Хелен
Шрифт:
– Где расположен кабинет?
– Он находится прямо за гостиной, сэр. Дверь, ведущая в него, была приоткрыта, я толкнул её и вошел. Тело судьи лежало на спине, рубашка была в крови. Грудь была пробита пулей. Я склонился над ним и попытался нащупать пульс, но тело уже похолодело и начало коченеть. Он был мертв.
– Его убила пуля?
– Да, сэр.
– И что вы делали потом?
– Я спросил мисс Пиласки, не вызваны ли многочисленные царапины на её лице и руках схваткой с судьей Ноутоном, но она ответила, что нет - её поцарапала миссис Ноутон. Фрэнк Донован спросил её,
– Чей это револьвер, мистер Кейпхарт?
– По словам мисс Пиласки, револьвер принадлежал покойному судье.
– Какой системы был револьвер?
– О, это была допотопная штуковина.
– В каком смысле? Вы хотите сказать, что револьвер был антикварный?
– Да, сэр, именно так. Судья Ноутон коллекционировал револьверы первых покорителей Запада. Он содержал их в идеальном порядке.
– Откуда вы знаете?
– В прошлом году, на ежегодном благотворительном вечере в честь полиции, он продемонстрировал стрельбу из них. Он замечательно стрелял.
– Понимаю. И какой именно из его револьверов лежал на карточном столе?
Сверившись с записями, Джонни Кейпхарт ответил:
– Кольт "ньюхаус" с обрезанным стволом, выпущенный между 1885 и 1890 годом. Калибр 0,38.
– Вы проверили, что из него был произведен выстрел?
– Да, сэр. Одного патрона недоставало.
– Как вы его осмотрели?
– Я приподнял его за ствол, насадив на карандаш, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Понюхал и убедился, что он сильно пахнет сгоревшим порохом. В барабане оставались ещё пять патронов.
– А на рубашке судьи, вокруг пулевого отверстия, были пороховые отметины?
– Да, сэр. Выстрел был произведен с очень близкого расстояния. Практически в упор.
Сандлер повернулся к судье Харрингтону и произнес:
– Ваша честь, я могу пригласить сюда капитана Джонсона, специалиста по баллистике, который проводил экспертизу этого револьвера, или же мы можем попросить, чтобы офицер Кейпхарт сам зачитал нам его официальное заключение.
– Вы не возражаете, мистер Эддиман?
– обратился ко мне судья.
– Нет, ваша честь.
– Хорошо. Тогда - зачитывайте, мистер Сандлер.
Сандлер показал мне подписанное Джонсоном заключение, но я только кивнул и не стал его изучать - я уже видел эту бумагу. Сандлер передал заключение Кейпхарту.
– Вы знаете, что это такое?
– Да, сэр, я видел эту бумагу.
– Взгляните ещё разок, чтобы освежить память.
– Хорошо, сэр.
– Джонни Кейпхарт послушно пробежал глазами заключение.
– Это подписанный капитаном Джонсоном рапорт по оружию, послужившему причиной смерти судьи Ноутона.
– По тому кольту, что вы видели?
– Да, сэр.
– Что вы можете сказать нам про капитана Джонсона?
– Это - главный специалист нашего штата по баллистике. К нему обращаются всякий раз, когда нужно определить, из какого оружия выпущена пуля. Раз в год он читает у нас лекции по баллистической
экспертизе.– Верно ли, что любой пистолет или револьвер оставляет на пуле характерные и уникальные отличительные следы после выстрела?
– Да, сэр.
– После того, как врач извлек пулю из тела судьи Ноутона, её отдали капитану Джонсону?
– Да, сэр.
– И капитан Джонсон сличил пулю с револьвером?
– Да, сэр.
– И какое заключение он сделал?
– Он пришел к выводу, что пуля, сразившая судью Ноутона, была выпущена из револьвера, который лежал на столе в гостиной.
– А что случилось в тот день потом, офицер, после того, как вы осмотрели оружие?
– Я попытался допросить мисс Пиласки, но она отказалась отвечать. Потом приехали шеф Комински с доктором Хоумером. Доктор начал оказывать помощь миссис Ноутон, а шеф Комински расспросил меня о том, что случилось. Я рассказал. Потом он стал задавать вопросы мисс Пиласки, но она отказалась отвечать.
– Она хранила молчание?
– Да, сэр. Потом он...
– Кто?
– Шеф Комински. Он сказал, чтобы я отвез мисс Пиласки в управление и оформил арест по подозрению в убийстве. Это просто принятый прием, чтобы отказать в освобождении под залог. Так я и сделал.
Сандлер повернулся ко мне и любезно произнес:
– Можете его расспрашивать, мистер Эддиман.
А Милли Джефферс прошептала:
– Бедненький, неужели кто-то ожидает, что ты достанешь из шляпы кролика?
Хелен бросила на меня странный взгляд. Кроликов ни в шляпе ни в рукаве у меня не было; у меня не было вообще ничего.
Я прошагал к Джонни Кейпхарту, славному американскому пареньку, который стал полицейским.
– Офицер Кейпхарт, - сказал я, - вы замечательно описали нам дом судьи Ноутона. Поздравляю, у вас прекрасная память. Однако у меня сложилось впечатление, что вы хорошо знаете этот дом. Вам приходилось бывать в нем прежде?
– Прежде, сэр?
– До того, как мисс Пиласки вызвала вас туда, позвонив по телефону.
– А, понял. Да, сэр.
– И когда это было?
– Примерно за полгода до убийства.
– Я бы хотел, чтобы этот ответ из протокола вычеркнули, - сказал я Харрингтону.
– В юридическом смысле, убийство - это умышленное лишение жизни другого человека. Пока мы ещё не установили, что в резиденции судьи Ноутона произошло убийство.
– Хорошо, - кивнул Харрингтон и обратился к Джонни: - Воздержитесь пока давать определение гибели судьи Ноутона. Говорите просто как о смерти.
– Да, ваша честь.
Я повторил свой вопрос.
– Я был там примерно за полгода до смерти судьи Ноутона, сэр.
– Ваше посещение носило профессиональный характер - вы выполняли свой долг?
– Да, сэр.
Я пристально следил за Сандлером. Нюх у помощника прокурора был прекрасный, и он мигом смекнул, чего я добиваюсь. Он даже открыл было рот, чтобы заявить протест, но в последний миг сдержался. Любопытство пересилило; тем более, что он отлично знал, что успеет внести протест и после того, как удовлетворит любопытство.
– Расскажите нам, какие именно обстоятельства привели вас туда впервые.