Химера, дитя Феникса

Глава 23. Выбор

Как врачеватель, что занёс свой вострый нож над страдающим телом, думая, что же будет лучше? Отнять мёртвую плоть, даруя надежду выздоровления, оставить, как есть, на волю Богов или прекратить мучения, резким движением вскрывая венку и принеся долгожданный покой измученному телу. Так и Я маялся выбором. Многое из того, что разузнал, принесёт муки живым. Но мёртвые требует отмщения, да и Правда рвётся сквозь нарывающие гнойники человеческого Греха и Порока. Я отложил четыре листа в сторону, те, в которых был уверен. Десяток же других меня смущал, то была подделка и подражание. Но вот что подвигло люд на сие безумства? Для меня были важны мотивы.

— Босик, ты часом не болен? Уже не знаю, как тебя вернуть в Явь. — Тормозил меня за плечо Игнат. — Пошли уже, мы втроём остались, или хочешь заночевать в Трактире? То не нужно сегодня делать, Этапный день, последний четверг месяца.

— Что значит — Этапный день? — изумился незнакомому слову.

— Южане и руссы, варяги и ожёгини, чудь да мордва. Все Роды и города высылают в Китеж-Град лиходеев и убийц. Беглых каторжан и закладных, что отказываются жить по Правде, затем они уходят Этапом в Пустоши. Ежели набрали меньше десятка, то томятся они в Остроге, ожидая набора. Затем водным путем до порогов, далее весями и гатями идут пешком. Лесные братья доводят до Городищ, а далее их уже ведут ваши Гварды. Вот каждая пересылка зовётся Этап. Этапный день — это высылка из Града всего мусора и отребья, иногда его называют Чистый Четверг. Милостью Бога Ярило более не казним за многие пригрешения, а отправляем в Дальний путь, хотя, как сказать, ещё никто не возвращался оттуда, — пояснил мне Игнат.

— Благодарю за науку, буду знать. Что ж, пора и до ночлега добираться. Доведите до Детинца, а сами, поди, собираться уже должны, — произнёс Я, по привычке собирая хлеб и остатки еды.

— Брось тут, кухонные служки приберут объедки. — Прервал мои начинания Борис.

— Дык тут же харчи остались! Или ими нищих и юродивых угостят? — изумился правилам. Братья переглянулись меж собой, пожав плечами.

— Не твоя забота, трактирщик найдёт, куда добро деть. Пойдём уже, — положив мне руку на предплечье, печально произнёс Игнат. По вспыхнувшим огонькам Я понял, что они меня жалеют и оттого тошно им.

— Эх, вои. Такими объедками можно семью из пяти человек весь день кормить. — Огорчился Я, но перечить не стал. Отряхнул руки от налипших крошек и побрел на выход.

*****

Оставшись один в своей комнате, сначала мерял углы шагами от безделья, затем опомнился. Поджёг толстую свечу кресалом да вынул рукопись.

''Какой то там день''

