Холпек II: Спуск к ядру

В мастерской воцарилась зловещая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием углей в горне. Даже вечно шумящий Дрог замер, осознавая масштаб возможной катастрофы. Крас медленно опустился на ближайшую наковальню, внезапно ощутив, как ноги стали ватными. В голове у него прокручивались кошмарные образы — улицы, заваленные телами, и неуязвимый металлический кошмар, методично пробивающий себе путь вглубь…

— Вашу мать! — голос Краса взлетел на октаву выше, словно подростка, внезапно обнаружившего, что его домашний дракончик отложил яйцо в ботинок. — Когда уже будут эти чёртовы хорошие новости?!

Крог усмехнулся, потирая ладонью закопчённый подбородок:

— Охладись, малец. Да, мысль о том, что ты в одном шаге от того, чтобы устроить распродажу мест на копирах для всего Холпека, конечно, не греет душу. Но! — он театрально поднял палец, — нет худа без добра. Гением мы тебя назвали не просто так. Твой план с нейтрализацией гуматрона — это… — Крог задумался на секунду, — … как если бы слепой крот случайно нашёл алмазную жилу, по пути к своему сортиру. Уникальный случай! Повторить такое — всё равно что поймать молнию в бутылку… дважды. Я уверен, что брешь с разрешением на телепортации рядом с ядром уже залатали.

Крас нервно дёрнул плечом:

— Крог, я это и без тебя понял, давай к хорошим новостям. И нужно как можно быстрее вытащить эту штуку из моей котомки. Чую, словно мне чужого подселили, и он в любой момент прогрызёт мою грудную клетку.

Крог широко ухмыльнулся, обнажив зубы, пожелтевшие, как старые наковальни:

— Не понимаю, о каком чужом идёт речь, но давай к хорошим новостям. Просто замечательно, что ты сумел добраться до нашей мастерской целым и не выпустил гуматрона. А что ещё лучше, наша уникальная печь способна расплавить тело стража и извлечь его сердце. Вот только боюсь, тебе это не понравится.

В воздухе повисло тяжёлое молчание. Даже вечный гул горна казался приглушённым. Крас медленно перевёл взгляд на пышущую жаром печь, затем на свою котомку, и сглотнул так громко, что это было слышно даже над шипением раскалённого металла.

— А можно поподробнее? — голос Краса дрогнул, словно струна, натянутая над пропастью.

Ответил Дрог, вытирая массивные ладони о засаленный фартук:

— Теперь мы можем открыть тебе наш маленький секрет. Мы с братом отбыли свой срок на Холпеке ещё до того, как твой прапрадед впервые полез драться с ухажёром твоей прапрабабки. Можем уйти когда угодно. Но… — Он многозначительно посмотрел на пышущее жаром «Горнило Вечности». — Где ещё во всей обозримой вселенной найдёшь печь, способную плавить космос? Именно благодаря ей мы куём вещи, перед которыми меркнут легенды.

Крог одобрительно хмыкнул и продолжил:

— Сегодня она поможет нам провести операцию «Огненный поцелуй». Разогреем жерло до температуры, в сотню раз превышающей ядро звезды — этого хватит, чтобы твой железный «друг» стал безопасным и текучим, как утренний эль. Но есть нюанс… — Он показал на Краса толстым пальцем. — Тебе придётся зайти внутрь. Ненадолго.

— Вы совсем еб… — Крас резко вскочил, словно наступил на раскалённый клинок. — Мало того, что я таскал этого кибер-ублюдка в котомке, так теперь мне ещё и звездой поджариваться?! Ищите другой способ!

