Холпек II: Спуск к ядру

— Странный вопрос, но тут и думать нечего, конечно медикус Юшенг.

— Хорошо, — кивнул Крас, медленно покачивая головой. — Тогда следующий вопрос. Какими были последние слова, что ты сказал Лао Турандэ при вашей первой встрече?

Вейж резко выпрямился, насколько позволяли раны:

— Парень, ты кто такой? И с какой целью задаёшь эти вопросы? — в его голосе зазвучала сталь.

— Мастер, советую ответить, — холодно произнёс Крас. — От сказанного, зависит ваша дальнейшая судьба.

— Ладно, — Вейж нервно облизал пересохшие губы. — В этих словах нет ни смысла, ни секрета… Я сказал ему, что он бездарь и что ненавижу его. — Глаза мастера бегали по сторонам — явная ложь

— Не правильный ответ. Значит, меня всё таки проверяют, значит пора тебя прикончить и по-быстрому сваливать.

После сказанного, Крас достал из котомки один из кинжалов и уже собирался перерезать горло мужчине, как тот вдруг заговорил.

— Стой! — Вейж резко вскинул изуродованные пытками руки. — Я правда не понимаю, что происходит. Все твои вопросы сводятся к Лао, но что-то подсказывает мне, что дело не в нём. — Он сделал паузу, изучая лицо Краса. — Хорошо… В тот день последними моими словами были: «Всего тебе хорошего, Сергей. Хотя, наверное, правильно будет называть тебя Лао — привыкай, теперь тебя так зовут».

Уголки губ Краса дрогнули, а затем расплылись в искренней улыбке. Его феноменальная память мгновенно воспроизвела ту самую сцену: нескладного юнца Лао Турандэ и грозного старшего мастера Ши Вейжа в колоритном кабинете Храма Шао Лань. По спине пробежала тёплая волна ностальгии — казалось, он даже ощутил тот особый аромат фарадских трав, что всегда витал в воздухе храма, и услышал рокот горной реки ХэЧун.

— Мастер, — тихо произнёс Крас, — хорошо, что ваша память не подводит. Эти слова только что спасли вам жизнь. — Он наклонился ближе. — Я вытащу вашу задницу из этой вонючей дыры. Но потребуется время. А сейчас — тишина и отдых.

После сказанного, герой положил руки вспотевший лоб мастера и ворвался в его энергокаркас. Причём это было настолько просто, что он даже удивился, насколько вырос в своих навыках. Нет, он не мог подчинить разум мастера, там стояла очень приличная ментальная защита, хотя при должных усилиях и старании, скорее всего он и это смог бы сделать, вот только сейчас подобное не требовалось. Крас лишь отключил болевые рецепторы во всём теле Вейжа и накачал его тело мелатонином. Лицо мастера постепенно расслабилось, губы растянулись в блаженной улыбке, и через мгновение его дыхание стало ровным и глубоким, Вейж погрузился в царство Морфея.

Крас провёл всю ночь без сна, неотрывно наблюдая за коридорами казематов через узкую щель в двери. Удивительно, но тюрьма словно вымирала с наступлением темноты — лишь эхо стонов да храп перепившего охранника нарушали гнетущую тишину. Казалось, даже крысы боялись шуметь в эти часы.

Утром картина кардинально изменилась, в каждую камеру прибыли новые надзиратели и начали пытать своих клиентов. А Люпх вытащил Краса из камеры Вейжа и показал, как нужно убираться, не мешая палачам работать. Весь день герой носил вёдра с отвратительной смесью — здесь было всё: кровь, рвотные массы, экскременты и другие «дары» истязаемых узников. Двести? Триста? Он давно сбился со счёта. Каждый раз, опрокидывая ведро в зияющую пасть канализации, Крас мысленно представлял, как эти нечистоты омывают самого Кроха.

Когда тюрьма вновь погрузилась в сон, а новый охранник захрапел, посапывая в такт капающей воде, Крас приступил к действию. Подсобка с нечистотами встретила его знакомым тошнотворным запахом — идеальное место, куда никто не заглянет добровольно.