''Я пишу эти записи, скорее, по привычке, чем из-за понуканий отца. Отец умер, вернее, убит. Началось было всё славно, устроились в верстах сорока от того места, где нас встретил Брат Сет. Пару седмиц мы привыкали на новом месте, Батенька торговал Обманом Судьбы. Деньга водилась. Славные денёчки, каждый день мясо, бражка и Бабы. Я более не робел, как с первыми, стал более искушённым. В Срамном Доме меня знали все, хвост никого не смущал, даже напротив. Оказалось, тут выродков хватает. Сам видел трехлапого горбуна, здорового Мужика с негнущимися ногами. Бельмоглазых, что на слух ходят без запинок. Всех не упомнишь, но самый страшных из них был бывший Страж, по кличке Бык. Он-то и изменил всё. Прицепился к моей любимице, не взирая, что она со мной. Начал руки распускать, а я взял да полоснул по ним кисточкой. Тот, как заорёт: Химера!! И кинулся меня ломать, да так ловко, будто каждый день охотой на таких, как я, промышляет. Схватил мои руки поперёк, да на хвост наступил. Сам здоровый, руки сильные. Кожа у него была твёрдая, как кора Хватай-дерева. Еле пробивал когтями и хвостом, а ребра мои уже хрустеть начали. Благо, Сет был рядом, да рубанул наотмашь топором по спине тварине. Тот меня выпустил, оглянулся да припустил на улицу, а кровь так и хлестала со спины. А на следующий день Бык привёл свою Ватажку. Бились крепко, без болтовни и криков, слуги быстро упокоились, пытаясь сбежать, лишь Ветераны, Сет и я стояли ещё на ногах. Отец прятался не долго, вечером шальная стрелка прилетела через окно, пришила его к стене, пробив лёгкое. На утро остались только мы с Сетом вдвоем. А супротив нас ещё десяток да Бык, что никак не упокоился. Тогда я увидел всю мощь Синего огня. Бык горел, но продолжал выламывать дверь, вбивая своё тяжёлое тело. Как итог, сломал и весь в огне свалился на пол, лишь топор Брата его смог успокоить, перерубив толстую шею. Ватажка не струсила после смерти вожака, а пошли мстить с удвоенной силой… Все полегли. Собрали мы трофеи, записи отца и большой ящик, да двинули прочь из посёлка. Вёрст десять мы ещё видели горящий дом, в котором мы устроили помин отцу. Славная тризна. Устал, позже добавлю.''

****

''Разбирая записи отца, узнал, что я такое и для чего им нужен. Вспомнился сторож, которого вбил первым, для них просто ценный ресурс, как овца, что растит золотое руно. Но нет худа без добра, теперь знаю, что за богатство оставил мой наставник, буду называть его так. Ящик, в котором заботливо переложены сеном сотня бутылочек с эликсиром. То, ради чего всё начиналось, то, ради чего я на Севере. У меня в руках власть! Власть над Миром! Каждый хочет пожить чуть дольше, чем позволяет дряхлое тело. Следующая линька ещё не скоро, так что можно всласть покуражиться. Деньги и Сила. Обман и Власть. То, что ходят под руку, как вечные любовники. Брат Сет только утомляет своим надзором. Решим с ним позже.''

****

'' Важный этап в моей жизни! Самоосознание! Путем расспросов, взяток и угроз, за пару месяцев удалось собрать достаточно осколков, дабы получилось склеить их в одну картину. ХИМЕРА! Это Я! Трепещи, простой Люд, склони голову над вершиной жизни, коронованной такими, как Я! После осознания уверовал в Богов, но не в ложных, как Один, Ярило или Мать-Земля.

Я — дитё радиации и матери Феникса. Моя жизнь коротка, но Я возрождаюсь и могу прожить ещё не раз. Если только алчные люди не разберут меня на эликсиры и амулеты, следуя своей природе и порокам. Алчность и Страх Смерти, два коня развития цивилизации людей, что уже много веков привыкли к такому положению вещей. Сильные берут мечом, умные — словом и звонкой монетой. А есть такие, как я, что берут то, что захотят и когда хотят. Мне чужды амбиции слабого человека, я помышляю об абсолютной власти! ''

*****

Прочитав очередную страницу, Я захлопнул книгу и отложил её в сторону, вот с этим отродьем и борется Святой Храм под благостью Святой Церкви, для спокойной жизни простого Люда. Теперь стали понятны мотивы и причины некоторых убийств. Вернёмся же к главному вопросу: как поступить? Нацелиться лишь на поиск Княжны, оставив как есть внутреннюю возню за власть и силу? Это лёгкий путь, достаточно проследить на Север, ища приметную барышню. Знатные, как она, не будут мыться в ручье и есть приготовленное на костре мясо, им нужны удобства и прислуга.