Дрог покачал головой, и его тень на стене напоминала качающегося медведя:

— Не выйдет, морф. Котомка привязана к твоей душе крепче, чем пьяный гном к бочке эля. Попробуем отвязать — содержимое вывалится наружу вместе с тем самым кибер-ублюдком. А последствия ты уже знаешь. Он ободряюще хлопнул Краса по плечу. — Не бойся, даже боли не почувствуешь. Как только откроем клапан… — Дрог щёлкнул пальцами. — Бах! И ты уже летишь к копиру в виде изящного облачка атомов. Быстрее, чем успеешь подумать: «Бл…»

В мастерской воцарилась пауза. Даже горнило будто притихло, ожидая реакции. Крас медленно провёл рукой по лицу, словно проверяя, не рассыпается ли оно уже на молекулы. Затем собрался духом и хладнокровно заговорил:

— Что нужно делать? — спросил Крас, сжав кулаки так, что костяшки побелели.

Крог оскалился в ухмылке, которая могла бы испугать даже демона:

— Всё просто, малец. Настрой котомку на извлечение гуматрона после твоей следующей смерти — там есть такая функция, спрятана между «режимом пикника» и «аварийным самоуничтожением». Он похлопал по массивной двери плавильного отсека. — Затем забирайся в этот уютный нагретый до звёздных температур ящичек. Как только мы дёрнем за рычаг… — Крог сделал выразительную паузу, — ты мгновенно станешь самым горячим парнем в радиусе десяти вселенных. А гуматрон — лужей первоклассного металла с бонусом в виде его сердечка.

Крас глубоко вздохнул. В его глазах мелькнуло сомнение, но он кивнул:

— Ладно… но если я хоть на миллисекунду почувствую жар — я воскресну специально, чтобы вас придушить.

Дрог протянул ему бутыль с мутной жидкостью:

— Выпей. Это не поможет, но станет отличным предсмертным тостом.

Герой опрокинул бутыль одним глотком. Огненная волна прокатилась по пищеводу, будто пытаясь подготовить организм к предстоящему испытанию.

Скинув одежду (которая в любом случае мгновенно сгорела бы), Крас шагнул в раскалённую камеру. В последний момент, когда тяжёлая дверь с гидравлическим шипением начала закрываться, он крикнул легендарную фразу:

— Поехали!

Дверь захлопнулась. Внутри было так темно, что даже Красу с его адаптированным зрением казалось, будто он уже растворился в небытии.

— Готов? — спросил Дрог, положив руку на рычаг.

Крог скрестил руки на груди:

— Давай уже, а то он передумает… посмертно, и начнёт как загнанная крыса по отсеку метаться, не дай Магди поцарапает его изнутри.

Рычаг щёлкнул.

Где-то в глубине печи раздался звук, напоминающий одновременно взрыв сверхновой и довольное урчание гигантского кота. А на копире в соседней комнате уже начал мерцать силуэт возрождающегося Краса…

Всё оказалось проще, чем ожидалось.

Как только дверь печи захлопнулась, Крас уже стоял на копире, моргая и ощупывая себя — цел ли, не расплылся ли по вселенной молекулами, он даже не понял как погиб. Проверив содержимое котомки, он обнаружил, что «страж Кроха», больше не числиться на его складе. Нацепив запасной комплект одежды, он вернулся в мастерскую, где находилась уникальная печь.

Братья кузнецы и откуда-то взявшийся Ши Вейж, стояли и смотрели на раскалённый до красна плавильный отсек. У героя сразу возник вопрос, из чего-же тогда сделан сам отсек, раз его не плавит такая высокая температура? Но сейчас это был не самый главный вопрос. Его интересовало, всё ли у них получилось?

Ответ читался на лицах гномов. Оба сияли, будто только выковали новый закон мироздания. Крог и Дрог лыбились во все свои тридцать два зуба (а учитывая их божественное происхождение — возможно, и все сорок). Как только плавильный отсек немного снизил интенсивность нагрева, Дрог достал из своей котомки довольно большой красный кристалл и накрутил его на верхнюю часть печи.

— Ну что, Морф, — проворчал он, накручивая кристалл печи, — теперь самое интересное.

Крас почувствовал, как в воздухе повисло что-то — то ли напряжение, то ли предвкушение. Даже Ши Вейж, обычно невозмутимый, склонил голову набок, словно ожидая ответа.