Хочу вот этого

Аннет, я сразу поняла, что это именно она, пила кофе с приятной женщиной средних лет. Они сидели на узкой софе возле окна и беседовали.

Девушка отставила чашечку из тончайшего фарфора на низкий столик и поднялась для приветствия. На лице ее сияла радушная улыбка, я изобразила такую же.

Нельзя сказать, что Аннет была некрасива. Фигура довольна изящная, глазки светло-голубые, волосы русые, тщательно уложены вокруг лица аккуратными колечками. Но вся она была какая-то… кукольная и неестественная.

Она взяла меня за руки, и мы расцеловались.

— Ах, Татечка, как славно, что ты наконец приехала. Давно ждем. Ты задержалась и выглядишь бледновато… Хорошо себя чувствуешь? Не заболела? — в притворной заботе защебетала моя подруга.

— Да нет, прекрасно себя чувствую, даже верхом с утра прокатилась, вот время и не рассчитала.

— А я решила без тебя платье не мерить. Меня Мадлен кофе поила, за разговором и время незаметно пролетело.

Я перевела взгляд на женщину, стоящую чуть в стороне и старательно улыбающуюся. Это, видимо, и была Мадлен, хозяйка ателье и самая дорогая модистка в столице.

— Ну и чудесно. Вместе веселее, — согласилась я.

Нас развели по разным примерочным и принесли платья. Мое мне понравилось. Оно было сшито из золотистой парчи, фасон хороший, и село на мне отлично. Кажется, что и улучшать в нем нечего, все и так идеально.

Я вышла в общий зал, где ждала Мадлен. Модистка удовлетворенно закивала, тоже осталась довольна результатом.

Через несколько минут появилась Аннет. Ее платье было экстравагантного кроя, цвета фуксии. На мой взгляд, слишком яркое, но… впрочем, ей шло. Если сделать соответствующий макияж и подобрать помаду в тон, будет вызывающе, но неплохо.

Аннет с гордостью поворачивалась перед зеркалом, наслаждаясь своим отражением. Видно, что платье ей очень понравилось.

Потом подруга обернулась на меня, окинула внимательным взглядом с головы до ног и немного скисла. Осознала, что мое не хуже? «Значит, хорошие сапоги, надо брать» — мысленно усмехнулась я.

­– Какое-то оно у тебя… бледноватое, что ли… — Аннет обошла меня кругом. — Ты в нем, как блёклая моль. Я же говорила, что надо шить голубое…

— Как униформа у королевской прислуги? Нет уж увольте, — фыркнула я.

— И вот тут на груди зачем столько кружев? — Аннет ткнула пальцем мне в лиф, — Они создают ненужный объем, это будет привлекать внимание и выглядеть вульгарно…

Ага. А у самой вырез декольте такой, что даже воображение включать не нужно, всё и так лежит как на витрине.

Мы какое-то время еще пообщались по поводу нарядов, Мадлен тщательно записала все наши пожелания и корректировки и озвучила стоимость платьев. От названных сумм у меня глаза полезли на лоб, но я старалась не подавать виду и вписала в чек нужные цифры с самым невозмутимым лицом. А про себя подумала, что может и не так уж не прав был казначей в своем жлобстве…

На этом мы с Аннет разъехались крайне довольные платьями и с явным раздражением друг от друга.

Глава 26

И вот наконец настал волнительный день — первый этап игр. Гонка на колесницах.

С раннего утра все тщательно готовились. Меня нарядили, начесали и накрасили как фарфоровую куклу. Дело осложнялось тем, что погода стояла жаркой, и я быстро взмокла. Корсет давил на ребра, а высокая прическа чесалась под шпильками. Единственное на чем я смогла все же настоять: это минимум макияжа и удобные сандалии.

Трасса для гонок располагалась далеко в горах, и я там один раз уже была, но тогда не видела, где находятся трибуны для зрителей. Сегодня наши экипажи прибыли совсем в другое место и там, кажется, собралась добрая половина столицы.

Трибуны размещались полукругом на огромном скалистом уступе. Похоже, места для зрителей были высечены прямо в горной породе, и с них открывался прекрасный вид на всю трассу целиком. Эпические сражения на колесницах должны были развернуться прямо перед глазами восторженных подданных. Трибуны были разделены на сектора, каждый из которых поддерживал своего любимца и болел за его победу. Был там и сектор нашего герцогства, над которым гордо реяли такие же пурпурные флаги, как и над нашим замком.

Но королевская ложа находилась отдельно, не на трибуне со зрителями, а в долине рядом с местом, где гонка начиналась и заканчивалась. Она представляла собой большую смотровую площадку, для лучшего обзора, установленную на высоких колоннах. И что меня поразило, ее конструкция даже предусматривала лифт. В движение он правда приводился при помощи ручной силы рабов, но тем не менее… какой-никой прогресс. Хотя после знакомства со сложной конструкцией оранжереи, чему я удивляюсь?

Отсюда предстояло наблюдать за гонкой королю, принцу, королевским советникам, ну и, как оказалось, мне…

Правитель восседал на троне, который в этой ложе был выполнен в форме мягкого и удобного кресла. Рядом с ним сидел принц. Для советников предназначались удобные диванчики, рассчитанные на два-три человека. Здесь не было стен и стекол, площадка совершенно открыта, но предусматривался навес и легкие шторы, защищающие зрителей от палящего солнца. Так как подняться и спуститься с такой высоты было проблематично — не было здесь и прислуги. Да, низкие столики были уставлены фруктами и напитками, но за гостями никто не ухаживал. Я осознала, что выйти отсюда, получится только после завершения гонок, а сколько они займут времени — не известно, поэтому на всякий случай решила не есть и не пить.

Садиться на один диван с незнакомыми мне напыщенными советниками не хотелось, принц места рядом с собой не предложил, потому я устроилась наблюдать за играми стоя возле перил в тени навеса, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания.

Я смотрела, как рабы-участники выкатывают колесницы и расставляют их на линии старта. Некоторые из них были сразу запряжены. Преобладали ящеры, как и у нашей, но были и какие-то вовсе фантастические твари. На их головы до поры до времени были накинуты огромные холщовые мешки. Наверное, чтобы так называемы «кони» не передрались между собой еще до начала гонки.

Я увидела Даниэля, осматривающего колесницу и поправляющего упряжь. Мое сердце болезненно сжалось. Ну почему я так реагирую на этого человека? Почему мне кажется, что он единственная близкая душа в этом совсем чужом мире? Как так? Никогда раньше я не испытывала подобного. Да, конечно, я слышала, что существует любовь с первого взгляда, но до настоящего времени, считала что это лишь красивая метафора. Как можно влюбиться в человека, про которого ты не знаешь ровным счетом ничего? Разве это возможно? А вот поди ж ты…