умираем, мы умираем! Мозг Адама кричал, и все попытки что-либо объяснить прекратились. Это была смерть. Это действительно была смерть - это был сердечный приступ. Он умирал.

Я никогда больше не увижу Денвера.

Дрожащими руками снимая перчатки, Адам, спотыкаясь, шагнул вперед и потянулся за телефоном. Брэд попытался отойти, но Адам поймал его за руку и держал до тех пор, пока Брэд не вскрикнул и не выронил устройство. Адам бросился за ним, рыдая, содрогаясь, умирая, и как только он взял его, то принялся возиться с клавиатурой, чтобы найти свои контакты. Денвер ответил после третьего гудка, его голос был хриплым, когда он сказал:

– Привет.

– Я умираю.
– У Адама перехватило горло от того, что его убивало. Возможно, он умирал от избытка адреналина. Это не имело значения. Он умирал, и ему нужно было снова увидеть Денвера.
– Я в лаборатории. Пожалуйста, я хочу тебя видеть.

– Адам?
– Денвер стал деловым, в его тоне появились опасные нотки.

– Это убьет меня.
– Адам не был уверен, что произнес это вслух, настолько он был растерян. Была только паника, страх, потребность сбежать, и все это заглушало его потребность в Денвере, страстное желание, которое продолжало подниматься на поверхность.

– Адам, я уже в пути.
– Сталь в голосе Денвера была такой приятной. Адам закрыл глаза и уцепился за нее.
– Я вешаю трубку и звоню в 911, и я уже в пути.

– Нет! Пожалуйста, не уходи!
– Адам надеялся, что не рыдает, но это вряд ли имело значение, поскольку он все равно был уже почти мертв.

Я не хочу умирать. Я хочу быть с Денвером.

– Господи, - произнес Брэд над ним.
– Черт, это действительно плохо.

Адам умоляюще посмотрел Брэду в глаза.

– Позвони в 911, чтобы мне не пришлось вешать трубку.

– С кем ты разговариваешь?
– Потребовал Денвер.

Говорить было больно, но Адам заставил себя.

– Брэд.

– Скажи этому ублюдку, чтобы он позвонил в 911, или я позвоню вместо него.

Адам попытался, но его накрыла новая волна паники, заставившая его сжаться в комок, а когда она утихла настолько, что он смог нащупать свой телефон, Брэда уже не было, как и Денвера.

– Нет, - закричал он, пытаясь набрать номер еще раз. Он продолжал пытаться, его пальцы все время путались, грузовой поезд в его голове мчался все громче и громче, он больше не мог жить в реальном мире, мог только погрузиться в панику, ее вопящую ярость и обещание гибели - единственное, что могло обеспечить безопасность в жизни.

ДЕНВЕР никогда в жизни не ездил так быстро.

Он не пропустил ни одного светофора, но в остальном вел машину так, словно пробовался на роль в голливудской сцене погони, с визгом вписываясь в повороты и лавируя в потоке машин, иногда пересекая центральную линию в отчаянном стремлении добраться до Ист-Сент. Диспетчер держал его на линии почти всю дорогу до университета, задавая вопросы об Адаме, истории его здоровья и, как знал Денвер, стараясь занять и успокоить его.

– Все, что я знаю, это то, что он сказал, что умирает, - повторил Денвер, когда диспетчер продолжил расспрашивать о проблемах со здоровьем, помимо ОКР и тревожности.
– Я не знаю, но, похоже, он в это верил.