Хинд
Шрифт:
Тот день был одним из первых майских, по-настоящему, весенних дней, когда зима уже ушла, а лето только маячит на горизонте. Такое радостное и короткое время ожидания будущего счастья – ХIинд улыбалась всему, что видела на улице, а Шахин шёл рядом и в сотый раз рассказывал про своих друзей.
– Настоящий Боря такой – если тебя увидит, захочет драться. Он со всеми дерётся, меня особенно достал. Хватает за ухо, как ребёнка, вообще беспонтово. Я не ребёнок. Ребёнок – это Фаррух. У него есть сестра..
–
– Ну.. Нет. Никто с нами не дружит, никто не общается. Потому что полукровки.
– Девушки красивые вас не любят.
– Да, и девушки.. Знаешь, такая муть – чё-то происходит, разбегаются по национальным углам, сидят там. Вот я в офисе работал – или ты как русский, или ты как твой народ – и атас. Кавказ налево, Центразия направо. Полукровки словно чумные – фью-ю, - он присвистнул. – На нашем уровне не так, а пипл – таакое хавает.
– Что, например? – спросила она, не ожидая услышать ничего умного.
– Ну, - Шахин скорчил гримасу, припоминая, - например, в офисе армяне кучкуются и такую тему ведут – мы лучшая нация, ведь мы похожи на Давида, победившего Голиафа. Вайнахи там тоже отдельно про то, типа, чеченский – самый древний язык всех людей, прямо из Ноева ковчега. Русские вообще чуть не на ножах между собой – одни неоязычники, вторые имперцы, через одного – дворяне. Свалку устраивают. Блин, даже нерусская сестра – арийкой себя вообразила.
– Ну так мы и есть арийцы, - удивилась ХIинд. – Археология, лингвистика, ничто не возражает.
– Я не так выразился. Фашистка она. И кругом много таких психов. Кто их питает?
– Моя тётя сказала бы, что на фоне неспособности увидеть личность в постронних людях и благодаря отголоскам пещерно-коллективного самосознания люди, разбиваясь на мелкие группы по идеологическим мотивам, образуют большое стадо.. – сказала ХIинд, немного запинаясь на сложных словах.
– Твоя тётя, я смотрю – философ.
– Она кандидат географических наук. И так меня утомила прошлым летом. Ты не представляешь.
– Ахаааха, как это выглядело? Дай, соображу. Наверное, как у наших тётечек, так: “ХIинд, где сваты? Где сваты, ХIинд? Не юзай мобильник!”
– Нет..
– А что тогда?
– Она без конца рассуждает о России, о русских, о политике, о Грузии, о грузинах.. С таким видом, словно понимает в этом что-то.. Она помешана на Грузии – никак не могу понять, почему. Хотя у неё дочь в Грузии..
– Я знаю похожего на неё типа. Гога.
– Тот самый? Ты его именем назвался?
Шахин кивнул.
– Русские - это цементирующее дерьмо..
– прошепелявил он не своим голосом.
– Вот дебил.
– Не дебил, а фашист. Всех фашистов в печурку! Сжечь.
ХIинд посерьёзнела.
– И твою сестру тоже? Получится антифашистский фашизм. В психбольницу их. Вполне хватит.
– В Кащенко. И сестру тоже.
– Устами Шахина глаголит истина. Смотри, цветы! – на газоне
обладатели незнакомых названий сверкали синим и пурпурным.– Оборвать?
Она остановила его.
– Люди сажали для красоты. Пусть для красоты дальше тут будут. А я и без них красивая, украшать меня ещё излишне.
– Аахааахахаха, как там АллахI говорит в Къуръане – скоромность должна быть у девушки..
– Не в Къуръане, в хьадисъах.
– Которые ты – Шахин прищурил глаз и показал на неё указательным пальцем – не признаёшь. Сунна нашего Пророка важнее Къуръана, так говорит АбдаЛлахI аль-Буряти.. Так говорит Ренат.. Так говорит Халид Ясин.. Наш амир Докку Умаров заявил на сайте кавказцентр.. Даёшь Имарат Кавказ от моря до моря..
– И Туран..
– И Туран, да! 60 миллионов азербайджанцев под гнётом аятоллы, 50 миллионов татар под властью Кремля. Не мутлу тюркюм дийене!
– Вот уроды.. Хватит. Я понимаю, что они не понимают, что делают, но не могу поверить в это, неужели?
– Ахаахха, твоя тётя понимает? Вот они типа того, как твоя тётя, только тётя о Грузии на кухне зажигает, а они в интернете.. Таких раньше тож до фига было, но не светились.. Асса! Асса! Лезгинка! Лезгинка!
Шахин развернулся перед ней и пошёл задом наперёд, шаркая ногами, распрямив плечи.
– Красиво?
Она обрадовалась смене темы разговора, похвалила:
– Прям Махмуд Эсамбаев. – Он перестал танцевать, и пошёл рядом: в молчании прошло минуты три и выражение лица у Шахина показалось ей грустным.
– О чём думаешь? – спросила она обеспокоенно.
– Я никогда не буду миллионером.
– Почему?
– Всё прожру. – Ответил он тоном человека, для которого всё кончено, и расхохотался.
– А я – потому что у меня никогда не будет миллиона. Разве что в зимбабвийских долларах. – Они уже смеялись вместе.
– Скоро всё равно конец света. В 2012-ом году.
– Ну и пусть. Неприятность эту мы переживём.. – запела она негромко, и спросила, обратившись к нему, - Переживём ведь?
– Как сказать, в каждой шутке.. – он пожал плечами. – ИншаЛлахI, да. Ты боишься?
– Я? – она задумалась. – Если и вправду конец света, то боюсь. Книга есть такая – сколько-то там признаков Судного Дня, вот, сказано, большинство сбылось уже.
– Кулиев автор. Я читал. Всё будет лабаббас, только земная жизнь закончится.
– Жизнь в мгновение пройдёт, не вернуться назад, день на небе зажжёт свой последний закат.. – она заговорщески улыбаясь, ещё понизила голос.
Болтая так, они гуляли взад-вперёд, стараясь далеко не отходить от машины.
– Слушай, а давай поехали в Москву? Хватит уже тут. Мне утром звонила Фуза – папа снова в Дубаях.
– Как? Прям так?
– Ну. – Он выжидательно уставился на неё. – У тебя виза российская не просрочена?
ХIинд обрадовалась:
– Нет. Но я не знаю, как в России регистрируют с иностранцами..