Хочу вот этого

Даниэль был нежен, но весьма напорист. Я отпустила себя, доверившись любимому мужчине и это было непередаваемо. То, что он со мной делал, рвало мой мир в клочья вместе с душой. Наши стоны, наверное, были слышны даже на лестнице, но мне было плевать. Я сгорала в чистой и настоящей агонии. Звезды? Залпы тысяч салютов? Нет! Меня накрыла вспышка сверхновой, не меньше.

Глава 42

Я пришла в себя свернувшись калачиком на соломенном тюфяке на полу камеры. Сзади меня как одеялом укрывал Даниэль. Я чувствовала его теплое дыхание возле уха и губы, уткнувшиеся мне в плечо. Кажется, я была самым счастливым человеком на земле. Но чувство это продлилось недолго. И чем сладостнее был миг встречи, тем горче и тяжелее предстоящая разлука.

— Мне надо идти, Даниэль, — сказала я с горестным вздохом, полным сожаления.

— Нет, я не могу без тебя. Останься еще хоть на часок, — взмолился он.

Я повернулась к нему лицом, легко провела кончиками пальцев по щеке, поцеловала в губы.

— Не рви мне душу, любимый. Ты же знаешь, как это опасно.

Он обнял меня и на секунду прижал к себе крепко-крепко, потом отпустил.

— Я все понимаю. И знаю, что, приходя сюда, ты рискуешь не меньше, чем я, сражаясь на арене. Сильная моя, храбрая девочка!

Я нашла свое платье на полу. Порадовалась, что мы не порвали его в пылу страсти, с Даниэля станется, и принялась одеваться. Даниэль сидел, прислонившись спиной к стене, и смотрел на меня.

— До финальной битвы осталась всего одна ночь… — сказала я обернувшись.

— Я знаю, уже недолго. И я выиграю, вот увидишь! Можешь не сомневаться и не волноваться, — со мной в итоге все будет хорошо…

Я в грустной задумчивости поджала губы:

— А с нами? С нами что будет?

Даниэль поднялся, подошел ко мне, взял мое лицо в ладони.

— Не волнуйся, любимая, я обязательно что-нибудь придумаю…

Он нежно поцеловал меня на прощание. Я вышла из камеры и повернула ключ в замке, закрывая дверь.

«Придумает он… Интересно, что? У мужчин всегда так: не волнуйся, я решу! А по итогу или приходится все решать самой, или решено так, что лучше бы и не брался. Или у меня до этого были просто непутевые мужики? А Даниэль не такой?» — эти мысли крутились в голове, сменяя одна другую по кругу. В любом случае пока кроме как вздыхать, хмуриться и ждать, я все равно ничего не могла поделать.

* * *

Утром проснулась в растрепанных чувствах. С одной стороны, была безумна рада, что моя ночная вылазка сложилась удачно и я смогла провести время с Даниэлем. С другой стороны, меня очень расстраивало, что ради этого приходилось идти на непомерный риск. Ах, как было бы хорошо, если бы мы просыпались в одной кровати каждое утро, причем совершенно законно. Могли бы не скрывать свою любовь и близость. Настанет ли такое время когда-нибудь? Возможно ли это в принципе?

Будущее туманно. Строить сейчас планы, бесполезно. Что же, в таком случае попробуем заглянуть в прошлое.

Казначея ведь я так и не расспросила про монеты. Не потому, что забыла, а потому, что после подслушанного в библиотеке разговора, я не была уверена, что смогу разговаривать с ним как ни в чем не бывало. Я боялась, что эмоции возьмут верх и он поймет, что мне всё известно. Да и в целом казначей вызывал у меня неприязнь, а если смотреть правде в глаза, — страх. Это опытный и умный интриган, не чета мне молоденькой соплячке, живущей в этом мире всего несколько недель. Я боялась, и не без оснований, что если начну играть в его игры, то обязательно проиграю… Но задать пару вопросов, на отвлеченные темы… Это ведь безопасно? Меня снедало любопытство о прошлом Даниэля. А единственная ниточка, за которую я могла ухватиться, вела к казначею.

А после, не мешало бы поговорить с начальником стражи. Да, Даниэль никому не рассказывает историю своего пленения. Но что-то в общих чертах военачальнику должно же быть известно. Как воины, мастерством и опытом подобные Даниэлю с превосходными навыками ведения боя вообще попадают в плен?

Казначея пошла искать сразу после завтрака и застала его в кабинете. Моему появлению он не удивился.

— Доброе утро, госпожа, — мужчина поднялся мне навстречу и поклонился. — Решили приобрести новый наряд на закрытие Игр? Что-то особенное, изысканное и, конечно же, дорогое?

В его тоне не было упрека, но во взгляде чувствовалась скрытая неприязнь.

— Нет. Я здесь не за этим. Меня привело любопытство. Как-то на днях Яков обмолвился, что вы узнали в татуировках раба узор на старинной монете. Не могли бы рассказать об этом подробнее?

Мне показалось, во взгляде казначея промелькнуло раздражение, но он быстро с ним справился.

— Да ничего особенного, так… легкое сходство орнамента, не более того. В том, что есть связь я наверняка ошибся. А Яков как всегда преувеличивает, чтобы поинтересничать в глазах девушек, — казначей приторно мне улыбнулся.

— Что же. Может и так. Но мне все равно хотелось бы взглянуть на монету. В вашей коллекции она есть?

— О, что вы! Это слишком редкий и ценный экземпляр. У меня его, к сожалению, нет. Но я могу показать вам рисунки и описания монеты в нумизматическом справочнике.

— Да, будьте так любезны.

Казначей подошел к книжному шкафу и достал с полки увесистый том в дорогом переплете из тисненой кожи. Он зашелестел страницами в поисках нужной и через минуту, нашел что искал.

На развороте была изображена монета. Рисунок крупный, подробный, выполнен очень искусно. Рядом, судя по всему, описание. Я бросила взгляд на текст. Нет, этот язык был мне не знаком.

На монете изображен профиль человека с выдающимся вперед носом в ажурной короне, а по краю шел круговой узор, действительно, очень напоминающий тот, что на плечах у Даниэля.

— Это деньги какого государства?

— Империи горцев Пфория. Но это неофициальная их денежная единица. Данная монета была отчеканена малым тиражом специально ко дню рождения императора и знаменовала… ну в общем я не помню, что именно, — спохватился казначей, — наверное, ничего особенного. Больше мне, к сожалению, ничего не известно.

Он поклонился со скорбным видом, явно намекая, что познавательная минутка подошла к концу. Ладно. Пока мне хватит и этого. Наверняка об империи Пфория можно найти немало информации в нашей замковой библиотеке.

Глава 43

Следующие два дня я пропадала в библиотеке. Наглоталась пыли, руки болели от таскания увесистых томов, глаза слезились от печатных и рукописных текстов, но информации я добыла очень и очень немного.