Второй путь. Указать виновников убийств, тех, что явные и запятнали себя кровью. Тогда возникнут вопросы, для чего душили Михайло, почему вбит молотом по голове извозчик, что за верёвки на руках купца? Каковы задумы тех людей и почему не было Видоков и Послухов?

И наконец, самый трудный, но самый правильный. Указать виновных и их мотивы. Но это затронет большие чины и много Знатных господ, и помощи, кроме как у Дружины, мне просить не у кого. Князь же может и изменить своё мнение после того, как узнает Правду. Оставить посеянные Злом зёрна всходить, значит, погубить многих и многих честных людей. Тех, что ещё не родились, и тех, что уже не родятся из-за подлости и жажды Власти. Мне нужен слушатель, что может мои сомнения развеять.

Обдумав как следует, встал со стула и направился в Избу-читальню. Если Я прав, то Адель следует искать именно там. С моим появлением в дверях резко дернулись двое Стражей, быстро приведя себя в порядок, вопросительно глянули.

— Мне нужна Читальная Зала или Изба, хочу встретиться с Девой Адель, — высказал своё пожелание и направился следом за сторожами.

Улица встретила вечерней прохладой и сыростью. Год подходит к концу, ещё пара месяцев, и ляжет белый снег, укрывая Мать Землю в Саван для сна. Отец Небо закроет взор, а бледные тени Месяца и Солнца спрячутся под вечными тучами. У Руссов же будет большой ход, помин по богу Ярило-Карачун, что умрёт на Кресте, знаменуя конец года, а спустя три дня воскреснет, для того, чтобы двадцать пятого Студня, встретив трёх Князей, набрать силу. Как говорится, на "воробьиный скок", то бишь помалу. В ту самую длинную ночь навьи вылезут и прочая нечисть для того, чтобы не дать Коляде, Солнцу-младенцу, набрать силу и согреть Мать-Землю. Слава Отцу, что силой своей даёт роздых Светилу и Матери Земле. Сон необходим даже Богам.

У нас же в городище Мужи уходили в лес за Древом Бадняком, срубленным за день до помина. Затащат в поселение, изливаясь потом, сплёвывая поочередно и крутя пальцы в стороны, дабы отогнать Злых духов. Далее рисуют бороду и рога на древе, что символизируют Королей Ночи и Старость. Равно рубят на всех, и старцы — Старейшины поселения, раздают поровну в каждый контейнер. У нас большая семья, потому перенеся свои полена и ветки в жилище, мы шли на помощь соседям. Те в ответ насыпали нам в карманы сушёных червей или семена солнцецвета. А через три дня и три ночи с трудом выходили из дома, толкая широкой дверью сугробы. Шли и проверяли соседей, пережили ли они тот год, встретят ли Солнце в этом. Кого откапывали из-под снега, а вытащив наружу, закидывали снежками, смеясь и называя "сонями". Никто не злился на холод и попавший за шиворот лед, на смешные прозвища и упрёки, рады были, что пережили длинную ночь. А бывало, что найденных жгли на остатках Бадьяка, угорельцев, что не оставили возможность уходить дыму или замерзших, забывших подкинуть веточку в кострище. Так, с улыбкой на лице Я и дошел до искомой двери.

— А ну, стоять, кто такие? — сурово спросил нас бородатый дед, что с острогой стоял у входа.

— Дружина Княжья и гость Князя Мирослава, Босик из Городища, — с уважительным поклоном ответил вой.

— Неужто сбылось предначертанное? Дружинники взялись за ум, да читать начнут? Что изволите, служивые? «Сказ о полку Игореве» или «Былины Богатырей Русских». Есть «Война и Мир», «Преступление и Наказание».

— Мы это, проводить гостя пришли. Но служба окончится, так сразу в тот же день, Дед Панкратий, — робко ответил провожатый и спиной маленькими шажочками быстро удалился. Второй же не ожидал, что останется один, кивнул головой, что-то неразборчивое промычал и был таков.