Хочу вот этого

— Обещаю, — ответил он серьезным тоном и поднял руку с раскрытой ладонью, будто принося клятву. — ­ А ты придешь? Ночью? Сегодня? Завтра? Я буду ждать.

— Не знаю… — я тяжело вздохнула и опустила голову. — Может быть, но не обещаю… Все-таки это очень опасно, а в замке полно чужих глаз и ушей.

С ристалища прозвучал сигнал, оповещающий о новой тренировке.

А я подумала, что надо наведаться сначала к казначею и расспросить его о коллекции старинных монет… А после в библиотеку. Меня разбирало сильнейшее любопытство и упорное нежелание Даниэля рассказывать о себе его только сильнее распаляло.

Глава 32

Казначея на месте не оказалось. Вот досада. Хотя может тот и не стал бы ничего мне рассказывать? Вряд ли он питает ко мне симпатию. А может, его сынок вообще всё наврал? С этого станется.

Но то, что казначей увлекался нумизматикой и имел обширное собрание самых разных монет — это факт, известный в замке всем. Почти вся коллекция размещалась в его рабочем кабинете. Было, конечно, невежливо находиться там в отсутствие хозяина, но мне было плевать на вежливость. В конце концов, это мой замок, а значит, и все его комнаты тоже мои. Тем более, я не собиралась делать ничего предосудительного и даже не планировала совать нос не в свои вопросы. Хотелось просто рассмотреть монеты. Уж орнамент, я надеюсь, как-нибудь и сама смогу отыскать. Сравнить его с тем, который на плечах у Даниэля и понять тот это или просто похожий.

Я огляделась по сторонам. В коридорах никого не было, я незаметно скользнула в кабинет и аккуратно прикрыла за собой дверь.

Специально для размещения коллекции вдоль стен установили стеллажи, где под стеклом, как в музее, на черном бархате сияли разложенные монеты. Старинные и новые, тусклые и блестящие, крупные и мелкие — каких тут только не было.

Каждый стеллаж имел несколько полок. Некоторые экспонаты стояли на специальных подставках, таким образом, чтобы было видно обе их стороны. Вероятно, коллекция была скомпонована не в хаотическом порядке, а выстроена в ряды и группы в зависимости от хронологии, страны происхождения или других критериев, мне об этом не было известно ничего. Единственный вывод, который я могла сделать, глядя на чеканное разнообразие, что казначей был истинным поклонником нумизматики и страстным коллекционером.

Я шла медленно, старалась внимательно вглядеться в каждую копейку, но вскоре от напряжения у меня начали слезиться глаза и разболелась голова. Разглядеть что именно на них изображено, особенно на мелких или на основательно потертых, еще и за бликующими стеклами, не просто.

К тому же я подозревала, что самые ценные хранятся особо и не здесь. Так что, похоже, я трачу время на поиски черной кошки в темной комнате в момент, когда ее там и вовсе нет.

В любом случае без консультации казначея, хозяина этого богатства, мне не обойтись. Да и если меня здесь застукают, выйдет неловко. Надо уходить.

Может в библиотеке есть энциклопедия с описаниями денег различных государств этого мира? Почему бы и нет. Ведь собрание книг и свитков в замке обширное, стоит пойти глянуть там, раз уж все равно заняться нечем. Это будет эффективнее, чем слоняться по коридорам в поисках казначея. Тот может обратить внимание на мой излишний интерес к рабу, а это вовсе ни к чему.

В библиотеке было пусто и сумрачно. Шторы здесь плотные и почти всегда занавешены. Яркий солнечный свет вредит и бумаге, и коже из которой сделаны обложки и переплеты книжных изданий.

Я уже немного ориентировалась и знала, где стоит художественная литература, где хранятся бухгалтерские отчеты, книги записей рождений и смертей нашего графства, а где энциклопедии и свитки, описывающие географию и историю королевства.

Прошла вдоль полок, нашла нужную в одном из дальних углов и попыталась разобраться в названиях на переплетах. На нижних ничего похожего не оказалось, пришлось идти за стремянкой.

И только я ее установила, поднялась на верхнюю ступеньку и вытянула увесистый том из ряда других книг, в библиотеке послышались шаги и голоса.

Я замерла прислушиваясь.

— Ты ночью поговорил с этой дурой? — раздались знакомые интонации казначея.

— Поговорил, — понуро ответил ему Яков, — только она меня и слушать не хочет…

— Может, ты был недостаточно убедителен? Не ласков или плохо играл раскаяние? Актер из тебя, конечно, не ахти, но раньше идиотка была так влюблена, что и внимание не обращала. Или ты мне врал?

— Не врал, но она будто изменилась. Стала совсем другая, говорит не то и не так…

— Да я тоже заметил.

— И как раз после того случая…

— Думаешь, что-то подозревает?

— Мне показалось — нет. Она еще зачем-то про беременность брякнула, вернее про ее отсутствие. Я не понял к чему это.

Затаив дыхание, боясь пошевелиться, я ловила каждое слово. Явно говорили обо мне. И то, что я слышала, мне категорически не нравилось. Похоже, эти двое ведут свою игру, и я в ней лишняя. Увесистый том энциклопедии оттягивал мне руки, но я боялась запихнуть его обратно, вдруг услышат.

— А принц вокруг так и вьется! Гляди и вправду в жены возьмет. С такого дурака станется. Тогда до нее будет не добраться. Переедет во дворец, и кто знает, чем это для графства обернется. Уже вон деньги на наряды спускает не задумываясь… Во дворце там же и траты совсем другие.

— Но в случае свадьбы в ее распоряжении будет вся королевская казна… — осторожно возразил Яков.

— Ты так же глуп, как и Виктор! Тот тоже спит и видит, как бы племянницу во дворец сплавить, думает через это и себе сможет выбить привилегий. Но только ведь совсем не факт. Кто знает, что у взбалмошной девки на уме? Какие песни напоетей король, какие мысли в голову вложит? Если бы все наследство отошло Виктору, нам было бы гораздо проще. Только он дурак понимать не хочет, что…

Я все же не удержала энциклопедию в руках, и та с неожиданно с громким стуком шлепнулась на пол. Голоса тут же смолкли и через паузу раздались быстрые удаляющиеся шаги…

Глава 33

Оставшийся день прошел как в тумане. Чем больше я обдумывала услышанное, тем сильнее страх ледяными пальцами сжимал мое сердце.

Все же на поверхности, как я сразу не догадалась?

Казначей хочет меня убить.

Но не сам, а руками своего сыночка. Наверняка и Виктор был с ними в сговоре. Или нет?

Я покосилась на дядю. Тот сидел напротив за столом и лениво потягивал чай, перелистывая сегодняшнюю газету. В отличие от меня, он обильно и с удовольствием поужинал. Я же до сих пор маялась перед полной тарелкой овощей и рыбы. Кусок в горло не лез.

Мы ужинали вдвоем, как и в большинстве случаев. Изредка у нас за столом бывали гости. Иногда приглашали управляющего землями, замкового распорядителя, начальника стражи, крупных торговцев. Невозможно руководить огромным поместьем и прилегающими к нему землями в одиночку. «Планерки» как я их про себя называла, чаще всего проводились в одном из кабинетов, изредка за обедом или ужином. Но это было скорее исключением из правил. Дядя не любил шумных собраний, за что я ему была благодарна.

Виктор сначала пытался поддерживать светскую беседу, но потом понял, что к разговорам я не расположена, и оставил в покое. Поинтересовался самочувствием, не связан ли плохой аппетит с внезапной болезнью. Получив отрицательный ответ, кивнул и равнодушно развернул газету.