Герой зашёл в подсобное помещение, куда они сливали нечистоты, достал глушилку и просто снёс половину стены, предусмотрительно закинув руду себе в котомку. Тщательно изучив карту подземной тюрьмы и расспросив Люпха, что тут как, Крас понял, что они находятся на самом нижнем уровне казематов и под ними только бурные воды Миаску. Так что герой шагнул в выломанный проём, раскрыл защитный барьер, который ему выдали кузнецы, а тот в свою очередь полностью повторил очертания разрушенной стены и не только визуально но и физически.

Всю ночь напролёт, не давая себе ни секунды передышки, Крас вгрызался в породу, прокладывая путь к спасительным водам Миаски. Камень оказался удивительно мягким — его глушилка пронзалась сквозь пласты, словно по сырому тесту. Но физическая лёгкость работы резко контрастировала с давящим грузом страха. Каждый скрежет камня о камень казался ему невыносимо громким, каждую секунду он ждал, что за спиной раздадутся крики тревоги.

Хуже всего были бесконечные попытки открыть мобильную пустоту. Раз за разом его котомка выдавала холодное: «В этом месте телепортация невозможна». Пальцы дрожали от ярости и отчаяния — наверняка в тюрьме стояли мощные подавители, специально против таких, как он. Мысль вернуться и сдаться уже казалась разумной, но… Завтра его могли привязать к новому копиру. Это был билет в один конец.

Стиснув зубы, Крас продолжал копать, уходя всё глубже и в сторону. Его рентгеновское зрение показывало под ногами пугающую пустоту. Иногда сквозь щели прорывался обжигающий пар — тот самый, что поднимался из канализационного колодца. «Ещё немного…» — шептал он себе, чувствуя, как пот заливает глаза.

Практически под утро, когда силы уже были на исходе, Крас наконец достиг цели — сканирование показало под ногами не пустоту, а плотную породу. Вдохнув последние запасы адреналина, он удвоил усилия, яростно вгрызаясь в камень. Его руки двигались с лихорадочной скоростью, меняя направление копания строго вниз. Через час изнурительной работы, проделав извилистый серпантин внутри пещеры, его глушилка наконец пробила последний слой — и перед глазами предстала величественная река Миаску, бурлящая в подземной пустоте.

Воды реки с рёвом неслись вниз, к раскалённому ядру Кроха. Крас знал — у потолка клубится смертоносный пар, поэтому пробил выход практически у самой воды. Волна обжигающего воздуха тут же обдала его лицо, заставив зажмуриться. Каким-то чудом туннель вывел его прямо над узким естественным выступом шириной в пару метров — настоящим подарком судьбы. Не раздумывая, он прыгнул вниз, едва удержавшись на скользких камнях. Дрожащими руками достал маяк и наспех записал координаты пустоты на вход в котомку — этот туннель мог стать его с Вейжем спасением.

Сердце бешено колотилось, когда он мчался обратно по туннелю. Каждая секунда на счёту — в любой момент могли хватиться беглеца. Барьер кузнецов сомкнулся за его спиной буквально в тот момент, когда дверь подсобки со скрипом открылась. Люпх замер на пороге, его глаза округлились от изумления при виде запыхавшегося «уборщика»

— Нагх, ты что тут делаешь так рано? Неужто трудовой энтузиазм накрыл? Или просто решил, что вонь нечистот — это достаточно бодрящий аромат для утра?

В словах Люпха слышался явный сарказм и удивление.

— Знаешь друг, в этой комнате не так слышно стоны бедолаг, которых целыми дня пытают, я хотел тут поспать, ну ужасная влажность от пара извергаемого Миаску, сводит с ума. — Крас лихорадочно сочинял легенду на ходу, потирая вспотевший лоб.

— Вижу, ты весь потный как выжатый тряпичный голем. Так себе затея, нам же ещё работать целый день. А к воплям и стонам привыкнешь — они тут, как фоновая музыка в дорогом ресторане. Ну что, готов?

Рабочий день тянулся медленнее, чем суд над особо болтливым пленником. Каждый раз, вынося нечистоты, Крас проверял защитный барьер. Он очень переживал, что Холпек замурует туннель, не зная, как быстро тут восстанавливаются стены. Это наверно был ещё один аспект того, что хозяева не переживали о побеге через подкоп.